Пол и гендер
Шрифт:
К сожалению, сейчас различия в успешности обучения в вузах лиц мужского и женского пола не изучаются. В то же время было бы весьма интересно выяснить, что изменилось за прошедшее столетие в характеристиках тех и других.
Так, Л. Я Якобсон (1929) пишет: «В своей книге “Женщина с высшим образованием” (Берлин, 1897) Кирхгофф приводит следующие результаты анкеты, произведенной им среди профессоров университета, учителей женских учебных заведений и писателей: прилежанием и чувством долга женщина значительно превосходит мужчину; далее отмечаются ее наблюдательность, способность быстро схватить сущность вопроса, умение учиться. В дальнейшем первое число означает признание, а второе – отрицание: самостоятельность мышления как 0:6; функционирование разума независимо от чувства как 0:12; строго логическое мышление как 1:5; способность к отвлеченному мышлению как 1:8; самостоятельная научная деятельность как 2:15. …Приведем также выводы анкеты, произведенной в 1903 г. редакцией парижского журнала «Revue» относительно мнения наиболее известных в Европе профессоров и ректоров высших школ по вопросу о совместном обучении и его результатов у женщин. Выводы эти следующие: хотя вообще женщины обнаруживают лучшую память и более серьезные, более полные
В приводимых ниже данных анкеты первое число означает преобладание у мужчин, второе – преобладание у женщин и третье – одинаковое отношение у мужчин и женщин.
Вывод из этих данных очевиден: в науке женщин не воспринимали всерьез. Но все же выделены те черты женского психического склада, которые не отрицаются и в наше время, – большее трудолюбие, ответственность, дисциплинированность в учебе и в то же время отсутствие инициативности и творческого подхода. Женщина больше хороший исполнитель, чем творец новых идей.
Стили научения. В зависимости от того, как человек собирает и перерабатывает информацию, выделяют стили научения, которые представлены у мужчин и женщин в различном соотношении. Информацию можно собирать посредством конкретного опыта или абстрактной концептуализации, а обработка информации происходит либо путем рефлексивного наблюдения, либо путем активного экспериментирования. Исходя из этого, Д. Колб (Kolb D., 1976) выделил четыре стиля научения:
– аккомодирующий : конкретный опыт + активное экспериментирование;
– дивергирующий : конкретный опыт + рефлексивное наблюдение;
– ассимилирующий : рефлексивное наблюдение + абстрактная концептуализация;
– конвергирующий : абстрактная концептуализация + активное экспериментирование.
М. Филбин с коллегами (Philbin М. et al., 1995), используя разработанный Колбом «Вопросник личностных стилей», установили, что большинство мужчин (48 %) из их выборки использовали ассимилирующий стиль, поскольку им нравилось разрабатывать модели и таксономии. Только 8 % мужчин пользовались дивергирующим стилем, так как они полагались в основном на воображение. У женщин распределение различных стилей было более равномерным: дивергирующий и конвергирующий стили использовали по 28,9 %, аккомодирующий – 22,2 %, ассимилирующий – 20 %.
18.3. Совместное или раздельное обучение?
Этот вопрос имеет длинную историю. Как пишет И. С. Клецина (2003), «в истории отечественного среднего образования были периоды, когда раздельное по признаку пола обучение было всеобщим, так как было определено законодательно. Известно, что в дореволюционной России девочки не обучались вместе с мальчиками, эта практика обосновывалась особенностями женской психики, меньшими интеллектуальными способностями женщины. Однако с начала XX в. по примеру некоторых стран Европы в России начали создаваться образовательные учреждения с совместным по полу обучением и воспитанием. Так, в Санкт-Петербурге в 1908 г. были открыты первые коммерческие училища с совместным по полу обучением, а после первых лет существования советской власти такая практика стала повсеместной. Совместное обучение мальчиков и девочек считалось прогрессивным. Педагоги и психологи Л. Е. Раскин (1929), Е. Н. Эвергетова (1928) и др. подчеркивали, что при совместном обучении между детьми и подростками противоположного пола формируется дружба, они приобретают важный опыт товарищества. Таким образом, совместное обучение подчеркивает равноправие полов, создает базу для дальнейших межличностных контактов и совместного труда. Однако в 1943 г. практика раздельного по полу обучения и воспитания вновь была приостановлена. Постановление СНК узаконило раздельное обучение для девочек и мальчиков и внедряло разные модели социализации в зависимости от пола… Организация раздельного обучения мальчиков и девочек была вызвана прежде всего государственными интересами. Образ матери как господствующей фигуры в семье был основой в женском образовании. В мужском образовании доминировал образ мужчины как защитника Родины. Девочек воспитывали как будущих матерей, а мальчиков – как воинов, но в то же время предполагалось, что и те и другие будут одинаково добросовестно трудиться на производстве, прежде всего на благо своей Родины… Как чувствовали себя дети в таких условиях? Моральный климат школы резко изменился. Отношения мальчиков и девочек, которые могли теперь встречаться только на редких совместных вечерах, под бдительным надзором учителей, утратили товарищеский характер, эротизировались и сексуализировались (Кон И. С., 1997)… В условиях раздельного обучения мальчики и девочки воспитывались как две абсолютно разные группы людей, имеющих противоположные сущности и предназначения. Тем самым утверждалось в сознании людей представление о принципиальных различиях мужской и женской психологии, поведении, жизненного пути мужчин и женщин. По многочисленным просьбам учителей и родителей раздельное по полу обучение было отменено в 1954 г., и советская школа стала опять совместной» (с. 120–123).
