Покладистый отморозок
Шрифт:
Пошёл, мать её, корзину магазинную толкаю и жду непонятно чего. В какой-то момент пересёк границу и нарисовался в своеобразной долине среди гор. Сразу покатил своё добро наискосок налево, всё оружие с предохранителей снято, а врагов пока не видно. Зато утро раннее, солнышко тёплое, воздух свежий и на душе подъём. Вырвался, морды демократные, из вашего рая нарисованного — воля, итить-колотить! Прикольно, но никакого портала или, хотя бы, каменной арки позади нет. Просто стою и озираюсь среди горной природы, как русо туристо. Тут ещё одно чудо из воздуха появляется и тачку катит. Увидел меня, обрадовался, ко мне направился. Так я его старшим над грузом оставил, эдаким завскладом, а к точке перемещения немного ближе подошёл, чтобы со стороны понаблюдать за процессом.
Нет, не собирался
— Ноооооуууу!
Причём, вопя, повернулся назад, наклонил голову и… рванул обратно. В какой-то момент его голова начала исчезать, послышался треск и что-то типа молнии по шее прошло. В смысле, когда уже вся голова исчезла. Затем ноги у Грегори подкосились и он свалился на землю. Кровища хлынула, аж неприятно стало. Я, конечно, в Анголе за полтора года смертей навидался, но всё равно неприятно. Обернулся на Рафика, а тот аж застыл сначала, а потом повернулся, сделал пару шагов и на колени встал. Человек первый раз в жизни такую жуть увидел — вот и начало его полоскать. За минуту проблевался, потом пошёл на дрожащих ногах к ручейку, который неподалёку протекает. Умылся, рот прополоскал, в порядок себя привёл и ко мне потопал.
Мне, конечно, тоже не по себе, так как непонятно что случилось. Бездыханный Грегори, лужа крови и никаких больше переселенцев. Мало того, куда-то ушло чувство, что рядом база, пусть невидимая, но почему-то подспудно ощутимая.
Постояли ещё, посмотрели на труп и вокруг, лишь через пару минут разговорились.
— Олег Саныч, это что было? А почему другие не выходят?
Я тоже в непонятках. Ну погиб человек неизвестно почему, может слушавший музыку техник не ту кнопку нажал или аппаратура сбойнула? По идее, как в фильмах, должны техники выбежать и утащить тело, нас приободрить. Сирены какие-нибудь, мигалки, ну хоть какая-то реакция на ЧП. Ни шиша, бляха-муха, как будто не было никакого эксперимента. Рафе хорошо — я ему должен объяснить, успокоить и сказать, что дальше делать, а кто меня введёт в курс? Какое-то неправильное попаданство получается, облом на первых же минутах.
— Братка, мы так можем стоять до посинения. Давай потихоньку двинемся вон к той горушке. Видишь, там пещера внизу?
— А вдруг…
— Никаких вдругов, друже. Мы прибыли сюда и нужно действовать по плану. Найти место проживания на первые дни, разобраться с барахлом, обжиться. Всё равно я собирался сразу отделиться от перемещенцев. Ты со мной?
— Да, куда же я денусь?
— Тогда почапали.
Там, куда я посмотрел, действительно виднелась пещера у основания горы. Метров двести до неё, недалеко по сути, как-нибудь дошкондыбаем со своими манатками и каталками. В принципе, наверняка в тех местах ещё природные обиталища найдутся. А вот зверья или аборигенов вроде не видно: то ли попрятались и подглядывают, то ли по каким-то причинам эти места избегают. На душе неприятно от случая с Грегори, но нужно как-то дальше жить, не конец света на нас клином сошёлся. Странно, но дышать действительно легче, да и артрит в плечах и в левой коленке не проявляется пока. Если здесь природу-матушку ещё полностью не отравили, так, глядишь, и поздоровее буду? В Монтерей сразу тащиться глупо, до него километров под двести поди. Если бы база была в горном массиве неподалёку от бухты, тогда другое дело. Но в двадцать первом веке в тех краях скрытый комплекс другие люди найдут без проблем, просто из случайного любопытства.
Пещерка издали ничего так выглядела, вход уютный и какие-то здоровенные каменюги его перекрывают, но узкий проход виднеется. Правда, когда уже метров тридцать оставалось, то пошире стал выглядеть. Я приостановился, чтобы фонарь достать — мы на базе затарились, как Пат и Паташон (или Тарапунька и Штепсель?). Рафик какие-то парные взял с сардельку размером, а я ещё три разновидности к таким же, плюс совсем большой, который для рыбаков. Все, кроме последнего, имели внутри не одну лампочку, а несколько помельче, но яркие заразы. Глаза слепит, если в них направить. Это мне братский ара с возмущением сказал, когда я на нём проверил светимость. Конечно запасных батареек навсегда не напасёшься, но для этих они какие-то экономные и не имеют саморазряда в один процент в день. В общем, на год должно хватить судя по рекламным пояснялкам. А потом мы и факелы наделаем вдосталь, потому что найдём смолистые деревья и начнём прогрессорством заниматься. В личных целях, а не для человечества!
