Полет миражей
Шрифт:
— Хм… Связи есть, но такие места просто так получить нельзя. Там крутятся большие бабки, — задумчиво ответил Трэвиус, выпуская очередную порцию дыма. — За работу следопыта слишком хорошо платят.
— Награда мне не нужна. Наоборот, я готов купить место.
— За сколько? — спросил Трэвиус. — Вот чисто из любопытства.
— За сколько понадобится.
— А что Пламя? Не против?
— Не беспокойся за него.
— Жнец без Пламени — хреновый Жнец, — напомнил Трэвиус, — Помочь я могу, но, надеюсь, ты не собираешься ее убивать?
— Нет, конечно. По крайней мере, не своими руками.
— А в чем тогда кайф? — почесал затылок босс.
— Я стану ее кошмаром.
Глава 5.
Тихий всплеск. Стройная ножка приподнялась над мутноватой гладью приятного молочно-розового оттенка. Воздушная пена заскользила по круглой груди. Терпкий аромат заполнял помещение, слегка дурманя сознание. Азари отмокала.
Вытянув длинные аристократичные руки вдоль массивного, сверкающего борта ванны, она любовалась собственными прелестями. Последние несколько месяцев дались ей особенно тяжело. Массовые казни не прошли даром. Великая Мать марсианского народа старалась больше времени уделять отдыху.
Азари припоминала времена, когда могла поглотить за раз до пятидесяти тысяч сущностей. Не говоря уже о человеческой плоти… В последние же десятилетия ее больше волновали дворцовые интриги, чем подавление массовых восстаний. Годы относительно спокойного правления без необходимости наращивать избыточную массу туловища отучили изнеженное тело спрута от такой колоссальной нагрузки. Пищеварение не клеилось. Те несчастные, коих приговорили к показательной казни, теперь встали поперек горла, мучая новенькое человеческое тело колкой изжогой.
Откинув голову назад, Азари посмотрела на широкий зеркальный потолок. Сверху глядела привлекательная девушка лет двадцати пяти, устало склонив миленькую головку на белоснежное плечо. Два изумрудно-зеленых, еще ничуть не помутневших глаза разглядывали плавные изгибы собственного тела. Образ Великой Матери не менялся уже многие десятилетия. Это была не слишком большая цена в обмен на стабильность преемственности. Внешность Королевы оставалась неприкосновенной, уникальной и закрепленной за ней на высшем государственном уровне.
«Идеалы должны быть в единичной экземпляре», — любила повторять Азари.
Полупрозрачная штора, укрывшая окно, приятно рассеивала лучи полуденного солнца. Преломляясь, они причудливо играли на полированных поверхностях стен. Избыток солнечного света не мешал горению ароматических свечей, которые и наполняли пространство резким ароматом. Никаких слуг рядом не было. Королева блаженно потянулась.
Созданная ею Империя росла и расширялась. Далось это нелегко. Первые десятилетия после волны третьей колонизации Марс балансировал на грани тотального коллапса. Первые конвульсии начались после того, как Марсианские катаклизмы прошлись железной рукой по многомиллионным городам. Причины оказались до банальности просты — за гравитаторами никто не следил. Низшие были слишком тупы, а люди — загнаны в угол. Гравитация планеты начала давать сбои, вызывая резкие перепады давления и глобальные геологические проблемы. Королева тогда пошла на свои первые уступки. Вскоре она осознала, что разумные компромиссы гораздо эффективней тотального подавления. Разумные в ее понимании.
В прошлом, и вплоть до сегодняшнего дня Великая Мать не ощущала в себе ничего, кроме всеобъемлющей, непреодолимой ненависти к человеческому роду. А если быть точным — к невозможности существования цивилизации без его потенциала. Еще в самом начале своего пути Азари сомневалась, что сможет создать Империю, основанную на таком разрушительном чувстве. Однако, реальность оказалось гораздо прозаичней. Именно ненависть стала тем источником неиссякаемой энергии, что помогала держать в руках власть, а цивилизацию — на плаву. Твердая рука, холодное сердце и острый ум не щадили ни своих, ни чужих. Великой Матери удалось создать иллюзию тотальной свободы, при этом держа в страхе целую планету. Она давно поняла, что и человек, и Низший в одном очень похожи — он стерпит любое угнетение, если будет убежден, что обладает свободой. И Азари давала народу эту свободу, создавая идеальную иллюзию. До тех пор, пока она не угрожала ее власти.
