Покушение
Шрифт:
И прежде чем вылить воду, опустил черные руки в ведро с прохладной водой. Земля слезала с рук, и два бурых пятна расходились по воде.
– Зачем ты пачкаешь
Я выпрямился. От долгого сидения на корточках затекли ноги. Голова закружилась. Солнце ослепило глаза. Я покачнулся.
– Больше не буду пачкать воду, – ответил.
Я лил воду вокруг деревца, и она быстро уходила в землю.
На пятом этаже открылось окно, позвали мальчика.
Прежде чем убежать, он посмотрел мне в глаза.
Я понял – он меня простил.
Все камни помню.
Большая луна в чёрном небе. Иудейская пустыня. Десять вагончиков рядом. Светло, как в городе. Все спят. Я охраняю. Моя смена. «Узи» в руках. Забора нет. Есть ворота. Делаю круг от ворот и до ворот. И быстро – к своему вагончику. Днём положил несколько камней в землю. Камней вокруг много. Подбирал, подгонял – получилась маленькая площадка. Никак не налюбуюсь. Тишина. Скрипит закрываемая ставня. И снова круг от ворот и до ворот.
Через год работники Сохнута решали, кому здесь оставаться. Раздали конверты жильцам вагончиков. Объяснили: пишите на своих соседей что хотите.
Чиновник, имевший доступ к личным папкам – они считались секретными – сообщил мне, что в моей папке сорок жалоб со стороны соседей.
То есть девять вагончиков настрочили сорок жалоб.
Одна из жалоб – во время дежурства занимается личным хозяйством. Вспомнилась скрипнувшая ставня.
Но больше запомнилась жалоба, что ворую цветы у соседей.
Тот же чиновник рассказал, что в армии окончившим офицерские курсы раздают конверты – писать друг на друга.
14. Себя жаль
Себя жаль: жить в двух утопиях.
И двухчасовой перелёт из одной в другую.
Конец ознакомительного фрагмента.