Полдень, XXI век, 2009 № 02
Шрифт:
— Дальше — больше, — сказал от окна москвич. — Тут уже у нас совершенно странное покушение на гражданку Редигер, которая опять же является пациенткой доктора Медника. У покушавшегося был при себе мощный огнемет, но он им не воспользовался, а вместо этого помер сам, не успев причинить вреда окружающим. И он тоже входил в Земное Братство. Кстати, установили причину его смерти?
— Пламенный мотор подвел, — сказал Примус. — И ведь сердце совершенно здоровенькое, с таким два столетия прожить можно.
— И, наконец, наш сегодняшний гранатометчик, — кивнул Калгин. — Судя по его цветущему виду, особыми заболеваниями он не страдал, разве что алкоголизм его в иные дни донимал. Но его плечо тоже отмечено печатью Братства. Вывод: ко всей этой истории имеет
— Убедительно, — сказал Нечаев. — И куда нас приведет эта версия?
— Откуда я знаю? — сердито сказал столичный опер. — Пока выходит одно: Пророк Земного Братства был заинтересован в опыте доктора биологических наук Медника, а потом вдруг решил убить всех детей, которые родились в результате усилий доктора у практически бесплодных женщин.
— Клоны? — безнадежно поинтересовался Примус, грустно глядя на начальство.
— А у тебя есть другие идеи? — повернулся к нему Калгин.
— Начальники, — сказал Примус. — Я соглашусь, я податливый — предположим, все эти женщины и в самом деле выносили клонов господина Гонтаря. Тогда объясните, зачем ему это нужно и почему он решил от них избавиться? И еще… Кто-нибудь объяснит, что происходит с теми, кто хочет убить этих прелестных детишек?
Калгин мрачно молчал.
Нечаев, барабаня пальцами по столу, смотрел на него.
Телефонный звонок, резко прозвучавший в кабинете, они восприняли с каким-то странным облегчением, словно он освобождал всех троих от дальнейших размышлений.
Нечаев долго слушал невидимого собеседника, потом положил трубку на рычаги.
— Хотите еще одну проблему? — уныло спросил он. — Сегодня в двенадцать часов гражданка Бекталова Анна Гавриловна из того самого списка посетила ЗАГС Центрального района, где заключила брак с гражданином США Майклом Уэстом. После чего они с мужем в агентстве компании «Волгоаэро» заказали билеты до Москвы на сегодняшнюю пятницу.
Некоторое время все трое молчали.
— Может, нам как-то слить это дело в ФСБ? — не глядя на товарищей, сказал Калгин.
— Там тоже дураков нет, — тихонько возразил Примус. — Ну, нет там Скалли и Малдеров, помешанных на инопланетянах и всемирных заговорах. И вообще, кому нужна истина, которая где-то рядом?
Андрей Георгиевич Гнатюк на ученого совершенно не походил.
Скорее его можно было принять за «торпеду» — рядового члена организованной преступной группировки: широкие плечи, бычья шея и хорошо развитая мускулатура, которая заметно бугрилась под футболкой. Для пущего сходства не хватало лишь золотой цепочки на шее, да и то сказать, многие бандиты давно уже отказались от ношения цепочек, глядя на то, как эти цепочки становились причиной смерти более неудачливых собратьев.
И лицо у Андрея Георгиевича не соответствовало облику ученого, сложившемуся в воображении Примуса. Вот только цепкие внимательные глаза, смотревшие с грустной иронией на происходящее, не слишком гармонировали с общим обликом.
— Даже не представляю, чем могу быть вам полезен, — сказал Гнатюк, удобно устраиваясь на скрипучем стуле.
— Как же, как же, Андрей Георгиевич, — в тон ему сказал Примус. — Вы ведь с Ильей Николаевичем Медником работали.
— Работал, — подтвердил Гнатюк. — Но это не значит, что я располагаю какими-то сведениями, которые помогут вам в раскрытии убийства. В домашние дела Илья Николаевич меня не посвящал, а то, чем мы с ним занимались в институте, вряд ли вам поможет в расследовании.
— И все-таки, — улыбнулся Примус.
Гнатюк посидел немного, внимательно разглядывая оперуполномоченного.
— Извольте, — неожиданно легко согласился он. — Мы занимались исследованиями ДНК. Интересно и заманчиво узнать, каким образом в ДНК записана наследственная информация, каким образом запускается механизм формообразования, почему ДНК, скажем, стрекозы формирует именно стрекозу, а не что-то иное. Мы установили, что колебания графики отображают звуковые,
А дальше у нас с Ильей Николаевичем начались разногласия. Меня интересовала возможность расшифровки кодов, а Илью Николаевича больше интересовало практическое применение найденных эффектов. Но было еще руководство института. Оно предложило третье направление: разработку волновых методов лечения вирусных заболеваний и отработку методов диагностики заболеваний путем анализа радиоизлучений исследуемых генетических структур. Разные спектральные составы должны рассказывать о болезнях, которые живут в теле пациента и со временем могут проявиться. Еще одно направление, которое наметил институт: диагностика заболеваний помощью снятия спектра электромагнитных излучений с человеческого голоса. Записываем голос человека, оцифровываем эту запись, а потом обрабатываем по нашему фоновому принципу и выделяем определенные частоты, которые характерны, скажем, для предгриппа или предрака. В голосе все это есть, надо только провести дифференцирование… Боюсь, вам это неинтересно. Вот и Илье Николаевичу это стало неинтересно, он вспылил, разругался с руководством, хлопнул дверью…
— А вы? — осторожно поинтересовался Примус.
— А я не Александр Матросов, — сказал Гнатюк. — Не мое это дело — на амбразуры кидаться. Мне семью кормить надо. Я принял институтскую программу исследования.
Нечаев стоял у окна и в разговор не вступал. Он даже не оборачивался, составив определенное мнение о Гнатюке.
— И с покойным Медником после ухода из института вы не встречались и какие-либо совместные работы уже не вели? — спросил оперуполномоченный.
— Нет, — твердо сказал Гнатюк. — Я же говорю — обижен он на меня был.
Гнатюк врал, но поправлять его Нечаеву не хотелось. Возможно, он подспудно боялся услышать что-то очень неприятное, окончательно запутывающее происходящее. Он чувствовал, что своим расследованием все они вторгаются в странную и запретную область, в которой вопросов возникает больше, чем существует ответов на них. Но Примус думал иначе. В противном случае он не задал бы следующий вопрос:
— Когда вы с Постниковым виделись в последний раз?
Лицо Гнатюка побагровело? но он промолчал.