Полет ночной бабочки
Шрифт:
Нейтрализовав обоих бандитов, я почувствовала себя свободнее. Прошла в гостиную, где стоял телефон, и набрала номер Потапова.
– А, Светлана! Ну, что там у тебя? – голос его не был сонным, будто он ждал моего звонка.
– Я кое-что еще… узнала.
– Ну?
– Но прежде объясни, почему вы мне не сказали, что банда Митронова грабит дальнобойщиков прямо на дорогах? Вы ведь это знали, а мне ни слова!
Потапов тяжело вздохнул.
– Извини, забыли, – сказал он. – Пчелинцев из РУБОПа вообще хотел посадить
– Он что – дурак? Что толку меня сажать? Ведь мне еще многое предстоит узнать или вычислить.
– Ну да, я его еле уговорил, – сказал Потапов. – Потом у него была идея: тебя бандитам заложить, чтобы они тебя замочили, и за это их взять…
– Нет, слушай, он явно с придурью! – воскликнула я в ужасе. – С кем я вообще связалась?
– Понимаешь, – сказал Потапов, – у него друг погиб из-за путанки, такой же разбитной, веселой, как ты. Эх, симпатичная была баба! – Потапов вздохнул. – Так теперь наш Пчелинцев мстит всему вашему путаньему племени.
– Ну, интересно! – воскликнула я. – У него друга убили – а я-то здесь при чем? Если он шизанутый, может, послать его на хрен, а? Ведь мне тоже жить хочется!
– Тихо-тихо, Светка, не кипятись! – стал успокаивать меня капитан. – И не бойся: все будет нормально, я позабочусь, чтобы с тобой ничего не случилось! Обещаю!
Я вздохнула.
– Ну, допустим… Все равно выбора у меня нет…
– Вот именно. Ну, давай рассказывай, что разузнала…
Я рассказала о готовящемся бандитском нападении и убийстве Даши Дмитриевой. Выслушав меня, капитан сказал:
– А где? Когда? На какую машину собираются нападать?
– Ну не знаю я! Говорят, всякий раз выбирают на месте, едут, куда получится, пристраиваются к какому-нибудь грузовику, пасут его, затем расстреливают…
– Так, понятно! – сказал Потапов. – Спасибо за информацию, подумаем, что делать. И, говоришь, Дашу Дмитриеву, ту, что подсыпала яд, хотят убить?
– Да…
– Хорошо, примем меры, – он умолк. Потом сказал: – Так, нам с тобой нужно завтра обязательно встретиться. Можешь к нам заехать?
– Это в ментовку, что ли? Меня ж пасут!
– Ах, да! Ну так придумай, как нам встретиться, нужно позарез!
И я придумала.
– Так, – сказала я, – записывай адрес конспиративной квартиры: улица Азина, дом 3, квартира 10.
Капитан Потапов усмехнулся, потом сказал:
– Слушай, что-то знакомое!
– Это адрес Юльки Смирновой. Я езжу туда к Юлиной маме. Она тяжело больна.
– А она существует, эта больная мама? Или это все блеф для Митронова?
– Существует. И требует ухода. С тех пор как вы Юльку посадили, я каждый день ее навещаю, кормлю, делаю уколы морфия. И завтра поеду. Потому что, кроме меня, позаботиться о ней некому…
– Так, понятно…
– Ты приезжай часов в двенадцать и жди меня, – предложила я. – Спрячься где-нибудь. Митронов человек подозрительный, наверняка захочет подняться наверх, посмотреть, не вру ли я. Но долго он там едва ли выдержит.
– Почему?
– Потому что там соседка-алкоголичка, а Юлина мама парализована и ходит под себя…
– Ах, вот как…
– И пока я буду там убирать, мы с тобой побеседуем. Другого места у меня нет. Пойми ты, меня пасут! Не за страх пасут, а за совесть!
– Ладно, Светлана, не нервничай, все сделаю, – сказал Потапов. – Повторяю адрес: улица Азина, дом 3, квартира 10, в двенадцать часов. Приезжай, буду ждать, приму меры предосторожности.
Закончив разговор, я поднялась в спальню, очень хотелось спать. Митронов, развалившись на постели, храпел, как трактор «Беларусь» на холостом ходу.
24
Проснулась я в одиннадцатом часу. Впервые за несколько дней почувствовала себя отдохнувшей. Митронов уже встал и куда-то ушел. Но он вскоре вернулся сияющий, довольный, в домашнем халате, из-под которого торчали волосатые ноги.
– Ну, и сильна ты спать, Светка! Лежи-лежи, – сказал он, когда я попыталась встать. – Сейчас лысый принесет завтрак…
Завтрак в постели с бандитом я тоже должна была стерпеть. Но Митронов был уверен, что для меня это огромное удовольствие. На самом деле я не люблю есть в постели, боюсь измазаться, перепачкать белье, это неудобно, в конце концов. Но Митронову я не сказала ни слова. Рано еще ему перечить.
После завтрака я все-таки встала, хотя Митронов, развалясь на постели, казалось, не против был трахнуть меня. Я пошла к Даше. Та по-прежнему была без сознания, бредила, металась на подушке, стонала. Я откинула одеяло. Ее тело было сплошь в гнойных язвах. Измерила температуру – 38,7°. Она вся горела, неровно дышала.
– Не поверят менты, что в таком состоянии она могла убежать от похитителей, – сказала я Митронову. – Судмедэксперты не дураки, сразу поймут, что к чему.
– Ну, и что теперь делать? – уставился он на меня.
– Подлечить ее надо. Купить антибиотики, антисептические мази, витамины…
– И ты знаешь, какие именно лекарства нужны?
– Знаю. Сейчас поедем в аптеку! Или ты хочешь, чтобы я пешком туда пошла? Не хочешь? Тогда собирайся!
Митронов отправился надевать штаны.
Я действительно знала, какие нужны лекарства. Прошлым летом ездила с одной крутой компанией на волжский остров и там распорола ногу осколком стекла. Началось нагноение, и я хорошо запомнила, какой мазью лечили рану, какие уколы делали.
Вернувшись из аптеки, я тут же пошла к Даше, сделала ей пару уколов, натерла мазью тело. Митронов с ужасом и отвращением смотрел, как я втыкаю острую блестящую иглу в Дашины бедра. Он, у которого руки были по локоть в крови, не переносил вида простой медицинской иглы.