Покорение Сюзанны
Шрифт:
Слова что-то затронули в душе, но Холт только пожал плечами:
— И что?
— А то, что существует связь. Мы не можем позволить себе пропустить любую ниточку, особенно такую жизненно важную. Вполне возможно, что Бьянка рассказала твоему деду, куда спрятала изумруды.
— Не понимаю, какое отношение флирт между этими двумя почти восемьдесят лет назад — неподтвержденный, кстати, — может иметь к изумрудам.
— Если постараетесь преодолеть предубеждение, которое, кажется, питаете к моему семейству,
— Все это мне совершенно неинтересно.
Холт открыл верхнюю часть маленького холодильника.
— Хочешь пива?
— Нет.
— Ну, а я освежусь.
Не сводя с кладоискательницы взгляда, сорвал пробку, выбросил в пластмассовое ведро и жадно отпил.
— А знаешь, если бы ты чуток поразмыслила, то осознала бы, что в эту историю трудновато поверить. Благовоспитанная богатая хозяйка поместья и нищий художник. Не катит, детка. Лучше перестань беспокоиться обо всей этой ерунде и сосредоточься на посадке цветочков. Ты ведь этим занимаешься в настоящее время?
Он может разозлить, подумала Сюзанна, но не сумеет сбить с дороги.
— В мой дом ворвались, угрожали жизни моих сестер, идиоты постоянно пробираются в сад и перекапывают мои розовые кусты.
Она вскочила — высокая, тоненькая и разъяренная.
— Не собираюсь отмахиваться от всего этого, заруби себе на носу.
— Твоя проблема.
Холт отшвырнул сигарету и легко перепрыгнул на пирс. Тот заскрипел и закачался под ними. А он выше, чем она помнила, пришлось вздернуть подбородок, чтобы держать глаза на одном уровне.
— Даже не надейся втянуть меня в эту авантюру.
— Что ж. Не буду тратить попусту твое и свое время.
Холт подождал, пока она не сошла с пирса:
— Сюзанна.
Ему нравился звук ее имени — мягкий, женственный и старомодный.
— Наконец научилась водить машину?
Сюзанна двинулась назад, свирепо прищурившись.
— Так вот из-за чего весь сыр-бор? — протянула она. — Все еще кипятишься, что свалился со своего дурацкого мотоцикла и повредил раздутое мужское эго?
— Это не единственное, что было повреждено… или поцарапано, или разодрано.
Холт хорошо помнил, как она тогда смотрела на него. Господи, ведь ей было не больше шестнадцати. Выскочила из автомобиля — волосы растрепаны, лицо побелело, глаза потемнели от страха и тревоги.
А он растянулся на обочине, двадцатилетняя гордость так же саднила, как ободранная об асфальт кожа.
— Не могу поверить, — пробормотала Сюзанна. — Все еще бесишься по поводу происшествия двенадцатилетней давности, которое к тому же случилось по твоей вине.
— Моей вине?
Холт махнул бутылкой в ее сторону.
— Именно ты сбила меня.
— Никогда не сбивала ни тебя, ни кого-либо еще. Ты сам упал.
— Мне пришлось угробить мотоцикл, чтобы избежать столкновения. Ты просто не смотрела на дорогу.
— У меня была главная дорога. А ты мчался, как ненормальный.
— Чушь.
Он начал наслаждаться разговором.
— Просто загляделась на свою симпатичную мордашку в зеркало заднего обзора.
— Конечно нет. Никогда не сводила глаз с шоссе.
— Если бы не сводила глаз с шоссе, не врезалась бы в меня.
— Я не…
Сюзанна прервалась и выдохнула проклятье.
— Не собираюсь стоять здесь и спорить о том, что произошло двенадцать лет назад.
— Однако приехала сюда, чтобы попытаться втянуть меня в случившееся восемьдесят лет назад.
— Явная ошибка.
Сюзанна повернулась и ушла бы, но тут очень большая и очень мокрая собака рванула к ним через лужайку. Со счастливым лаем животное подпрыгнуло и грязными лапами ткнулось в рубашку Сюзанны, заставив ту ошеломленно качнуться назад.
— Сади, сидеть!
Рявкнув короткую команду, Холт сумел подхватить Сюзанну, пока та не шлепнулась на землю.
— Глупая сука.
— Что?!
— Не ты, собака.
Сади уже сидела, постукивая хвостом.
— Ты в порядке?
Он все еще держал Сюзанну, прижимая к груди.
— Да, все прекрасно.
У него мускулы твердые, как камень. Невозможно не заметить. Как невозможно не заметить, что его дыхание обвивает висок и что от него пахнет мужчиной. Так много времени прошло с тех пор, как она чувствовала на себе мужские руки.
Холт медленно развернул Сюзанну. Мгновение, очень долгое мгновение она стояла с ним лицом к лицу, пойманная в кольцо его объятий. Пристальный взгляд спустился к ее рту, да там и застыл. Чайка закричала в вышине, выписывая круги, затем пролетела над водой. Холт ощущал, как глухо бьется сердце Сюзанны рядом с его собственным. Удар, второй, третий.
— Извини, — пробормотал Холт, освобождая ее. — Сади все еще считает себя маленьким симпатичным щенком. Она испачкала тебе рубашку.
— Я постоянно пачкаюсь на работе.
Стараясь выиграть время, чтобы придти в себя, Сюзанна присела и погладила животное по голове:
— Привет, Сади.
Холт сунул ладони в карманы, наблюдая за знакомством Сюзанны с его собакой. Бутылка лежала там, куда он ее отшвырнул, содержимое выливалось на траву. Стоило бы попросить Бога, чтобы Сюзанна не выглядела такой красивой, чтобы ее смех, когда Сади лизнула ее лицо, так невыносимо не будоражил нервы.
В то единственное мгновение, когда он обнимал ее, она так идеально вписывалась в его руки, как он и представить себе не мог. Холт сжал пальцы в кулаки, нестерпимо хотелось дотронуться до нее. Нет, совсем не так. Хотелось затащить ее в дом, бросить на кровать и заняться с ней самыми невероятными вещами.