Полагаю, что многие из этих утверждений излишне категоричны. Я, например, свое начальное образование получил в школе с совместным обучением и смею заверить, что особой дружбы между мальчиками и девочками не было, а проблески «эротизации и сексуализации» были. Затем я учился в мужской школе и могу утверждать, что отношение к девочкам у нас было романтическим , а не эротическим. Поэтому мне жаль, что в 1954 г. «по многочисленным просьбам учителей и родителей» раздельное обучение было отменено. Плоды этого в нравственном воспитании мальчиков и девочек мы пожинаем теперь в полной мере. Почему-то не учитывается, что мужские и женские школы не были учреждениями закрытого типа или интернатами. После школы дети шли домой, где общение вовсе не было разделено по признаку пола и где мальчики и девочки могли дружить друг с другом. Ведь никто нас не воспитывал в духе пренебрежения и тем более ненависти к противоположному полу. И вообще, насколько я помню, вопрос о половых различиях и разном статусе мужчин и женщин в обществе в то время в школе не обсуждался. Ведь официальная политика государства придавала тем и другим равный статус. И в этой чехарде совместного и раздельного обучения превалировали политические цели и меньше всего учитывались психологические различия между лицами обоего пола, их склонности и способности и тем более «просьбы трудящихся», хотя все постановления правительства так и объяснялись.
До сих пор в мире существуют две модели организации школьного обучения: американская, в которой обучение мальчиков и девочек осуществляется совместно, и европейская, где для мальчиков и девочек существуют раздельные школы. Поэтому споры о достоинствах и недостатках совместного или раздельного обучения мальчиков и девочек продолжаются (Foon A., 1988; Наследова Г. А., Тихомирова Е. М., 2000; Рабжаева М., 2002).
Для каждой из этих моделей существует своя идеология. В совместных школах декларируются товарищеские, дружеские и равноправные отношения между мальчиками и девочками. Полагают, что в результате совместного общения мальчики будут «обогащаться» положительными качествами девочек (сдержанность, деликатность) за счет их смягчающего и возвышающего влияния, научатся уважать женщин, а девочки под влиянием общения с мальчиками освободятся от излишней робости, станут менее легкомысленными. Если же мальчики и девочки будут воспитываться и обучаться раздельно, то это существенно обеднит опыт их совместной деятельности, породит проблемы их полоролевой социализации и помешает в будущем созданию семьи (см. например, Буланова В. Б., 2005).
Эти несколько наивные ожидания и опасения явно уступают по весу отрицательным сторонам совместного обучения. Г. М. Бреслав и Б. И. Хасан справедливо отмечают тот факт, что в определенный возрастной период «слабый» пол становится явно сильнее «сильного» пола, поскольку девочки в своем развитии на год-полтора опережают мальчиков.
Однажды я попал на урок физкультуры к пятиклассникам и от увиденного был в «шоке»: передо мной в строю стояли «гренадерши»-девочки и за ними маленькие щупленькие мальчики. «Боже мой, – подумал я, – о каком воспитании мужского достоинства в таких условиях может идти речь? И общество еще сетует на то, что “настоящих мужчин” становится все меньше!»
Более раннее половое созревание девочек приводит к явному рассогласованию их психологических установок и ожиданий с установками мальчиков. Девочки хотят, чтобы к ним относились уже не как к бесполым существам, у мальчиков же эти пожелания и требования не находят понимания и соответствующего ответа, поскольку они остаются в половом отношении физиологически инфантильными, хотя формально и признают половую дифференциацию и специфику взаимоотношений между полами. Больше того, у мальчиков в этом возрасте появляется тенденция не только к избеганию общения с девочками, но и к полному с ними размежеванию.