Вот с фонарём и сделал первый шаг к своему будущему обиталищу (на неделю-другую). Ага, размечтался! Между камнями показалась здоровенная кошка, пятнистая, из тех, которые "здесь не водятся, а живут южнее". Вот и верь после этого "специалистам".
— Уважаемая, извините, мы всё поняли и жильё занято — гундю, а сам, стараясь не делать резких движений, готовлюсь к бою, если что, — мы с другом пойдём другое место искать.
Ягуариха вышла полностью и слушает, что ей двуногое чучело говорит. Но не рыпается пока, видимо очередную черту я не перешагнул, соблюдая социальную дистанцию.
— Всё-всё, хозяйка, мы уходим. Кстати, не подскажите, где в этих местах свободное жильё имеется? — и отступаю потихонечку, чтобы в случае чего партнёром прикрыться.
Красотка хвостом направо вильнула и как-то кончик загнула, мол, туда, да ещё и за горушку. Понял, не дурак, вопросов больше не имею.
— Спасибо вам, сударыня, пойдём пожалуй.
А что делать, в чужих краях нужно вести себя уважительно по отношению к местным, а не как хыщники какие. Их Самарканд тоже не резиновый, как и Москва какая-нибудь. Пошли с Рафаэлем туда, куда нас послали вежливым намёком. Пантера ещё чуток постояла, убедилась в нашем послушании и обратно скрылась. А невдалеке действительно нашлась свободная жилплощадь, да какая! Темно, как у негра в пороховом отверстии, но кое-какая вентиляция чувствуется. Главное, у задней стенки какой-то родничок пробивается и убулькивает вдоль неё куда-то в внутрь. Цивилизация на ровном месте! Ни тебе летучих мышей, ни старого кострища, ни костей… Вот свезло, так свезло.
Транспорт закатили и стали обустраиваться, пока свет снаружи падает и видно кое-что. Правда и здесь какие-то здоровенные каменюги частично вход перекрывают, так я не поленился и ещё пару здоровенных валунов перекантовал, чтобы на ночь закрываться от левых попаданцев. Тех, которые обдуривает туземцев и ценнейшие зеркала или классные стальные топоры меняют на фигню типа птичьих перьев и орешки с местных кустарников и деревьев. Им, видите ли, не по чину в джунгли ходить и всякую хрень собирать. А мы не гордые — я, вон, Рафа припахал, а сам намылился с сапёрной лопаткой и СВДшкой (налегке) к месту, где Грегори надо бы похоронить. Чтобы местные индейцы его не ограбили до меня, а койоты не сожрали то, что после этого останется.
Трупешника я обшманал, ясен перец, как герои "Дюны", даже кевларовый броник снял не смущаясь. В хозяйстве пригодится — впендюрим какому-нибудь богачу в Монтерее или собственному слуге, если кого в рабство возьмём. Оружие вместе с амуницией тоже поснимал, по карманам пошарил. В общим весь полезняк укучил, а в одной из сумок майку нашёл и в неё завернул. И лишь потом начал яму копать, а то кто его знает, когда портал восстановят? Койоты же ночью придут. Золотого флойд-гроба не было, скинул бедолагу как есть, закопал и ветку подходящую в бугорок воткнул. Чёрт знает какой он религии, так чего мудрить.
Странно, но артриты не проявились, несмотря на обилие физического труда. Да и левый глаз не так мутно видит. Главное, что по-прежнему чувствую нечто в этих местах, подземное или горное, но приятное и полезное. И на базе подспудно такое же чувствовал. Может у меня "истинное зрение" просыпается или я просто "фома верующий во что-то"? Глядишь, помолодею лет на шестьдесят и будет мне четыре годика. Пусть Рафа с ягуарихой станут моими папой с мамой.
Корзину на колёсах забрал, вместе с сумками и внутренним содержимым, рюкзак надел, оружие тоже. В общем, всё перекочевало с Грегори ко мне и на меня, лишним не будет. А его личную непруху оставил койотам и кракозябрам, пусть пользуются, я добрый. Для друзей дерьма не жалко, всегда поделюсь по-братски.