Пол Маккартни. Личность и миф
Шрифт:
Альбом «Band on the Run» получил прекрасные отклики, которых так желал Маккартни и которых он не слышал со времени распада «Битлз». Альбом понравился даже Леннону. Благодаря разумному вмешательству одного американского менеджера, который убедил Пола выпустить песню «Jet» из этого альбома отдельным синглом, этот сингл имел громадный коммерческий успех и по четырем различным позициям занял первые строчки в американском хит-параде. Подобного не удавалось добиться даже «Битлз».
Большим успехом, хотя и не таким, как «Band on the Run», пользовался и следующий альбом Маккартни «Venus and Mars». Хорошо был принят и альбом «Wings at the Speed of Sound», в который вошли такие запоминающиеся или, в зависимости от музыкальных
Маккаллох ушел из ансамбля как раз перед поездкой в Лагос. Как и у Лейна, у него были возражения против совместной работы с Линдой. Последним же камнем преткновения стало диктаторское отношение Маккартни к его игре. Конечно, это был ансамбль Маккартни, но, когда Пол приказал ему по-другому исполнять партию соло (как однажды он поступил с Харрисоном), Маккаллох воспользовался правом художника на свободу и покинул ансамбль.
Сейвелл ушел из ансамбля за час до того, как им надо было ехать к самолету, отправляющемуся в Нигерию. «Совершенно очевидно, что кто-то дома наговорил ему ужасных вещей об Африке», - говорил Маккартни. Однако постоянная проблема отсутствия ударника уже давно не тревожила Пола. «Я сам могу играть на ударных», - весело сказал бас-гитарист. Сейвелла заменил Джефф Бриттон, но вскоре он тоже поссорился с Маккартни и был в свою очередь заменен бородатым американцем Джо Инглишем. «Хорошо, когда собирается ансамбль и все в нем миллионеры, тогда они могут разговаривать друг с другом на равных, - замечал впоследствии Бриттон.
– Но в «Уингз» наблюдалось явное неравенство… Например, нам предложили выступить в полуторачасовом концерте со Стивом Вандером. Деньги предложили такие огромные, что лично я на свою долю смог бы купить себе дом… Но Пол не захотел выступать».
Вместо Маккаллоха Пол пригласил в ансамбль блестящего, но эмоционально неуравновешенного Джимми Маккаллока, который в свое время играл в ансамбле «John Mayall’s Blues Breakers» вместе с такими знаменитостями, как Эрик Клаптон, Джефф Бек и Мик Тейлор. Маккаллок, безусловно, был талантлив, но он не смог вынести бремени жизни рок-звезды и пропал в бездне наркотиков и алкоголя. После того как Маккаллок разрушил сарай на ферме Маккартни (нельзя сказать, что там было что рушить, но Джимми все-таки разрушил), у него разразился страшный скандал с впавшей в истерику Линдой и он вынужден был тоже покинуть ансамбль. Спустя два года, в 1979 году, он умер при загадочных обстоятельствах, и присяжные вынесли вердикт, в котором устанавливался факт совершения преступления, но не устанавливался преступник.
Гости Маккартни чувствовали себя не слишком счастливыми у него на ферме. Однажды вечером, изнывая от скуки, они нарисовали на стене сарая телевизор, а когда им надоело его «смотреть», они вломились в резиденцию Маккартни и обнаружили, что, за исключением настоящего телевизора, жизненные условия в его резиденции были отнюдь не лучше, чем в сарае.
Однако положением дел были недовольны не только наемные участники ансамбля, недовольна была и Линда. Настоятельное желание Маккартни включить ее в состав ансамбля обернулось для нее потоком оскорблений, и на этом фоне казалось, что публика почти любит Йоко. Впоследствии Маккартни признавался: «На самом деле это была глупость. Включить Линду в ансамбль означало то же самое, что сказать ей: «Не хочешь ли сыграть в теннис с Бьерном Боргом? Сейчас мы понимаем это, а тогда понять не смогли. Было бы разумнее настоять на том, чтобы Линда серьезно занялась музыкой, а не выступать вдвоем в большом телевизионном шоу и оправдываться».