Противники совместного обучения отмечали в начале XX в., что установление товарищеских отношений между мальчиками и девочками приводит к уменьшению браков среди образованных людей, так как сила физиологического притяжения обратно пропорциональна чувству дружбы («Современные…», 1913). Конечно, это объяснение выглядит надуманным, но бесспорным остается факт, что романтическая любовь исчезает, а вместе с ней и глубина чувств. С утратой идеализированного образа, отмечает Г. М. Бреслав (1987), исчезают и ориентиры для самосовершенствования любящих друг друга юношей и девушек. Мы все больше становимся свидетелями правоты слов Г. Компейре, что «в один прекрасный день может оказаться, что остался только один женский пол, но исчезла женственность» (1910, с. 86). И действительно, по данным Г. М. Бреслава и Б. И. Хасана, и девушки и юноши называют желательными у женщин такие традиционно мужские качества, как мужественность, независимость, уверенность в себе, целеустремленность, которые доминируют над чисто женскими качествами . У учащихся VIII–IX классов явно преобладают силовые, грубые формы взаимодействия, причем девушки успешно используют именно «мужские» средства.
В свое время в советских школах отменили раздельное обучение из-за того, что при нем не удается использовать особенности женского ума. В результате девочки получают заниженный уровень образования и оказываются невостребованными в обществе, где правят мужчины (?!). Но оказалось, что совместное обучение отрицательно сказывается на детской психике. Особенно «страдают» мальчики. Так считает Галина Козловская, доктор медицинских наук, заведующая отделом Центра психического здоровья. Совместное обучение делает половую ориентацию смешанной. Феминизирует мужчин и омужествляет женщин. У девочек появляется стремление играть мужскую, доминирующую роль, а мальчики соглашаются на второстепенную роль ведомого.
Другая проблема в том, что в школе сейчас преподают в основном женщины. И это крайне отрицательно сказывается именно на мальчиках. Они вынужденно перенимают женский тип поведения.
Поэтому очень важно, чтобы в классах для мальчиков преподавали учителя-мужчины. Ведь даже в семье пацан может надерзить матери, не слушать ее, но беспрекословно подчиняется отцу. Аналогичную картину мы наблюдаем и в школе… Так что раздельное обучение (при условии, что в мальчиковые классы придут преподавать мужчины) может способствовать существенному улучшению школьной дисциплины.
Одна из самых распространенных педагогических ошибок – установка на послушность ребенка, на то, чтобы он был малозаметен, молчалив, не мешал. Но мальчики, как правило, совсем другие. Они более шумные, подвижные, активные. Находясь же в ситуации педагогического давления, когда нужно 35–40 минут просидеть в однообразной позе, не вертеться, не разговаривать, они испытывают стресс.
На мальчика, который на уроке вертится, прикрикивают, он нервничает и от этого еще хуже усваивает материал. Ему пишут замечание в дневник. Он приходит домой, где его тоже ждет за это наказание. Потом родителям выговаривают, что они неправильно воспитывают ребенка и вообще он умственно не развит. Мальчик начинает заниматься с репетиторами. В результате еще меньше отдыхает и зарабатывает школьный невроз. В 90 % случаев он наблюдается именно у мальчиков.
При раздельном обучении этого стресса можно избежать. Например, уроки для мальчиков сделать короче, грамотно чередовать физическую и умственную нагрузку. Даже посреди урока давать им возможность подвигаться. Ведь сейчас очень многие дети страдают двигательной расторможенностью из-за минимальной мозговой дисфункции. И это опять-таки чаще бывают мальчики.
А в смешанных классах от ребят требуют, чтобы они даже на переменах ходили по струнке. Это же совершенно неприемлемо! Нормальному мальчику, отсидевшему урок, просто необходимо попрыгать по коридору, побороться, повозиться с товарищами. А девочки начинают им подражать, перенимают мальчишечьи привычки. Хотя им-то это совершенно не нужно. У них должен быть другой тип поведения – более степенный, скромный.
Есть и еще один аспект. В начальных классах девочки лучше учатся за счет аккуратности, большей собранности, лучшего почерка и т. п. У мальчиков же на этом фоне формируется комплекс неуспешности. Так что и поэтому раздельное обучение целесообразнее.
Источник: Шишова Т. // АиФ: Семейный совет. 2001. № 23 (168).