Полёт над Фагусом
Шрифт:
– Приходилось пользоваться?
– Мужик на мой вопрос кивнул.
Дальше стало не до вопросов, бандиты для себя что-то решили, откинули борт кузова и сверху стали спрыгивать люди.
Батюшки, да это же наши женщины. И похоже тут все девять. Их начали подталкивать к заднему борту, видимо хотят вместе вытолкать облегченный грузовик из плена.
– Так, слушать сюда. Я выдвигаюсь вперёд и постараюсь оглушить станером бандитов. Ты будешь меня страховать, будет цель без опаски зацепить наших – вали, только дай мне добраться начать. Остальные страхуете и помните, там наши женщины.
Видимо мой голос не дал возможности усомниться в правомочности моих действий.
А я уже полз по глубокому снегу. Полушубок скинул, ружьё отдал молодому, у меня только нож и станнер.
Ползти пришлось не мало, но наконец я услышал голоса, приподняв голову понял, что вытащить пока не получается и бандиты перешли на активные действия, они начали избивать женщин, две уже лежат в снегу.
Так получилось, что я взял вправо и теперь передо мной стоят двое, оружие закинуто за спины. Один пинает лежащее тело, второй наблюдает. Что делается по другую сторону от машины, мне пока не видно.
Так, станнер стоит на среднем положении, то есть если зацеплю не того, кого надо, страшного не произойдёт. Последние метры уже бежал. К сожалению меня выдала женщина, которая вытянула руку в моём направлении. Наблюдавший развернулся и пока он поражался моему появлению я начал стрелять. С непривычки сделал вместо прицельного выстрела, от силы двух, сделал больше, пока не сработала отсечка. Теперь батарея, пока не накопит разряд, станнер использовать нельзя. Вот что значить гражданская слабенькая модель. Но зато все, стоящие по эту сторону повалились на снег.
Так, станнер за пазуху, что у нас тут. Но пока я пытался сообразить, что выбрать – непонятную бандуру угрожающего вида или игольник, раздались выстрелы. Это мои не выдержали, открыли стрельбу.
Ёлки, а я как раз на линии огня. Как только выйду из-под защиты корпуса грузовика, окажусь на линии дружественного огня.
А вот застрекотал игольник, это уже не наш.
Обогнув грузовик с кабины, проверил её – пусто. На коленках дополз до здоровенного колеса и выглянул. Совсем рядом стоят мужик в длинном тулупе и палит из игольника. Мои спрятались в снегу и только заметны фонтанчики, когда иглы прошивали рыхлый снег.
А, раз живём, я выпрямился и сделал три гигантских прыжка, вот спина врага, пока летел на него, соображал, куда бить ножом. В тулуп бессмысленно.
Плотный удар столкновения и я лечу, увлекая за собой врага. Его бородатая харя раззявила рот в яростном крике. Выпростав вооружённую руку из-под себя я нанёс несколько ударов в район шеи. Блин, горячая кровь попала мне прямо в рот, какая гадость. Мужик пытался бороться со мной, но зря он тянет игольник. Я другой рукой тоже вцепился в грозное оружие. Здоровый кабан, если бы не смертельное ранения в шею, он бы меня заделал. Но я чувствую, как слабеет его рук, мгновения и из него будто стержень вытянули.
С трудом я вылез из-под этой окровавленной туши, став на колено вижу картину, наши очнулись и азартно добивают уже упавшего последнего бандита.
Чёрт, только не это. Увлёкшись расстрелом они перенесли огонь на меня. Что-то куснуло меня в плечо и я откатился под защиту колеса.
– Идиоты, придурки, прекратить огонь.
Долбодятлы только сейчас остановились. Кое-как встав, я опёрся о борт кузова. Так, контроль, оглушённые бандиты и парочка женщин ещё отдыхают. Остальные бабоньки стоят в сторонке, ещё не поняли, что их судьба изменилась к лучшему.
– Так, этих вяжите и в машину, проверьте остальных, – начал отдавать я приказания.
Среди пленниц была совсем юная, лет двенадцать. Мордашка заплаканная, кутается в платок, я подошёл ближе.
– Ну, красавицы, как настроение, поехали домой.
А чего это они такие зашуганные. А, понятно, а же весь в чужой крови. Хотя не совсем чужой. На левом плече расплывается пятно. Проведя рукой почувствовал резкую боль. Наверное я потерял много крови, потому что закружилась голова и накатила дурнота. Небо кувыркнулось и темнота.
Потом смутно помню, что мы едем, нас мотает и моя голова покоится на чьих-то коленях. Помню, как меня снимали с машины и чуть не уронили. Помню, как кто-то приложил к животу аптечку и уколы погрузили меня в беспамятство.
Пришёл в себя в незнакомом помещении. Это явно не дом Нисона.
Похоже на лазарет. Я лежу на узкой койке, похожа на раскладушку, только высокую. В комнате тепло и залито дневным светом. Я укрыт одеялом, пошевелившись почувствовал боль в плече. Откинув одеяло обнаружил плотную повязку, на белоснежном бинте выступила желтизна лекарства. Я в кальсонах, большего ничего. Комната девственно чиста, ни вещей ни мебели. Ну разве что считать за таковой медицинский столик. На нём разложены склянки и медицинский инструмент.
От осознания, что я в безопасности, меня тут же повело в сон и я не стал сопротивляться этой напасти.
Проснулся от неожиданного шума. Около меня стоит женщина и позвякивает инструментарием на столике:
– Здрасьте, – выдавил я.
Женщина обернулась, легко обозначила приветствие уголками рта и как будто несмышлёнышу проверила температуру ладошкой. Рука у неё прохладная. Ей на первый взгляд под пятьдесят, а может быть сто пятьдесят.
Видимо в моих глазах отразился большой вопрос, такой вопросище, потому что она наконец произнесла, – здравствуй, меня зовут Глори, я медик. У тебя огнестрельное ранение плеча, я сделала операцию и ты вполне в неплохом состоянии. Если будешь выполнять мои указания, то вскоре будешь бегать. А сейчас я принесу поесть.
Ну вот, большая часть моих вопросов осталась при мне. Но то, что я не умираю и скоро буду бегать – это радует. Вот только странно слышать про операцию. За последние два года я не слышал о таком. Раненых или больных ложат в лечебную капсулу. На худой случай в полевых условиях есть автоаптечки, которые позволяют протянуть до эвакуации, а потом опять-таки медбокс. А тут операция. Значить она вручную чистила мою рану и зашивала?
А вот это сюрприз, Глори вернулась не одна. С ней та малявка, которая таращилась на меня у машины. Именно её лицо я запомнил последним.