Наоборот, ее вытащили в свет прожекторов с ее средним «до» и фальшивым голосом, полагая, что это как-то поможет ей утвердиться перед публикой. Но этого не случилось. Линда захотела уйти из ансамбля.
Маккартни считал, что она необходима ему на сцене, чтобы, как он сам признавался, «я чувствовал себя уверенно. Это действительно было для меня главным». А то, что жена чувствовала себя очень неловко, для него, похоже, было не главным. Несмотря на свой новый имидж, Пол оставался верен своим привычкам северянина, и, если он хотел, чтобы его жена была вместе с ним на сцене, значит, она обязана была подчиниться. Но, как бы они ни спорили между собой (они были очень скрытны и слишком заботились о своем имидже, чтобы давать волю своим чувствам на публике), на следующий день Линда всегда снова появлялась на сцене, колотила в тамбурин, ударяла по клавишам синтезатора, игриво улыбалась под свист публики. Если Пол критиковал ее игру, что он иногда делал, Линда отворачивалась. Лейн вспоминал: «Она была очень инертной и не вступала ни в какие споры - это было не для нее».
Она к этому и не стремилась. Линда жила в том искусственном мире, где к таланту предъявлялись совсем другие требования. Выйдя замуж за Пола, она стада «персоной» и укрылась в коконе, который Маккартни соорудил для себя и своей семьи. Это был ансамбль Маккартни, у него были деньги и слава, позволявшие ему делать то, что он хочет (или, во всяком случае, должно было создаваться такое впечатление), и не позволяющие музыкантам перечить ему. Если Маккартни решил, что Линда должна стать великим музыкантом, значит, так тому и быть - так сказал император.
В 1976 году «Уингз» отправились на гастроли в США, где их встретили с энтузиазмом. Свой успех Маккартни решил разделить с женой. «Не имеет значения, что кто-то ненавидел ее, мы выступили очень успешно. Слава Богу, во время гастролей 1976 года у нее все получалось очень хорошо», - говорил он. Как будто было неясно, что публика приходила на концерты «Уингз» не затем, чтобы послушать Линду Маккартни. Покинув дворец «Битлз», Маккартни переселился в другой, однако не все его подданные были счастливы. Состав ансамбля постоянно менялся, и теперь уже Денни Лейна стала не устраивать спартанская жизнь на ферме в Шотландии - этакой башне из слоновой кости «а ля Маккартни».
Во время турне по Европе, состоявшегося сразу же после автобусной поездки по университетам, Лейн познакомился со своей будущей женой, американской манекенщицей Джо-Джо Патрик. Линде не понравилась эта новая придворная дама. Она рассматривала ее просто как поклонницу, имевшую виды на Пола (подобное отношение Лейн считал высшей степенью лицемерия). Когда «Уингз» на яхте «Fair Carol» отправились к берегам Вест-Индии, чтобы записать альбом «London Town», Джо-Джо не было разрешено сопровождать их. Лейн был слишком слабоволен, чтобы воспротивиться этому запрету, и этот факт внес определенное напряжение и в его женитьбу, и в его отношения с Полом и Линдой.
Однако настоящий раздор возник между старыми друзьями из-за денег. Лейн, считавший объемы продажи пластинок и понимавший, что они приносят миллионы, вполне справедливо был недоволен теми, как он говорил, семьюдесятью фунтами в неделю, которые Маккартни платил ему в течение первых пяти лет. Когда Лейн пригрозил уходом из ансамбля, «Маккартни, как он позднее вспоминал, дал мне тридцать тысяч фунтов, и потом я стал зарабатывать в год в среднем около семидесяти тысяч». Это был громадный скачок, но и этого оказалось недостаточно, чтобы удовлетворить Лейна.