Покоритель Звездных врат 3
Шрифт:
Ну а после строевой я получил подтверждение от Мидзуки. Встреча все в том же третьем кафе. Своим решил пока не говорить. Помню реакцию Булатовой. Лучше позже сказать… Опять же может и не надо особо ничего пока не говорить. Должны же у Кенто Каядзаки должны быть свои секреты. Можно, конечно, было бы и ее потом навестить, но, помня нашу последнюю встречу с Мидзуки, думаю, меня еще и на русскую княжну не хватит. Я все же не секс-машина… В тот раз японка из меня прямо все соки выжала. Дорвалась, как говорится, до “комиссарского” тела. Но на самом деле к княжне надо заглянуть, пусть и не сегодня. Во-первых, взять
Когда добрался домой, сразу предупредил Орлова, что на ужин не пойду, заработав от Александра многозначительный взгляд и пожелание успеть к отбою. Ну и еще постараться больше не влипать в истории, как в прошлый раз, а то он может опоздать.
– Ничего не могу обещать, – заверил его. – А насчет нападения – сам буду рад, если оно останется первым и единственным. – А все-таки, может, расскажешь другу, к кому ходишь? – поинтересовался он, – девушки на ужине недовольны будут. Мария-то ладно, а вот твоя Юки…
– Извини, пока не могу. Может, позже. А так нормально все будет, – хмыкнул я. – если только ты сам вопрос не поднимаешь в разговоре.
Вот Юки точно можно рассказать. Если японка заинтересуется, она же мозг мне выест. Не думаю, что Мидзуки будет против, тем более моя невеста умеет держать язык за зубами. Ну, по крайней мере на такие темы.
– Зачем мне ее поднимать? – насмешливо заметил князь, – Мария точно задаст вопрос. Но понял. Буду нем как рыба Ничего не видел, ничего не знаю.
– И правильно, – похвалил его, – именно так и надо.
После мы вновь разошлись по комнатам. Сепуро не переставал меня удивлять. Он умудрялся разминутся с нами, и тем не менее к нашему возвращению уже сидел в своей комнате. Он что, по стенам передвигается? Я его только на занятиях и вижу.
– Он выходит, – успокоил меня Орлов, – но, по-моему, он подгадывает момент, когда тебя нет. Я-то с ним регулярно сталкиваюсь. Вот сегодня ты уйдешь, опять вылезет!
– Интересно… – протянул я, – о чем-нибудь разговариваете?
– Да о чем с ним разговаривать, – нахмурился мой собеседник, – сноб еще тот. Он с таким видом ходит, словно японский император, не меньше. Любят японцы изображать из себя надменных уродов… ой, – он смутился и бросил на меня виноватый взгляд, – извини, Кенто, к тебе не относится.
– Да ничего, – рассмеялся, – ты на самом деле прав!
Орлов как-то странно посмотрел на меня, а я, развернувшись, отправился в свою комнату. Учится, учиться и еще раз учиться, как завещал один товарищ… До ужина я грыз гранит науки и, надо сказать, весьма успешно. От реципиента мне досталась весьма цепкая память, поэтому я перечитал все пройденное, зазубрил Монстроведенье, да еще осталось время на попытку что-то понять в общей магии. К моей радости, она была даже отчасти успешной, и после отправился на встречу со своим репетитором.
Она прошла по тому же сценарию, как и предыдущая. Ужин с разговором “за жизнь” – занятия – секс. Правда на этот раз были небольшие отличия. Едва я вошел в арендованный кабинет, как сразу попал в крепкие женские объятия.
– Я так испугалась, когда услышала про “прорыв”, – доверительно сообщили мне, – ты такой смелый, Кенто!
Кхм… Я, конечно, лесть не особо люблю, как-то не привык к ней в прошлой жизни, но если честно говорить и не слышал ее никогда в свой адрес, но, черт возьми, приятно. Успокоив девушку, уже в процессе поглощения вкусняшек, заказанных на ужин, я попытался выяснить, что она вообще знает о ректоре. И решившись, под строгим секретом передал девушке общий смысл разговора с ним. Вот уверен, что дальше Мидзуки ничего точно не уйдет.
– Хм… – ее взгляд, остановившийся на мне, стал задумчивым, – интересно и непонятно. Вообще ректор своеобразный человек. Господин Разумовский особо никогда не раскрывается. Вечно строгий и невозмутимый. Но мне кажется, что зря ты ищешь какое-то второе дно или интриги, Кенто, – убежденно заявила она, – по мне все ясно. Курсант Каядзаки и недели не проучился, а уже влип в несколько историй… Он просто чувствует проблемных курсантов. На то он и ректор.
– Я – проблемный? – укоризненно заметил я.
– Ты понимаешь, о чем я говорю, – ответила она, – с точки зрения ректора – конечно.
Здесь вынужден был согласится с девушкой. И тем не менее все-таки мне казалось, что здесь не все так просто. Но с другой стороны и она может ошибаться. Так что просто задвинул сомнения в дальней уголок в голове, и после ужина погрузился в Общую магию. И вновь Мидзуки показала класс… вот блин, я, конечно, понимаю, профессор Мото и все дела… он, может, гениальный исследователь и ученый, но как преподаватель его дочка на порядок круче. Он тот не умеет объяснять, а Мидузки… талант, блин, какой-то. В общем, везет тебе, Иван, то есть Кенто, на правильных баб. Да и вообще грех жаловаться на жизнь-то. Бурная и интересная. Одно плохо – убить пытаются и, думаю, вряд ли перестанут пробовать. Ладно, я уже почти привык к регулярному риску, аж бодрит как-то. Ну а после занятий, как обычно, меня затащили в постель, но я особо и не сопротивлялся.
Возвращался, как обычно, на грани, за десять минут до отбоя. И шел, блин, как по вражеской территории, оглядываясь и прислушиваясь к любому шороху. Но уж лучше так… Однако никто не напал, и я вернулся домой живым и здоровым. Может, действительно после того покушения на меня с проникновением левых “челов” на территорию охрану академии усилили, и теперь сюда ни одна мышь не проскочит? Хотелось бы верить.
Орлов не спал. Едва я шмыгнул в свою комнату, в мою дверь постучали, и напротив меня на стул опустился мой русский друг.
– Ну как прошвырнулся? – иронично осведомился он.
– Нормально прошвырнулся, – хмыкнул я, – а что?
– Да ничего, – ухмыльнулся тот, – на сегодняшнем ужине было много вопросов по поводу того, куда же подевался курсант Каядзаки! Ты свою невесту хоть предупредил бы… Ладно Мария, но Юки переживает.
Вот блин… я ж хотел действительно невесту предупредить. Забыл, блин. Достал планшет. Мать моя женщина. Семь сообщений от нее и три от Булатовой. Но если княжна аккуратно спрашивала, то, японка явно нервничала. Ой плохо, Ваня, ой плохо. Прокалываешься на ровном месте.