Покорение Европы
Шрифт:
– Конечно, каждый человек имеет право на ошибку. Но личность, заживо расчленившая семью из трех человек после длительных пыток, вряд ли могла сделать это случайно и по ошибке. И поэтому это существо автоматически выводится из гражданского и человеческого правового поля.
– Во загибает! – послышался восхищенный шепот Хэпибулина с последних рядов группы.
– Посмотрите вот на эту личность, – куратор, сделав несколько шагов, рукой указал на ячейку перед собой.
Экскурсионная группа примолкла и начала в тишине разглядывать молодого симпатичного мужчину, сидящего на корточках за толстыми прутьями. «Личность» в свою очередь
– РЫ-Ы-Ы!!! – страшно зарычал он, неожиданно бросившись к решетке.
Передние ряды отшатнулись. Изолированный человек схватился за живот, упал на бок и начал заразительно смеяться, изо всех сил стуча ногами по полу.
– К-к-каждый раз пугаются… – сквозь слезы проговорил изолированный.
– Расслабьтесь, молодые люди, ему просто скучно, а развлечений здесь очень мало, – скучным голосом проговорил экскурсовод. – Блок номер два полностью автоматизирован, и людей «изолированные» видят только во время редких посещений сервисных бригад, обслуживающих автоматику да во время еще более редких экскурсий. Кстати, обратите внимание: изолированные видят перед собой глухую стену. Это не для того, чтобы их излишне мучить. Экономически выгоднее было бы сделать ячейки друг напротив друга, но годами заставлять бедолаг смотреть на других таких же неудачников признано чрезмерной жестокостью.
– А он точно убийца? – спросил кто-то из толпы. – Может быть, это все-таки какая-то ошибка?
– Да, да, это ошибка, ошибка, ошибка-а-а! – на все лады из ячейки начал повторять изолированный, кривляясь и дергаясь всем телом.
Фридрих Иванович легким движением руки развернул для всеобщего обозрения большую черно-белую голограмму без звука. Голограмма показывала место преступления с высоты нескольких метров, судя по ракурсу, снятое дроном. Буквально через несколько секунд большинство присутствующих отвернулось. Куратор внимательно наблюдал за группой.
– Хотите, я включу звук с цветным объемным изображением, и вы сможете лучше рассмотреть результаты жизнедеятельности этой интересной личности? – предложил он.
Большинство молодых людей с отвращением замотали головами.
– Хорошо. У кого-нибудь есть сомнения в виновности этого изолированного? Нет? Ну, после увиденного мало у кого возникают сомнения, а только рвотный рефлекс, – Фридрих Иванович коротко хохотнул. – Случайно сюда никто не попадает. Есть вопросы?
– Почему он голый? – спросил женский голос.
– А зачем ему одежда? Во втором блоке поддерживается комфортная постоянная температура воздуха в двадцать четыре градуса, а пол в ячейках всегда нагрет до сорока градусов по Цельсию. Так что замерзнуть крайне затруднительно. Еще вопросы?
Экскурсовод демонстративно посмотрел на наручный коммуникатор:
– Раз больше нет вопросов, то у вас появляется время самостоятельно осмотреться и, так сказать, напитаться духом этого в высшей степени интересного места. Я искренне надеюсь, что вы увидите этот антураж только во время следующей экскурсии. Потом мы проследуем в конференц-зал и просмотрим учебный фильм об истории становления современной системы изоляторов. Да, рекомендую надеть беруши, которые всем вам предварительно раздали или вообще сразу закончить осмотр блока номер два. Я буду ждать у входа.
Последнему совету экскурсовода никто не внял. Тихо перешептываясь, молодые люди разбились на небольшие группки по несколько человек и начали разбредаться по второму блоку.
Следующие несколько камер пустовали. Далее пошли сплошь обитаемые ячейки, в большинстве которых находились мужчины, но, впрочем, попадались и женщины. Одни изолированные были совершенно сумасшедшего вида, другие на первый взгляд ничем не отличались от обычных людей. Поведение разнилось от камеры к камере: кто-то флегматично разглядывал экскурсию, кто-то агрессивно что-то выкрикивал, некоторые лежали, отвернувшись от решетки. Беруши от громких криков совсем не помогали, а только делали их более глухими, поэтому большинство молодых людей сразу от них избавились. Обитатели камер были совсем разные, объединяли их только длинные косматые волосы и заросшие бородатые лица у мужчин.
Вдоль коридора с внешней стороны, в нескольких сантиметрах от толстых прутьев ячеек тянулся глубокий наклонный желоб. На толстых плитах, расположенных над каждой ячейкой, матово блестела многочисленными сочленениями, механизмами и шлангами огромная складная рука. В век всеобщей миниатюризации механизм удивлял своими размерами, массивностью и каким-то чрезмерным запасом прочности. Количество различного навесного оборудования для обслуживания пищевых и гигиенических нужд обитателей изолятора поражало.
Высокий молодой человек, которого экскурсовод назвал Леповым, осматривал второй блок в одиночку, пока не подошел к одиноко стоящему перед одной из камер Хэпибулину. Внутри камеры спиной к проходящим находилась обнаженная женщина средних лет, согнутая в коленно-локтевой позе. Ноги торчали наружу между прутьями решетки, так что волосатая промежность хорошо просматривалась.
– Просто сделай это! – во все горло визжала женщина, повернув лицо к молодым людям. – Давай, не стесняйся, не оставляй это на другой раз, ты же об этом давно мечтал! Просто сделай это! – с безумием в голосе прокричала женщина. – Другие сдались и прошли мимо, но я верю в тебя! Давай! Просто сделай это! Я в тебя верю! Верю!
– Борян, а в кого именно она все-таки верит? В тебя или меня? – спросил Лепов своего товарища, доставая из кармана беруши.
– Не знаю, Горка, но меня так давно никто не мотивировал, – покачиваясь на каблуках, выдал Хэпибулин.
– Борян, ты меня сейчас просто пугаешь!
– Нет, братан, это ты меня пугаешь! А также оскорбляешь и нервируешь! Ведь то, что ты увел у меня Надю, вряд ли можно назвать дружеским поступком! – не слишком дружелюбно выдавил из себя Хэпибулин.
– Согласен, Борян, далеко не дружеский шаг. Но ты прости меня. У нас любовь!
– Мне кажется, Горка, что любовь только у тебя, а у твоей новой второй половинки один голый расчет!
– Я понимаю, что ты расстроен, Борян, но не очень красиво говорить такие вещи о своей бывшей девушке.
– Просто хотел тебя предостеречь по старой дружбе. Надежда Исаева не так проста, как хочет тебе казаться.
– Мне казалось, Борян, что мы уже обговорили все детали и уладили все взаимные претензии. Поэтому на будущее, пожалуйста, более не утруждай себя предупреждениями.
Напряжение резко повысилось. Казалось, что время замедлилось и сгустился воздух. Молодые люди инстинктивно приняли наиболее удобные стойки для начала драки. Оба были под два метра и очень крепкого телосложения, но Лепов был явно массивнее. Буквально через секунду Хэпибулин улыбнулся и протянул вперед правую руку.