Полдень, XXI век (март 2012)
Шрифт:
– А ну-ка.
– Нас ждёт технократический век: наносборка пищи, «умные» лекарства, духовные машины, антигравитация, космические лифты, виртуальная реальность глубокого погружения, тотальная компьютеризация мозга и так далее, и тому подобное. Но… То, что я только что тебе перечислил, всего лишь тенденции. На самом деле ничего этого может и не быть. Поскольку, повторюсь, будущее просчитать нельзя. Во всяком случае, пока. Приведу тебе одну цитату: «В течение ближайших 30 лет у нас появится техническая возможность создать сверхчеловеческий интеллект. Вскоре после этого человеческая эпоха будет завершена». Так в 1993 году
Что же касается твоих вариантов, рассказанных мне, то тут тоже меня одолевают сомнения. В первом случае – всемирный заговор вряд ли возможен, а во втором, про ковчег… Как только ты усадишь на трансзвёздный лайнер детей и отправишься с ними к иной солнечной системе, оставив пауков-взрослых сжирать друг друга на Земле, не пройдёт, как говорится и полгода, как ты увидишь, что дети начинают, словно пауки в банке, также поедом есть друг друга.
4
– Алло.
– Привет, Игорь.
– А, привет, Артём.
– Есть классный сюжет.
– Да я вообще-то уже пишу.
– Вот как. О чём?
– О войне между цивилизацией разума и цивилизацией веры.
– Хм. Вряд ли напечатают. Ты знаешь, сколько верующих на планете? Ни одно издательство не захочет терять потенциальных читателей.
– Ну, ладно, рассказывай.
– Ты когда-нибудь задумывался, какое количество искусственных спутников летает вокруг Земли?
– И что?
– Огромное. Тысячи. Среди них в настоящее время есть даже спутники, запущенные в космос ещё в шестидесятые годы.
– Предположим.
– Так вот. Никто ведь не ведёт их точный учёт – какие уже сгорели в плотных слоях, а какие до сих пор на орбите. И поэтому среди спутников легко затеряться инопланетному зонду.
– Угу. Значит, прилетел зонд. И что дальше?
– Ну, он какое-то время наблюдает за землянами, делает анализы и всё такое прочее. А затем в один прекрасный день выстреливает в сторону планеты шесть шаров. По количеству континентов. Правда, в Антарктиду шар не попадает, а два шара отправляются в Евразию.
– А потом?
– А потом происходит следующее. Шары, упав на сушу, начинают увеличиваться в объёмах, вытесняя человечество с поверхности Земли.
– Любопытно. То есть силовое поле шаров движется и сжигает всё на своём пути.
– Ничего оно не сжигает. Траву, деревья, животных, птиц пропускает внутрь себя и только человека отталкивает.
– А дома?
– Дома? Э… дома и технику пропускает. Всё, кроме человека.
– Ты видишь ту же картинку внутри шаров, что и снаружи, но войти туда не можешь.
– Нет, внутри шаров ничего не видно, шары зеркальные. Ты только рожу свою удивлённую и искривлённую видишь плюс искривлённое отражение мира.
– И люди начинают бросать в шары камни, стрелять по ним из пистолетов, автоматов, танков, сбрасывать на шары бомбы.
– Правильно мыслишь. Но земное оружие пробить силовое поле, естественно, не может.
– А проникнуть в шары под землёй или через космос тоже не получается.
– Именно. Поэтому у человечества есть только два пути выхода из тупика. Либо уйти жить под воду, в океаны. Либо искать другую планету. Потому что вторгшаяся раса обладает более развитой технологией.
– Недобрые пришельцы. Умнее землян в разы, а недобрые.
– А, по-моему, добрее людей. Мы глупых индейцев почти всех истребили, я уж не говорю про животных. Всё время расширяем среду своего обитания, убивая тех, кто нам неугоден.
– Чем заканчивается?
– Не придумал пока.
– Похоже на «Пикник на обочине» Стругацких. Только там люди лезут в зоны, а у тебя зоны надвигаются на людей.
– Ну что, возьмёшься?
– Пожалуй, нет. Может быть, ты сам напишешь? Сюжет-то оригинальный.
– Ты же знаешь, я по «Пинк Флойду» специалист. Фантастика – не моя тема.
– А вот это неправда. «Пинк Флойд» – самая фантастическая группа в мире.
5
Она стояла у дороги. Практически одна-одинёшенька.
И только куст какого-то растения составлял ей компанию. Никого из людей не было – в этой части острова давно никто не появлялся. Вокруг – трава, местами зелёная, а по большей части выжженная солнцем до желтизны. Вдалеке синела полоска воды – то ли озеро, то ли речка, а на самой кромке горизонта, на берегу океана – пальмовая роща. Видимо, раньше будка была ярко-красного цвета. Но теперь от времени и воздействия природы краска потускнела и кое-где потрескалась. А надпись вверху еле читалась. Зато решётчато-стеклянные окна и дверь остались в целости и сохранности. Не было видно ни торчащих острых осколков, ни намалёванных граффити.
«Ничего они не отключили. Всё как работало, так и работает. Телефонная будка-клон функционирует нормально. Напрасно переживал Аналитик. Видимо, он предчувствовал, что из своей глубоководной экспедиции он не вернётся. Поэтому в субмарину сел один. Не захотел губить ещё одну жизнь. Что там случилось, кто его знает? Что угодно могло произойти. 11 тысяч метров – не шутка. Аналитик сказал, что американцы уже опускались в Марианскую впадину. Успешно. Однако результаты своих исследований почему-то засекретили. Может быть, нашли что-то из ряда вон выходящее, сфотографировали нечто экстраординарное? Базу пришельцев, например. Аналитик сказал, что если погружение пройдёт удачно, то на дне лодка способна пробыть сутки, а за сутки он не только базу, он пуговицу от кальсон инопланетян отыщет».
Артём подошёл к телефонной будке, потрогал её деревянную поверхность цвета спелой вишни, сел на траву, всунул в рот соломинку.
«Я никогда не был свободным. С самого раннего детства включился в игру. Думал, будка это свобода. Но и она навязывает тебе правила. Огромные возможности, контролируемые свыше. Какая же это свобода? Если желание будка исполняет любое (ну, совершенно любое), то можно было бы в принципе и схитрить. Засунуть её себе в голову и стать абсолютным богом. Но это тоже, на мой взгляд, не свобода. Предположим, существует сверхцивилизация, научившаяся создавать всё из всего. А раз так, то, наверняка, имеется и ещё более развитая цивилизация, давно научившаяся создавать всё из всего. И где гарантия, что более высокоразвитая цивилизация не развлекается подобным образом – подсовывает папуасу всего лишь телевизор, хотя в запасе у неё имеется компьютер.