Полет дракона
Шрифт:
– Это потому, что и мы здесь впервые. –Улыбнулся Ли.
– Расскажи мне о своей стране, о людях, обычаях. – Попросил Дриант.
Ли говорил долго, описывал Чаньань, рассказывал о Сыне Неба, о своем отце, об историке Сыме Цяне, о великом мудреце Кун-цзы.
– Удивительно! – Еще раз повторил царь и, под конец рассказа, попросил ханьца что-нибудь спеть.
Ли напел ему одну из незатейливых деревенских мелодий.
– Хорошо! – Удовлетворенно заключил Дриант, и неожиданно спросил:
– Что говорят в Риме о нас, фракийцах? Собираются ли они воевать с нами?
– Я мало разговаривал с людьми, принимающими решения. Но, судя по отдельным разговорам, такие мысли у них есть.
– Да. То же самое говорит и Терес, который хоть и провел год рабом на галерах, но следил за происходящим вокруг него очень внимательно. Мы уже давно на примете у римлян. Их привлекают наши плодородные долины и горы с их пастбищами и виноградниками, рудники с залежами железа, серебра и золота. Впрочем, я не знаю народа, которого бы не хотели покорить римляне. Вы тоже такие?
– Возвышай мир, принижай войну! – Говорят у меня на родине. – Ответил Ли. – Люди все разные. Воинственные головы встречаются и у нас. Но мы стараемся жить в мире с соседями, а если на нас идут войной, мы даем отпор.
– Вот и мы, фракийцы, такие же. Не боишься, что римляне придут к вам?
– С товарами пусть приходят. С оружием мы их не пустим.
– О нас они тоже сломают свои зубы. Скажи мне, что тебе нужно для продолжения пути?
– Благодарю тебя, владыка! У нас все есть.
– Достойный ответ. Говорит о твоей скромности. Я обещал вам лошадей и оружие. С собой вы возьмете еще и золото. В пути оно вам пригодится. Не возражай! – Прикрикнул Дриант, видя, что Ли хочет что-то сказать. – Я сказал, что принимаю вас, как своих сыновей, так изволь меня слушаться!
Ли покорно склонил голову.
– В землях, которыми вам предстоит идти, есть преданные мне люди. Я скажу тебе, с кем следует встретиться, если у тебя возникнут трудности. Жизнь впереди большая. И, кто знает, как сложатся наши судьбы. – Заключил Дриант. – Кто ведает дороги, которыми поведет нас судьба… .Когда, на пути в Македонию, бесследно исчез мой сын, я и его мать смирились с неизбежностью, хотя и не теряли надежды. Но боги послали ему на выручку вас. Передайте моему брату, Сыну Неба, что Фракия с радостью встретит гостей из вашей страны {252} . Скажите ему, что у него достойные подданные, и мы с супругой будем вечно молить за них Небо. Через несколько дней один из моих воинов получит право говорить с богами, и в числе других обращений к Замолксису, я буду просить его о помощи на вашем пути.
252
К сожалению, история не оставила нам сведений о появлении первых китайцев на территории современной Болгарии.
Они говорили еще некоторое время, и Ли не мог не проникнуться уважением и благодарностью к этому сильному, мужественному человеку.
«Царь Дриант прав: пути человеческие определяет Небо. И мы не всегда понимаем значение событий, которые с нами происходят.» - Думал Ли, возвращаясь домой. – «Нападение пиратов на корабль надо было рассматривать, как большое несчастье. Но, именно благодаря этой роковой встрече мы освободили Тереса, а его отец обласкал нас и помогает в дальнейшем пути».
Фракийский город, тем временем, жил своей обычной жизнью.
– Гляди-ка! – Сказал Фэй своему товарищу, наблюдая за фракийцами.
– Люди везде одинаковы. Рождаются, женятся, умирают, стремятся чего-то добиться в жизни. А в наших хозяевах есть что-то необычное. Заметил?
– Согласен. – Ответил Ли. – Такое впечатление, что на землю их привели цели, нам не совсем понятные. Да, и они сами, по-моему, не всегда знают, куда стремятся.
– Да! Загадочный народ.
В городе, между тем, назревало какое-то событие. Жители явно к нему готовились. Из окрестных гор стекались люди, привозили с собой семьи и пропитание. Среди них было много воинов.
– Очередной праздник. – Предположил Фэй. – Или на них кто-то готовится напасть.
– Нет. – Ответил Терес на вопрос Главного Посла. – Никто на нас не покушается. Просто мы тоже готовим посольство, вроде вашего. Только не в дальние страны. А повыше – к самому Замолксису.
– Это, каким же образом?
– Я думаю, тебе надо самому все увидеть. И вот что: я давно хотел тебя спросить, как вы разговариваете со своими богами, когда просите их о чем-либо?
– Каждый по-своему. Некоторые читают молитвы про себя или вслух. Другие уходят в горы, или к воде, и там слушают голос Неба.
– Понятно. Мы делаем то же самое. Но, для верности, один раз в четыре года отправляем к всемогущему богу нашего гонца. Как правило, это молодой, сильный воин. Ему дают много поручений и напутствий. Стать таким гонцом очень почетно, и род этого воина пользуется особым уважением.
– Он уходит в горы, или становится отшельником?
– Завтра ты сам все увидишь. – Повторил Терес. – Если хочешь, ты тоже можешь передать свою просьбу нашему богу. Уверен, что он воспримет ее благосклонно. Ведь ты спас от рабства сына фракийского царя!
Ранним утром следующего дня большая процессия во главе с царской четой и ее свитой, теряясь в утреннем тумане, отправилась за город на вершину одного из окрестных холмов.
Играли, казалось, все возможные музыкальные инструменты от барабана, обтянутого воловьей кожей до свирели и странного вида погремушек. Несмотря на разнообразие звуков, глухо отдающихся в соседних горах, общий строй этой странной, первобытной музыки был торжественным и отрешенным.
– Как будто, горы сами разговаривают между собой… - Тихо сказала Ли-цин Юаню.
Посреди процессии шли старейшины, седобородые, с нависшими над глазами мохнатыми бровями. Они вели юношу в белой одежде и мягких сапожках. Их сопровождали несколько десятков воинов при полном вооружении.
Юноша был очень красив. Темные, волнистые волосы, оттеняли загорелое лицо с большими удивленными глазами.
«Гонец». – Догадался Ли. – «Совсем молодой, чистая душа…Он-то и будет передавать верховному божеству все просьбы фракийцев».
Путь на вершину холма занял довольно много времени. Солнце стояло уже высоко, и разогнало последние остатки утреннего тумана, когда старейшины подвели гонца к огромному плоскому камню, образовавшему с этой стороны некоторое подобие небольшого обрыва. Потом они отступили, и юноша остался один.