Покладистый отморозок
Шрифт:
Кавалерия соединилась с пехотой милях в тридцати к югу от Монтерея. Солдаты уже несли потери, так как по ночам и под утро по ним стреляли из луков наши партизаны, чем доставляли массу неудобств. Оставшийся путь досаждал и конникам. Обидно, когда верных лошадей убивают и приходится пересаживаться на запасных, которых тоже убивают. Попытки хоть кого-нибудь догнать ничего не давали, а тащить пушки вообще замучились.
Пока воинство добралось, потери составили более трёх сотен бойцов и несколько десятков конников. И это ещё никто даже не воевал. До миссии Соледад так и не дошли, наткнувшись на форт в долине на берегу той же реки и явно видимые вражеские подразделения по
Мексиканцы красиво строились примерно в километре от нас, а я выцеливал командиров. После чего начал отстрел на столь дальней дистанции. Увы, удалось снять лишь одного полковника, второй сразу куда-то сдристнул. После чего мы с Рафой и Монтойей приготовились к худшему. Все автоматы, имеющиеся в наличие, были розданы самым лучшим и понятливым стрелкам. Я и ЛР-300 припёр, вместе с двумя оставшимися магазинами на сотню патронов каждый.
Тридцать "богатырей" готовились встретить кавалеристов в длинные пики, чтобы хоть кого-то завалить. Ну и пушки форта готовы, как и те, что в поле, засыпать конников картечью. Остальные стрелки ждали команды, а конные отряды ополченцев уже готовились к месиву.
Генерал привстал в коляске, на которую его усадили, махнул платочком и пехота-мексота под барабанную дробь потопала навстречу судьбе. Кавалеристы, как более мобильные, сразу умчались вперёд, где их начали поливать свинцом, не жалея боеприпасов. Я быстро отстрелял оба магазина, отбросил американку и взял АК-74. Чёрт, давно столько не приходилось стрелять очередями, я одиночную стрельбу предпочитаю.
Сквозь огонь автоматов и первые залпы пушек форта, прорвалась лишь половина, угодив под картечь с других батарей. Если бы они шли лавой, то потерь имели бы меньше, однако порядок в строю ещё не умеют нарушать. Пехота по-прежнему маршировала, хотя каждую минуту теряла сотни своих бойцов. Кавалеристов оставалось сотни три-четыре и им удалось прорваться сквозь стрелков, где их самих окружили наши конные индейцы и конная сотня францисканцев. Часть сняли с коней "богатыри", но этот род войск слишком мал численно. Скорее демонстрация вариантов, не более.
Пушки и уцелевшие стрелки не долго крошили мексоту, топающую вперёд. А что делать простому солдату, когда он видит впереди, как кавалеристы сцепились с численно превосходящим противником, пусть даже уступающим в опыте рубаловки. А вокруг этого солдата постоянно падают, как убитые, так и раненые однополчане. Вот и побежали уцелевшие, не выдержав напряжения схватки…
Глава 30
Глава тридцатая
Люди вокруг радуются, обнимаются, даже танцуют, а я в унынии.
— Командир, ты чего такой грустный, — удивляется подельник, — мы же победили!
— Рафа, я всех подставил сегодня. Смотри сколько наших погибло и ранено.
— Не врубаюсь, Саныч. Ты же понимаешь, что без потерь побед не бывает.
— Мне следовало более грамотно использовать преимущество в вооружениях, тогда и потерь было бы значительно меньше. Зараза, я заигрался в великого полководца.
142 стрелка погибло, почти триста имеют ранения той или иной степени тяжести. Около трёхсот ополченцов не вернётся в родные стойбища, почти полтысячи ранено. Мало того, из меня хреновый стратег, коли пушки толком не отработали. Разбросал батареи по всей линии и лишь теперь дошло, что следовало сделать кулак в центре, возле форта.
— Нам повезло просто, что их кавалерия действовала по стандартам.
Хотя именно из-за этого первые ряды конников приняли на себя много картечин и пуль, не доставшихся другим. То, что я вообще не разбираюсь в возможностях кавалерии, нисколько не оправдывает. Нужно было спросить совета у Монтойи, а не понтить при планировании. Стрелков спасло лишь то, что они стреляли с колена, а то и лёжа, поэтому прорвавшиеся кавалеристы не смогли их толком порубать. Именно поэтому мексиканские конники не смогли затормозить и унеслись на сотню метров дальше, где их принял резервный отряд индейцев. Если бы не завязли, то развернулись бы обратно к стрелкам.
— Я спец по разведке и диверсиям, но малыми подразделениями. А крупными соединениями никогда не командовал. Поэтому сделал столько ошибок, что теперь тошно.
Ладно, хватит самокопаниями заниматься, надо возвращаться к делам. Слава богу, что от сабель защитили наши самопальные брони из твёрдой седельной кожи с набитыми пластинами. У конников удар поставлен на человека, которого прикрывает лишь мундир, поэтому многих ранили, а не убили.
Мексиканская пехота потеряла более двух тысяч убитыми и ранеными. Остальные или сдались прямо на поле боя, или попытались сбежать. Правда практически всех сбежавших в итоге выловили индейцы и привели в лагерь военнопленных. Целых кавалеристов просто не осталось, почти все или ранены, или убиты. Оставшийся в живых полковник взят в плен, а генерал… Кажется старичка хватил инсульт, так как одна половина его тела парализована, а сам он даже говорить не может. Вроде, в нечто сродни аутизму впал, ни на что не реагирует.
— Дон Старк, что с пленными будем делать и как лечить их раненых, — вполне резонный вопрос.
— Врачей мало, поэтому пусть нашими занимаются. А пленных отпускать не будем, чтобы не пополнили какой-нибудь новый отряд вторжения.
Францисканские священники тоже пытаются помогать по мере сил и возможностей. А если нужно, провожают в мир иной тех, кто доживает последние часы своей жизни. Завтра мы, руководители, отбудем в Монтерей, а затем во Фриско. Нужно принимать важные решения, потому что "самовластье мистера Парэма" явно подходит к концу. Никто ещё не знает того, что я задумал, лишь сам это понимаю. Переиграл в бога, вот и подавился культом личности.
На первом же толковище в Монтерее решили отправить через торговцев-нейтралов сообщения в газеты Мехико, даже денег им выдали для найма щелкопёров.
"…В Северной Калифорнии произошло сражение возле миссии Соледад. Отряд в количестве трёх тысяч мексиканских пехотинцев и полутора тысяч кавалеристов наголову разгромлен. Армия дона Старка потеряла убитыми почти сто пятьдесят белых…"
С ними отправляем генерала и несколько человек. Пусть расскажут о бое то, что видели своими глазами. Дело в том, что информация достаточно правдива, поэтому мексиканцы пусть сами решают, как всё это воспринимать. А то, что она не полная, так у людей есть разум, а значит додумают остальное сами.
— Уважаемые сеньоры, — осторожно начинаю свою речь для соратников, — я допустил ряд ошибок в стратегическом планировании боя. И это привело к излишним жертвам среди наших бойцов. Признаюсь, что я умею хорошо готовить воинов, но плохо понимаю, как командовать крупными комплексными соединениями.
Слушатели начали шушукаться, но пока не перебивают, как ура-патриотизмом, так и критикой.
— Поэтому слагаю с себя функции главнокомандующего, Поймите правильно, раз имеются ошибки, то их нужно уметь признавать, а затем исправлять.