Покоренная судьбой
Шрифт:
— Для меня ничего нет. Спасибо.
Все уставились на меня, и мой пульс участился, тихий свист заполнил мои уши.
— Извини, я не ожидал, что ты придешь и забыл им сказать — ответил Фабиано с гримасой.
— Что сказать? — спросила Ария, беспокойство промелькнуло на ее лице.
— Я веган, поэтому я не ем продукты животного происхождения.
— Ее брат и отец убивают людей в качестве любимого развлечения, а она не любит причинять боль животным — воскликнул Валерио, начиная смеяться, как будто это была величайшая шутка всех времен.
— Мы не так обращаемся с гостями — фыркнул Амо, бросив на брата хмурый взгляд.
Внимательный взгляд Марселлы лениво перемещался между Амо и мной, напоминая мне кошку, готовую наброситься на свою добычу.
Его мать моргнула, затем прочистила горло.
— Мне жаль, Грета. Я уверена, что наш повар сможет быстро приготовить для тебя что-нибудь.
Повар выглядел немного запаниковавшим. Многим людям идея готовить без животных продуктов казалась пугающей, и это проявлялось в их творениях. Только Киара овладела искусством приготовления пищи для меня.
— Никакого сыра? Сливок? Яиц? Масла?
Я покачала головой, чувствуя жалость к бедной женщине. Она не очень хорошо справлялась с тем, что ее так поставили в тупик.
— Может, я провожу тебя на кухню, чтобы ты могла проверить наши шкафы и холодильник на предмет чего-нибудь съедобного? — предложил
Амо.
— Это было бы очень мило с твоей стороны — сказала я, стараясь не выдать своего нетерпения от перспективы остаться наедине с
Амо.
Амо поднялся, и я тоже.
— Нет — сказал Фабиано, тоже поднимаясь на ноги.
— Наш сын был воспитан в уважении к женщинам и способен контролировать себя, в отличие от трио Фальконе — сказал Лука. Ария прочистила горло, ее глаза расширились в предостережении.
— В газете за прошлую неделю на первой полосе было показано, как он уважает женщин — сказал Фабиано с очень тревожной улыбкой. Я могла сказать, что все быстро идет по наклонной, но не была уверена, как это остановить. Я также не была уверена, что Фабиано имел в виду.
— Не знал, что вы следите за нашими текущими делами.
— Держи друзей близко, а врагов еще ближе, верно?
Марселла надулась и, отпихнув стул, поднялась на ноги. На своих высоких каблуках она возвышалась надо мной.
— Я пойду с Гретой.
Фабиано посмотрел между ней и Арией, затем на меня. Я твердо улыбнулась ему, и он медленно опустился обратно, но ему это не понравилось.
— Пойдем — сказала
Марселла.
Амо послал Фабиано очень неприятный взгляд.
— Я пойду на задний двор ненадолго. Мне нужно остыть.
Я подавила улыбку, когда Марселла вывела меня из столовой, провела по коридору в заднюю часть дома и привела на большую роскошную кухню.
— Так что насчет оливок, чиабатты и трюфельного масла, чтобы макать их в него? — спросила она, затем ее губы истончились. — Думала, ты хочешь охладиться.
Я взглянула через плечо на Амо, который вошел через черный ход. Он показал служанке, раскатывающей тесто, и она, вытерев руки о фартук, вышла на задний двор. Я сглотнула, когда мои глаза встретились с его, и не осмеливалась сделать это раньше.
Он был одет в темно-синие брюки-карго и простую серую футболку, которая подходила к его глазам и очень привлекательно обтягивала его мышцы.
— Полагаю, ты хочешь есть что-то еще, кроме оливок — сказала
Марселла, и мой взгляд метнулся к ней, а кожа вспыхнула от жара.
Амо подошел к ней.
— Не могла бы ты оставить нас на минутку и убедиться, что нас никто не побеспокоит?
Марселла бросила на Амо измученный взгляд.
— Амо, ты хочешь, чтобы я присматривала за тобой, пока ты будешь наедине с Гретой Фальконе?
Люди часто так подчеркивали мое имя, как будто собеседник не знал, кто я.
— Марси — сказал он низким голосом, и между ними прошел взгляд, в который я не была посвящена.
— Это плохо кончится. Очень плохо.
— Передай Мэддоксу привет от меня, когда вернешься в свою квартиру сегодня вечером.
Марси покачала головой и повернулась ко мне с ищущим взглядом.
— Полагаю, ты не возражаешь, если я уйду?
— Не возражаю — прошептала я.
Она снова покачала головой и вышла, ее высокие каблуки слишком громко стучали по камню.
Я не двигалась, внезапно ошеломленная.
Амо преодолел расстояние между нами и обхватил мои щеки, его губы снова прильнули к моим без предупреждения. Я напряглась, удивленная его напором, жаром и прикосновениями. Амо слегка отстранился, его глаза искали мои. Его большой палец провел по моей скуле.
— Я никогда не причиню тебе боль.
— Знаю.
Он усмехнулся и глубоко вздохнул.
— Теперь ты можешь поцеловать меня — сказала я.
Глаза Амо остановились на моих губах, а затем он снова опустил голову, позволяя своему рту очень нежно скользить по моему. Казалось, электричество пробежало по моим губам, спустилось по груди в живот и направилось прямо к моему сексу. Мои глаза закрылись от слишком яркого света на кухне. Я хотела сосредоточиться только на Амо, его рте, его вкусе и запахе. На том, как идеально его сильные большие руки ощущаются на моих щеках.
Медленно Амо снова отстранился, но оставался рядом, наше дыхание смешивалось. Я искала на его лице знак того, что то, что мы здесь делаем, не было неправильным.
— То, что мы здесь делаем, неправильно, не так ли? — Всю свою жизнь я старался быть доброй к другим, но я знала, что мой моральный компас не был настроен так, как следовало бы.
Амо мрачно улыбнулся.
— Не спрашивай такого человека, как я, о добре или зле, Грета. Единственное, что я могу тебе сказать, это то, что ничто и никогда не было таким правильным, как поцелуй с тобой.