Поле боя — Украина. Сломанный трезубец
Шрифт:
— Вы что там, совсем ох…ели, так вас и растак!!! Мудаки членоголовые, да вас за яйца подвесить мало!!! Трам-тарарам-там-там!!! — продолжали разрываться наушники.
Свою тираду разъяренный летчик-истребитель окончил фразой, родившейся еще в Великую Отечественную войну: «Вышла цель из облаков, позовите мудаков!»
— Оператор, отменить наведение. Пусковым расчетам — отбой тревоги. Ну кроет — ему бы стихи писать!.. А штабисты у нас точно мудаки. Не предупредили, что к нам натовцы летят на «Эф-шестнадцатых».
Олег продолжал открытым текстом, поминая всех родственников тех мудаков, которые их чуть не угробили.
Американские истребители, ведомые украинскими летчиками канадского происхождения, благополучно приземлились на аэродроме истребительного полка в Миргороде. Вслед за ними совершили посадку и эскортирующие их Су-27.
При ближайшем знакомстве «импортные украинцы», как с легкой руки Щербины окрестили вновь прибывших летчиков, производили странное, двоякое впечатление. С одной стороны, они совершенно не ориентировались в реалиях сумасшедшей, совершенно непредсказуемой в условиях постоянной череды кризисов жизни в современной Украине. Да и откуда им было знать о ней. Ведь воспитывали украинских эмигрантов по книгам Ореста Субтельного и других «забугорных» историков, восхвалявших славные традиции «Нэньки-Украины», большей частью растерянные, низведенные до варварской экзотики, замененные западными ценностями и западной массовой культурой. Иначе как же можно было объяснить наряды киевского бомонда, где вышитые украинские рубахи надевались вместе с джинсами «Гуччи». Или припадочные «Дикие танцы» победительницы Евровидения Русланы Лежичко.
На Украине, а особенно на Полтавщине, канадские эмигранты ожидали увидеть «хатынки-вышыванки», дивчин в украинских сорочках и хлопцев в казацких шароварах. Вместо этого и Миргород, и Полтава предстали перед ними современными городами с обилием иномарок, неоновыми вывесками на английском, русском и украинском языках, современной, модно одетой молодежью. Так что «импортные украинцы» попали не в «патриархальную Украину», а в современные европейские города.
Настоящим же шоком для «импортных» стало то, что в Миргороде и Полтаве люди одинаково свободно общаются и на русском, и на украинском языках, не раздувая из этого проблему вселенского масштаба. А когда канадские эмигранты заговорили о героях из ОУН-УПА, на них посмотрели как на предателей. Уж коренное население Полтавщины, из тех, кто выжил во время Великой Отечественной войны, помнило зверства «украинских лыцарей», как их сейчас стали называть «новые блюстители «европейских ценностей».
И одновременно с этим чувствовалась в «импортных украинцах» какая-то спесь, они относились к остальным своим соотечественникам с плохо скрываемым превосходством. Еще бы — ведь они родом из самой цивилизованной, культурной и демократической страны! И невдомек было представителям канадской диаспоры, что таким отношением они лишь демонстрируют холуйскую спесь, столь характерную для тех, кто, не умея созидать, только лишь ловит объедки с барского стола да жалуется на жизнь.
Когда речь заходила об Америке или демократии, глаза их наливались праведным огнем. Демократия любой ценой! И не понимали они, что именно в цене все дело… Да и не хотели понимать, потому что эту цену должен был платить кто угодно, но только не они. Так их научили в Вест-Пойнте и на авиабазе Норфолк.
Именно так существовало «самое демократическое государство планеты» —
Но «импортные украинцы» не понимали всего этого, слишком уж приземленными категориями их приучили мыслить западные рационалисты. Либеральная демократия научилась «промывать мозги» похлеще любого тоталитарного строя.
Глава 6. Рубеж атаки
Рев, казалось, шел отовсюду, на рокочущей басовой ноте вибрировали сами небеса. Восемь соосных винтов четырех газотурбинных двигателей НК-12МВ размеренно молотили тугой, спрессованный скоростью воздух, неся неправдоподобно тонкий, как талия балерины, фюзеляж.
Олег невольно залюбовался грацией и изяществом огромной махины дальнего ракетоносца. Звену Су-27 под командованием капитана Щербины выпала честь эскортировать ракетоносец Ту-95МС. Все четыре истребителя шли синхронно парами по обе стороны длинных плоскостей воздушного корабля. Су-27, уравняв со стратегическим ракетоносцем скорости, висели в каких-нибудь трех метрах от законцовок крыльев четырехмоторного гиганта.
Филигранный пилотаж, где интервалы и дистанции измеряются считаными метрами, а скорости самолетов переваливают за восемьсот километров в час, требовал от летчиков сверхчеловеческого напряжения сил, внимания и высочайшего уровня летной подготовки. Естественно, летчики-истребители перед таким ответственным вылетом тренировались, отрабатывая сопровождение тяжелых транспортных самолетов Ил-76МД и Ан-124 «Руслан». Но эскортирование стратегического бомбардировщика — совсем другое дело!
Спина у Олега взмокла от напряжения, из-под шлема катились капли пота, а душа ликовала и пела! Щербина буквально слился в единое целое с истребителем, чувствовал обнаженными нервами биение пламени в соплах двигателей, скоростной напор упругого воздуха и считаные метры дистанции. Вот оно — счастье летчика!
— Я — Медведь, подходим к четвертому развороту, роспуск.
— Я — 801-й, вас понял. Роспуск. Мягкой посадки, Медведь.
Истребители парами разошлись в стороны, а огромный ракетоносец стал величественно снижаться для захода на посадку. Ту-95МС приземлился под овации собравшихся на полтавском аэродроме людей. Здесь были политики, военные, международные наблюдатели, аккредитованные журналисты ведущих информационных агентств. Крупномасштабные трехсторонние учения стали серьезным событием мирового значения.
Ту-95МС уже катился по бетонным плитам взлетно-посадочной полосы. Скрипнули тормоза тележек шасси, могучие двигатели взвыли на реверсе. На мгновение все звуки стихли, было слышно лишь, как щелкают затворами фотоаппаратов репортеры.
Тишина уступила место новому звуку, воющему, свистящему. У полковника Верескуна, который был среди приглашенных, защемило сердце при виде знакомых силуэтов в небе. С грохотом над полосой прошли два «Бэкфайра», распахнув крылья на максимальном, посадочном, угле стреловидности. Описав круг над аэродромом, Ту-22М4 пошли на посадку.