Пока я с тобой
Шрифт:
Но было уже поздно.
Пол накренился под ее ногами. Сильные руки сомкнулись вокруг нее. И наступила темнота.
Веселенькая шуточка получилась, мрачно думал Дамиан, держа на руках безжизненное тело. Ее лицо пугало своей мертвенной бледностью. Дыхание было почти незаметным, и казалось, что оно вот-вот прервется совсем. Что ему делать? Позвонить в «Скорую помощь»? Подождать, пока очнется? Попробовать найти нашатырный спирт?
Айви глубоко вздохнула. Ее ресницы
– Дамиан?
Впервые она назвала его по имени.
– Дамиан, что случилось?
– Ты потеряла сознание. Моя вина. Извини.
– Как ты попал сюда?
– Консьерж пропустил меня. – Его губы лукаво изогнулись. – История о твоем долго отсутствующем брате и стодолларовая купюра смягчили его сердце.
– Пожалуйста, отпусти меня. – Она была бледна как мел, но в голосе звучали нотки нетерпеливого негодования.
– Тебе бы стоило полежать до прихода доктора. Айви замотала головой.
– Мне не нужен никакой доктор!
Дамиан усадил ее на маленькую, покрытую гобеленом софу.
– Сиди спокойно.
Он пошел на кухню, нашел полотенце, высыпал на него колотый лед и вернулся в комнату. Айви послушно сидела на том же месте, куда он ее посадил.
– Держи, – сказал он отрывисто, подавая ей полотенце.
– Мне это не нужно, – так же резко ответила она, но все же взяла полотенце и приложила его ко лбу.
Он внимательно разглядывал ее.
Она выглядела измученной и усталой. Темные полукружья обозначились под глазами, несмотря на толстый слой макияжа. В прошлый раз она была совсем без косметики. И зачем ей этот грим при такой изумительной естественной красоте?
Он скользнул взглядом по ее фигуре.
Айви была в свободном толстом свитере и юбке в тон. А туфли… что она с собой делает, надевая такую обувь? Дамиан оторвал взгляд от глубоко врезавшихся в кожу узких ремешков.
– Что с твоими ногами? Неудобная обувь?
– Как мило, что ты это заметил.
– Неужели ты настолько тщеславна, что носишь туфли, которые делают из тебя инвалида?
– При чем тут тщеславие?.. Что ты делаешь?!
– Снимаю эти чертовы туфли!
– Не смей! – Она попыталась оттолкнуть его руки.
Его ловкие пальцы быстро вытащили тонкие ремешки из маленьких, отделанных блестящими камнями пряжек. С легким стуком туфля упала на пол, за ней другая.
– Лучше?
Она не ответила.
Пробормотав что-то сквозь зубы, Дамиан подтянул к себе ее распухшую лодыжку.
– Конечно же, лучше, – ответил он на свой собственный вопрос. Его сильные длинные пальцы мягко массировали ее стопу, щиколотку, голень; быстро скользили вниз и вновь медленными разминающими движениями поднимались к колену. – Зачем женщины устраивают себе такие пытки?
– Я только что со съемок. Стилист оставил мне туфли в качестве подарка. Они иногда так делают, – сказала она, удивляясь, зачем она ему все это объясняет.
– И ты, в порыве благодарности, решила убить себя, отправившись в них домой?
– Да. Именно так… – Она освободила свою ногу из его рук и подтянула ее к себе. – А теперь ты ответь мне на более существенный вопрос: что ты вообще здесь делаешь?
Он достал из кармана конверт и бросил его на кофейный столик.
– Это… это результаты теста? – задохнулась она.
Он кивнул.
– Но ведь… они собирались прислать их мне.
– И мне тоже.
– Но это не по правилам! Результаты моего теста касаются только меня… – Айви умолкла, сообразив, что дальше говорить бесполезно, протянула руку к конверту и… – Скажите мне, – тихо попросила она.
– Но ты же и так знаешь, – в его голосе послышалось сдерживаемое раздражение. – Я отец этого ребенка, который, надо полагать, должен был быть ребенком Кей.
Айви облегченно вздохнула.
– А пол?
– Мальчик.
Она засмеялась, прижав ладонь к своим губам.
– Я же все это говорила! Только ты и слушать не захотел.
– Теперь я слушаю внимательно, – сказал Дамиан, откинувшись назад и скрестив на груди руки. – Расскажи мне все с самого начала.
И она рассказала. С того самого момента, как Кей предложила ей свой план, и до их встречи в его квартире. Хотя там были некоторые детали, точнее, одна деталь, о которой Айви предпочла умолчать…
Она не могла сказать ему об этом. По крайней мере, сейчас. А может быть, и никогда… Но теперь она подробно изложила Дамиану всю остальную историю, ответила на его вопросы, кусая губы всякий раз, когда он, усмехаясь, покачивал головой, поскольку и она сама в глубине своего сердца уже начала разделять его недоверие…
То, о чем Кей ее попросила и на что она согласилась, теперь казалось просто безумием.
– Почему? – сказал он, когда она закончила свой рассказ. – Почему, когда Кей попросила тебя быть… как это называется?
– Суррогатная мать. Ее яйцеклетка. Твоя сперма. – Она почувствовала, как краснеет. – Я сказала тебе, почему. Вы оба хотели ребенка. Кей знала, что не сможет его родить.
Одним прыжком Дамиан вскочил на ноги.
– Ложь! Я никогда не говорил о ребенке!