В последнее время стало трудней балансировать между кнутом и пряником, все больше раздавая пряники, чем затягивая пояса. Королеву это беспокоило. Народ слишком привык к подачкам и не собирался снижать свои аппетиты. Она избаловала его сказками о свободе и любви настолько, что он и сам начал в это верить.
— Иллюзия стремится стать реальностью, — задумчиво прошептала про себя Азари, — Но от этого она не перестала быть ложью. Просто гораздо, гораздо больше лжи… Вот и все. Идиоты.
Если честно, Великую Мать и такой расклад бы вполне устроил, если б не одно удручающее обстоятельство. В последнее время участились случаи обратного возвращения из открытого подпространства должников, давно утилизированных храмовниками и Жнецами. Тот пласт иной реальности, что Азари облюбовала в самом начале своего правления, истощался и давал неоднократные повторения. Занесенные в черный список изгнанники возвращались. Поиск новой локации не прекращался ни на секунду, но старания пока не увенчались успехом. Разумных существ найти было не так-то просто. Приходилось довольствоваться тем, что есть, ибо уменьшение числа Теней давало фору храмовникам. Азари приходилось давать второй шанс дискредитировавшим себя Низшим. Все это преподносилось как безграничная любовь Матери ко своим подданным, но среди возвратившихся находилось не много дураков, во второй раз поверивших в эту сладкую сказку. Лояльных Азари становилось все меньше.
Хрупкое социальное равновесие в очередной раз балансировало на лезвии ножа. В последнее время прибавилось и охотников плести дворцовые интриги. Уследить за всеми становилось все труднее. Высшие уже начинали скупать детей в обход основного закона о неприкосновенности детского сознания до 14 лет. Ребенок был слишком удобным объектом для опытов удачного симбиоза с помощью транзитного Низшего, а это было прямым посягательством на монополию Азари. Законы для знати становились нипочем — казнить приходилось все больше и больше, напряжение витало в воздухе. Это могло привести к тотальному недовольству и восстанию.
Нет, Великая Мать не боялась того, что сейчас происходило. История была циклична, бывали периоды и посложней. Азари всегда находила выход и была уверена, что найдет его и сейчас. Убить ее было практически невозможно. В свое время это не смогли даже Проявители, куда же было свергнуть ее жадной, изнеженной знати? Просто Королеве не хотелось выпасть из жизни планеты на несколько десятилетий, а потом прийти на пепелище. Цивилизация должна была двигаться дальше, а для этого нужно было вернуть любовь своих подданных. Об искренности речи даже и не шло. Предстояло влюбить в себя народ насильно.
Любовь…
— Хм… — нахмурилась Азари.
Ей это было неведомо. Предстояла трудная работенка.
Женщина тихонько простонала, вспоминая самое начало своего правления. Сотни тысяч вселенных существ, полных сил и энтузиазма в новом, благосклонном мире. Ни единого случая отказа от предлагаемого контракта. Ни единого случая нарушения установленных законов. Самозабвенный труд на всеобщее благо, полная безропотность и трепет. А сейчас…
Издав тихий булькающий звук, вода пошла волнами и запузырилась. Азари покинула ванну, распространяя за собой стойкий аромат отдушек. Женщина подошла к небольшому круглому столику над полированной поверхностью которого возвышалась цилиндрическая ваза с кроваво-красными розами. Взяв лежащую рядом белую полоску с микроячейками, она застегнула портативный телепорт на запястье. Он тут же пискнул, известив об активации. На мгновение Азари задумалась, глядя на свое обнаженное отражение в высоком округлом зеркале. Улыбаясь уголками рта, женщина прикинула, является ли такой наряд достаточно официальным. Красивая грудь чуть приподнялась в удовлетворенном вздохе. На острые плечи лег зеленый пеньюар из ацедалийского кружева.