Покоривший СТЕНУ 9: Далахан
Шрифт:
— А если использовать оружие удалённой активации? Магическая взрывчатка?
— Огребёт наводчик или изобретатель. Я не знаю механизм до конца. Никто не знает. Но система не возьмёт случайного человека — это я могу тебе гарантировать. Так что здесь только два пути: подстава или самопожертвование.
— А тебе с этого какая выгода?
— Не только мне, Арктур, не только мне. Хотя меня обычно не понимают, когда я пытаюсь объяснить это кому-то.
— А ты попробуй!
— Ты уже понял, что Ивент эволюционирует, — начал он. — В этом цикле я почти узнаю старину Змея. Он, конечно, был не таким отбитым, но уже очень близко. Поверь, столкнуться с гением Змея в полном объёме ты бы не захотел. Этот тип был реально самым умным ублюдком, которого я знал. В следующем цикле он бы нашёл способ выковырять вас всех из Стены.
— Значит, замена всадников…
— Ослабляет Ивент, совершенно верно, — кивнул Вася. — Ближайшие несколько циклов ваш Мерлин будет самым безмозглым Всадником. Из тех, которые приходят по часам и бьют палкой по камню в надежде выковырять спрятавшихся проходчиков.
— Всё ради этого? Чтобы ослабить Ивент?
— Я же говорил, что ты не поймёшь. Кто-то должен иногда менять всадников, иначе Ивент будет с каждым разом только хуже. Цикл за циклом только я стою на пути у вымирания Стены, Арктур.
— Поэтому всадник так тебя ненавидел. Ты и с ними провернул то же самое.
— Достаточно завалить хоть одного из них, чтобы всё завертелось, Арк. Остальные сами захотят с тобой познакомиться поближе. А дальше два варианта. Ты станешь всадником и бросишь вызов Далахан, или всадниками станут твои друзья, и Далахан бросит вызов тебе. Отныне, вы связаны.
Масштабы подставы начинали медленно подниматься на поверхность, поражая своими размерами.
— Погоди, то есть на нас теперь будет охотиться весь Ивент?
— Вроде того.
— Мы просто уйдём в Стену поглубже.
— Удачи с Гоном, — равнодушно пожал плечами Голубь.
— Чёртов ублюдок…
— Я же говорил, что ты меня не поймёшь. Тем не менее, благодаря этой жертве все остальные смогут пережить Ивент. И не только этот. Ближайшие циклов пять Стена будет иметь не очень много цепей, а от Ивента можно будет легко спрятаться на первом, отделавшись малой кровью.
— Последний вопрос, Вася. Как давно ты уже проворачиваешь эту фишку, направляя новичков на смерть?
— Вознесение, — поправил лже-гопник.
— Брось, это банальная промывка мозгов в раба Стены на ровном месте, а не какое не вознесение.
— Это и есть твой вопрос?
— Нет. Свой вопрос я уже озвучил. Как давно ты этим занимаешься? Группа Принца же была не первой, верно?
— Когда на Стене проснулся Принц и остальные, предыдущий Ивент завершал цикл из пяти цепей, когда все осознанные существа в секторе были стёрты. Принц был гением и во многом походил на тебя. Его тоже вела маниакальная страсть, в погоне за которой он был готов положить группу на своих авантюрах. И как ты, он тоже всегда выходил сухим из воды. Жаль, что ты — не он.
— Это не ответ на мой вопрос.
— Я просто зашёл издалека, чтобы ты понял процесс. Ты не накинулся на меня в первую секунду, как Принц, за что тебе честь и хвала. Но ты и опасней него. Его страстью была игра. Он верил, что мы в игре, и играл как в последний раз. Потому когда Ивент начал забирать у него друзей, он не остановился. А в финале бросил вызов Далахан, искренне веря, что это закончит игру.
— А мне почему решил рассказать об этом прямо?
— Тебя ведёт любопытство, но вот азарта тебе не хватает… Тебе недостаёт его наивности, к тому же ты сдерживаешь свою страсть, а не потакаешь ей, как он. Так что с тобой так не прокатит. Но Стена намного старше, чем ты думаешь, Арктур. И то, что вы зовёте концом — лишь новое начало. Но для этого нужен я. Иначе конец будет окончательным, когда такие как ты перестанут бросать вызов Ивенту и обновлять его стражей.
— Сколько было таких, как я и Принц?
— Это не так уж важно, Арктур. Много. И очень скоро ты станешь одним из них. Извини, что так вышло, но я постараюсь насладиться жизнью за нас двоих. А у тебя есть достаточно времени, чтобы попробовать найти новый способ сбежать от судьбы.
— Судьбы не существует, — ответил я.
— Зато механики Стены существуют, — пожал плечами он. — Кстати, у тебя даже сейчас всё ещё есть два варианта. Смириться и попытаться скрыться от Ивента на нижних уровнях, и погибнуть от Гона, или бросить вызов Далахан.
— И что тогда?
— Ну, что будет с тобой — ты знаешь. Но в случае смены Далахан, Ивент заканчивается победой проходчиков, и глобального пересбора не будет. Как и сказала система. У тех, кто останется после тебя, будет шанс прорваться ниже, за пределы пятнадцатого.
— Ты знаешь, что находится ниже?
— В этом секторе доходили до девятнадцатого. Недостаточно, чтобы увидеть, что по ту сторону Стены, если ты об этом… Что ж, пойду-ка я, пожалуй. Спасибо за компанию, было весело.
Без особой надежды я поймал его в фокус боевых растений, и в следующее мгновение Голубя пронзило несколько десятков семян, превратив его тело в кровавое решето под алым светом инонных прожекторов.
Он не попытался увернуться или что-то в этом духе и умер мгновенно.
Но что-то мне подсказывало, так легко этого ублюдка прикончить нельзя.
Однако это не значит, что я не попытаюсь.
Удобная роль — раз за разом подставлять других, чтобы самому в это время спокойно жить в Стене целую вечность.
— Кажется, на такое я не подписывался, — скривился один из новичков Лиги. — Интересно, в глазах системы мы уже в ордене или нет?
— Не говори ерунды, — фыркнул Кот, — Всадников всего четверо. На всех в любом случае не хватит.
— Забиваю Войну, — на лице Рейна была странная нервная усмешка, в которой читалось что-то безумное, присущее скорее Гильгамешу.
— Арктур, — обратилась ко мне вдруг Сайна. — Ты ведь заметил, что он сказал не всю правду?
— Конечно, не всю.
— Если бы всё было так просто, в Стене бы не было так много дыр, — продолжила девушка. — Ротация Ивента — это не решение проблемы, а лишь один из её симптомов. Это не отменяет износ её механизмов. У меня нет ответов на все вопросы, но я знаю одно. Стена не рассчитана на то, что с ней происходит. Она не рассчитана на такой износ. Рано или поздно она разрушится несмотря на все старания этого Голубя!