Покрась все это в красный цвет
Шрифт:
Мой взгляд возвращается к монитору рядом со мной, на котором Лана движется по пустым городским улицам, направляясь прямо к ратуше.
У меня в животе завязываются узлы, и во рту пересыхает, когда я смотрю, как она не торопится.
На другом экране я вижу, как один из помощников шерифа смотрит на одного из динамиков, играющего песню, которая идет по кругу, и он говорит что-то, чего я не слышу, когда он поворачивается и направляется внутрь здания.
Еще один выходит, тоже смотрит на него, и я слышу, как он кричит, чтобы
К настоящему времени, я думаю, Лана уже убила его, учитывая его и ее отсутствие так долго.
Последний помощник шерифа возвращается как раз в тот момент, когда Лана сворачивает за угол, теперь менее чем в квартале от здания. Она тянется назад, хватает свой рюкзак и, подойдя к нему, бросает его на тротуар рядом со зданием.
Мои глаза перемещаются на экран в главной комнате, наблюдая, как отдел новостей показывает прямую трансляцию из Делани Гроув, и мое сердце замирает, когда я вижу там Лану, вытаскивающую дробовик.
Я вижу, как она качает его один раз, а затем прижимается спиной к стене рядом с дверью. Ее грудь быстро и резко раздувается и сдувается, затем она поворачивает шею в сторону, прежде чем пинком распахнуть двери.
Экран на этом телевизоре не меняется, но тот, что рядом с нами, меняется, и я наблюдаю, как все помощники шерифа бросают удивленные взгляды на Лану. Она стреляет без колебаний, и мой желудок скручивает, когда половина головы вылетает из тела помощника шерифа, прежде чем он успевает даже дотянуться до своего пистолета.
Она тут же вскидывает дробовик и стреляет снова, на этот раз проделывая дыру в чужой груди.
Это похоже на то, как будто комната догоняет их, и их шок проходит, когда все сразу хватаются за оружие.
Лана ныряет и скользит по полу, снова стреляя из дробовика и целясь помощнику шерифа в поясницу.
” Так что она тоже отличный стрелок", — говорит Хэдли без эмоций.
Мое сердце колотится в груди, и я бросаю взгляд на новости, видя, что они все еще показывают угол со стороны, когда они сообщают о безумии, которое является местью Ланы и Джейка всему миру.
Все просто смотрят, смотрят, как будто мы ничего не должны делать. Все слишком ошеломлены, чтобы даже отреагировать, когда они слышат выстрелы в быстрой последовательности, окна разбиваются и вылетают с силой выстрела.
Мои глаза опускаются на наш личный экран просмотра, и я вижу, как Лана скользит по полу, стягивая маску. Очевидно, маска была только для новостей, и ей все равно, кто видит ее там внутри.
А это значит…
” Она планирует жить”, - говорю я, тяжело дыша.
“Тогда какого черта она вошла в комнату, полную обученных офицеров?” Хэдли рычит в ярости, когда Лана пригибается и снова катается по полу, отбрасывая свой пустой дробовик в сторону и вытаскивая два "глока".
Она быстро стреляет, поражая орды мужчин со значками. Один пытается наперегонки открыть дверь, но она не поддается, как будто ее заперли.
Другой
"Черт”, - шипит Хэдли, когда Лана переворачивается через стол, приземляется на него, стреляет и переворачивается, чтобы нырнуть за другой стол.
Мое сердце бьется хуже, чем ее проворное тело. Все во мне требует, чтобы я пошел спасать ее, но я никогда не успею вовремя. Меня убивает, что мне приходится смотреть, как она идет на всех них в одиночку.
"О черт”, - выдыхает Хэдли, когда я иду открывать дверь, чтобы легче было слышать все, что происходит снаружи.
«что?» — спрашиваю я, пытаясь удержаться от того, чтобы не смотреть, как Лана в одиночку справляется с целой армией.
“Город в огне", — шепчет Хэдли, указывая на другой монитор.
Экран снова переключается, чтобы показать трех бессознательных помощников шерифа, а также трех бессознательных людей, лежащих друг на друге в заднем люке внедорожника вдали от линии огня.
Огонь, похоже, движется в сторону города, распространяясь по лабиринтоподобной структуре по идеальному кругу, как будто опытный пожарный контролирует направление пламени.
“Он знает, как сжигать дерьмо. Теперь я действительно возбуждена, — шепчет Хэдли себе под нос, когда я возвращаюсь за ней.
“Они планировали это годами, он, вероятно, дольше, чем она”, - говорю я, заставляя себя снова взглянуть на Лану.
Она прижата к углу, улыбается, когда они стреляют в нее в быстрой последовательности. Пули не смогут достать ее, если не найдут другой угол, но они могут удерживать ее там, пока, наконец, не смогут пробить сталь.
"Она выглядит…счастливой?” — говорит Хэдли, с трудом сглатывая.
Это похоже на то, что у нее есть желание умереть, что означало бы, что она, возможно, не носила эту маску, чтобы защитить свою личность от мира, потому что она собирается жить в нем.
“Что, если она надела эту маску только потому, что не хотела, чтобы кто-то связывал ее со мной?” — спрашиваю я с болезненным вздохом.
У Хэдли перехватывает дыхание, но я сдерживаю эмоции, отказываясь терять надежду на то, что Лана планирует жить.
Она отскакивает от угла, поворачивается и снова одновременно стреляет из пистолетов. Каким-то чудом ни одна пуля не попадает в нее, но ее цель почти достигнута, когда она всаживает пулю в четыре головы, прежде чем нырнуть за другой стол.
Она переворачивает стол и пинает его в помощника шерифа, который падает перед ней. Затем она хватает его, рывком поднимает на ноги и использует в качестве живого щита на короткую секунду, когда стреляет в двух других.
Она отталкивает их назад. По какой-то причине она продвигается вперед, и они все ближе и ближе подбираются к двери в подвал.