Покорить Генерального
Шрифт:
Рука у него была тяжеленная! Слезы из глаз брызнули.
Толкнула локтем босса, пытаясь уйти, он снова зажал меня в углу, обнял, спеленав руками, как будто веревками.
— Прости-прости, больно? Больше не буду. Не выводи меня из себя, прошу. Очень прошу, Виола.
— Ты. Меня. Послал, — повторила я со слезами.
— Да не посылал я тебя! — снова взорвался. — Ты же внимательная. Ты как мою записку читала? Я же сказал, что приглашу тебя. Позднее. Сам… Все! Это значит, гребаное свидание. Не заметила, что ли? Ты хоть представляешь,
— Не выбирала я его, просто решила в караоке погорланить, встряхнуться! Все, отпустите.
— Не отпущу. Тебя вообще отпускать на метр нельзя. Даже не надейся…
— Вообще-то приехала полиция. За зачинщиком происшествия. Но вы воркуйте, голубки. Воркуйте, пока я ранен! — прокрчичал издалека Дубинин.
— Ты, что, правда, всадила ему вилку в зад?
— Я не думала, я действовала на инстинктах.
— Это хорошо. Значит, твои инстинкты на меня настроены.
— Привычка, как у собаки Павлова.
— Я тебе сегодня устрою… Целовать тебя хочу пиздец как… Но сначала умою! Рот тебе с зубной пастой почищу… Поехали.
— К тебе? Там, где полгорода шалав побывало? Не поеду!
— Почему?
— У тебя сначала надо сменить кровать. Диван. Стол… Все. Не буду я там, тьфу… Как распоследняя.
— Обещаю, последняя!
Громов схватил мою ладонь и опустил на свой член, сдавив пальцами, как клещами.
— Последняя, с кем я трахался и собираюсь трахаться.
— Это слишком… серьезное заявление. Тебя несет, остановись! — в шоке пробормотала я.
— Женщина, что тебе еще нужно?! — взвыл Громов. — Аааа, похуй, в процессе разберусь! — и потащил меня, как дикарь.
— А ты ничего сказать не хочешь? — поинтересовался Дубинин объясняющийся перед полицейскими и администрацией клуба.
— Ты устроил, ты и разгребай. У меня дел полно…
Ох, наглости ему не занимать. И это так заводило, жуть...
— Не отвертишься, ты... Слов у меня на тебя нет цензурных!
Последние слова Громова, судя по властному обхваты моей попы, были адресованы именно мне.
Глава 29
Глава 29
Виола
— Гром, подожди!
В ответ босс толкнул меня к стене, произнес угрожающе:
— Еще раз так меня назовешь наедине, порку устрою! Тебе я разрешаю называть себя по имени, — прикрыл свои безумные глаза.
Стало чуточку легче. С губ сорвалось тихое:
— Ты псих, ты самый настоящий псих, Клииим…
В ответ он выдохнул резко, сжал пальцами пряди волос на затылке и рванулся вперед, к моим губам, но глухо заворчал, застыв в сантиметре от моего рта. Заворчал точь-в-точь, как рокочут грозовые тучи, где-то вдалеке перед сильным ливнем. У меня же в трусиках уже наступил этот ливень…
— В чем
По сути, мы совсем недалеко ушли, все еще находились в разгромленном баре. Рядом сновали люди, на Громова посматривали с опаской.
Босс укусил меня за ладонь, пососал кожу.
— Ты с Дубиной целовалась. Не хочу его слюни своим языком собирать! — гордо отвернулся.
— Ах ты, скотина. Я же сказала, это он… Он сам меня поцеловал. И, если так подумать, то тебя вообще в хлорке год отмывать надо после всех этих щлюхандр.
— Но с ними я не целовался. Я вообще… — щеки Громова очаровательно вспыхнули алым. — Только с тобой целуюсь.
— Что? Это правда?
— Правда.
— Ох, черт… — я провела ноготком, очертив контур его красивых губ. — Этот рот, который так грозно ругается и отвешивает сомнительные, пошлые комплименты — только мой рот?
— Твой-твой… Поехали. Скорее!
— И у тебя очень грязный язык. Я обожаю твой грязный язык… Твой умелый грязный язык, — выдохнула со стоном, часто дыша.
— Ведьма. Течешь?
— Ужасно теку. Я хочу тебя, Клим. Дико хочу…
— И я тебя хочу, — облизнулся.
Я чувствовала, что сдохну, если прямо сейчас его не поцелую, и двинулась в сторону, обратно в бар.
— Куда? — схватил меня за локоть Громов.
— Выпить хочется…
Я протащила Громова к барной стойке.
— Два шота, пожалуйста! Живее, что ты на меня уставился, как баран на новые ворота! — стукнула по столу ладонью.
— Блять, меня прет, когда ты бессовестно громкая и выходишь из своей скорлупы! — признался Громов. — За что пьем?
— Просто… дезинфекция. В санитарных целях!
— Что?
— Хочу тебя поцеловать. Дезинфицирую рот спиртом после поцелуев с другим, как медики дезинфицируют ранки спиртом, — скороговоркой ответила я.
— Я в ахуе. Ты… такая умная и сексапильная! Ты самая-самая для меня… Пьем!
Я быстро опрокинула рюмку в рот, прополоскала жгучим спиртным и проглотила, зажмурившись.
— О, черт! — отозвалась.
Громов уже поставил пустой шот на барную стойку и полез за портмоне.
— Нет-нет! — замахал бармен. — Это был комплимент от заведения. Только, пожалуйста, больше не приходите. Пожалуйста…
— Погнали! — потащил меня Громов.
— Ты на байке? — уточнила я.
— Да! Так быстрее.
Я даже спорить не стала. Поездка получилась настолько быстрой, что, когда мы слезли с байка, я боялась шагнуть. Мне казалось, земля подо мной до сих пор несется, бросается мне под ноги шелестящей серой лентой.
— Надеюсь, твоя кровать стойкая. Пошли, ну же… Зай-зай-зайка моя… Я тебя есть буду!
— Боже…
— Всю есть буду… Хочешь?
— Да. Да…
Третье “да” вырвалось из моего рта стоном, когда мы уже стояли в коридоре моей квартиры и соревновались, кто быстрее разденется. Одежда разлетелась по коридору вместе с обувью.