Покрышкин
Шрифт:
В марте произошла перестановка кадров в дивизии. И. М. Дзусов берет Н. В. Исаева к себе заместителем, А. И. Покрышкин утвержден командиром 16-го гвардейского полка. Но вскоре следуют новые перемены. Дзусов выдвигается на повышение — командовать авиакорпусом. Исполняющим обязанности комдива назначен Покрышкин!
Как вспоминал Александр Иванович, после получения столь внезапных новостей «некоторое время я стоял в раздумье. Если стану командиром дивизии, то летать на боевые задания придется редко, — штабная работа, управление авиацией на линии фронта не позволят мне часто вести бои и сбивать лично самолеты. Но если отказаться, то командиром могут утвердить Исаева. Не летая на боевые задания и не понимая
Решение было принято, и я стал готовить дивизию к перелету на фронт. Начались хлопоты в новом командирском качестве».
В наследство новому комдиву достался старый заместитель Исаев. Одну из характерных сцен в Черниговке, не называя полностью фамилию одного из участников, приводит в своей книге М. К. Покрышкина:
«Поскольку И., как правило, встреч с «зеленым змием» не миновал (как в Манасе, так и теперь, в 1944 году, в Черниговке), то и в данном случае он явился к нам в хату в том же самом «варианте». И с ходу, не стесняясь моего присутствия, пал перед Сашей на колени со словами: «Александр Иванович, ты ведь теперь будешь моим командиром, я тебя прошу, не забывай меня вставлять в наградные списки...» Во время этого коленопреклоненного монолога по его щекам текли пьяные слезы. Эпизод был зрелищным — ничего не скажешь!
Александр Иванович отступил от него, посмотрел пристально, как это мог только он, в глаза И., после чего сказал с отвращением: «Что касается этого вопроса, то я буду судить по вашим делам». Вот уж, действительно, вспомнишь существовавшее тогда уничижительное выражение: «На войне были орденоносцы — и были орденопросцы!»
Вновь Покрышкин летит на фронт, опять над памятными краями и снова в другом качестве. Остались позади Фрунзовка, где похоронен Леонид Дьяченко; Ямполь, где приняли смерть Анатолий Соколов и Алексей Овсянкин; Маяки — аэродром первого месяца войны...
Жену, ждавшую ребенка, Александр Иванович срочно отправил к матери, в Новосибирск. Мария отправилась в далекую Сибирь через всю разоренную страну, в переполненных вагонах военной поры...
В штабе авиакорпуса, при докладе Покрышкина командиру А. В. Утину, нежданно-негаданно прибыли Н. В. Исаев и замполит дивизии Д. К. Мачнев. Александр Иванович вспоминал: «Исаев с переживаниями в голосе заявил:
— Решил прилететь и доложить, что в дивизии творится что-то непонятное...»
Выяснилось, что по вине техника, оставившего в самолете сумку с инструментом, погиб отличный летчик, кубанский казак Иван Олефиренко. После поминок Клубов, друживший с Олефиренко, поссорился с мотористом из другого полка и якобы его застрелил.
« — А вы, товарищ Исаев, что делали? Как допустили полеты без опытного техсостава, а также поминки со спиртным?» — спрашивает Покрышкин.
Является следователь прокуратуры воздушной армии, чтобы арестовать Клубова. Но Александр Иванович потребовал от него лучше разобраться в этом деле: «Интуиция подсказывала, что в этом происшествии было что-то неясное. А такого отличного бойца, как Клубов, надо было спасать от штрафного батальона».
Следователь выяснил, что убийства не было. Клубова за проступок все же осудили, свою вину он вскоре искупил победами в воздушном сражении под Яссами, где был лучшим среди летчиков дивизии.
Прокурор фронта, к которому был вызван А. И. Покрышкин, в завершение беседы сказал:
« — А вы, Александр Иванович, знаете, что ложное сообщение об этом происшествии ушло в
– Как же так?.. Кто мог это сделать?
– По-видимому, тот, кому выгодно ваше снятие с должности комдива.
Услышанное заставило задуматься...»
После сражения под Яссами, как пишет Александр Иванович, «по моей просьбе решился вопрос о выводе из состава дивизии подполковника Исаева. Он не помогал мне в боевой работе, а занимался интригами против меня».
Исаев, не простившись, уехал к месту нового назначения.
Он был переведен на 1-й Белорусский фронт командиром 273-й истребительной авиадивизии. 6 апреля 1945 года за умелое руководство, 380 боевых вылетов, 9 лично сбитых и 8 — в группе гвардии полковнику Н. В. Исаеву присвоено звание Героя Советского Союза (Герои Советского Союза. Краткий биографический словарь. Т. 1. М., 1987).
Только в 1984 году Исаев издал во Львове небольшую книжку воспоминаний, которую назвал строкой из песни «Этот день мы приближали как могли». Написана книжка неглупо, политически верно, больше о других, чем о себе. Правильно сказано о Покрышкине и других однополчанах. О предшественнике В. П. Иванове не упомянуто. В полку, «как в каждой семье, были свои традиции, привычки, а порой и разногласия. Но выше всего всегда оставалась наша боевая работа». Слова, слова...
Г. Г. Голубев вспоминает, как много лет спустя в Киеве на одном из приемов, посвященных Дню Победы, к нему подошел Н. В. Исаев и попросил поговорить с Покрышкиным: «Пусть он меня реабилитирует, простит...» Александр Иванович выслушал ведомого и сказал: «А что он, сам не может подойти?» Разговор не состоялся...
...1944 год — год десяти «сталинских ударов» Красной армии, окончательно сломивших военную машину нацизма. Командование вермахта, как советское руководство в 1942-м, было введено в заблуждение относительно направления главного удара противника. Мы ударили не на юго-западе, а в центре Восточного фронта, разгромив в ходе операции «Багратион» сильнейшую немецкую группу армий «Центр».
В этой операции вновь ярко проявился полководческий дар К. К. Рокоссовского.
На южном крыле советско-германского фронта в конце мая немцы контратаковали утомленные непрерывными наступательными боями части Красной армии. Гитлер ставил перед своими войсками задачу удержать Румынию, сохранить для рейха стратегические запасы нефти. Под Яссами двинулись в наступление десять немецких танковых дивизий. Развернулось здесь и ожесточенное воздушное сражение. В эти бои была брошена 9-я гвардейская Мариупольская истребительная дивизия под командованием дважды Героя Советского Союза гвардии подполковника А. И. Покрышкина.
Об этом воздушном сражении знают в наши дни, наверно, только специалисты и любители авиации. Но это была последняя решительная попытка немцев вернуть господство к воздухе. Английский историк авиации Р. Джексон в книге «Красные соколы» писал: «В попытке выбить русских с территории Румынии немцы в конце мая нанесли сильный контрудар в районе города Яссы. Для обеспечения поддержки с воздуха они собрали лучшие истребительные эскадры люфтваффе. Их соперниками были несколько гвардейских истребительных авиаполков, в которых служили такие асы, как Покрышкин, Кожедуб, Клубов, Речкалов: перечень имен летчиков обеих сторон читался как справочник «Кто есть кто», содержащий сведения о Героях Советского Союза и кавалерах Рыцарского креста. Естественно, что, когда они встретились в воздухе, сражение над Яссами по своей свирепости и напряженности напоминало бои на Курской дуге. С утра до вечера воздух стонал и гудел от рева моторов...» Здесь были и пикировщики Ю-87 Руделя, и все три группы 52-й эскадры истребителей, среди которых находились уже упоминавшиеся участники Кубанской битвы лейтенант Эрих Хартман и майор Герхард Баркхорн.