Полет ворона

Марильер Джульет

земля рождала жизнь. Если он был большим камнем, я могла стать растущим деревом, что

пускает глубоко в землю корни, я могла найти секреты в его сердце. Когда я была готова,

я сделала из разума зерно, положила его в мерзлую землю, ветер приносил с гор снег. Я

чувствовала холод. Но побег пробивался, земля смягчалась и теплела вокруг меня, и

тянула тонкие корни в почву, выталкивала зеленый побег в воздух.

Я жива. Я расту из земли. Я –

пробуждение души Олбана.

На меня падал дождь, меня качал ветер, мои листочки обрывали проходящие козы.

Проходили временя года, и я пускала корни все глубже, находила путь между камней,

крепко держалась, привязывала себя к месту. В моей кроне гнездились поколения птиц.

Куницы лазали по моим веткам, растили детей в дупле. Осень за осенью мои листья

меняли цвет, высыхали и падали к моим ногам. Мои зерна уносил ветер, птицы и

насекомые, мои дети росли, закрепляясь в почве. Весной за весной появлялись новые

листья, свежая зелень надежды. Король и атаманы ехали мимо меня на гордых конях,

овцы паслись вокруг меня, фермеры и пастухи отдыхали в моей тени. Волшебный народец

тоже приходил, они танцевали вокруг моего ствола, делали короны из моих листьев, жили

на моих ветках. Они уважали мои дары.

Я была старой по человеческим меркам. Моя сила угасала, насекомые ели меня

изнутри, ветки обламывали осенние ветра. Буря сгибала меня. Я прижималась к юному

дереву, выросшему из моего зерна. Меня окутывал мох. Маленькие существа укрывались

в моей гниющей древесине. Жуки жили на моем большом теле. В смерти меня окутывала

жизнь. А под землей, в пещерах Олбана, мои корни все еще крепко держались.

– Тебе не кажется, - прошептал кто-то, - что на его щеках словно появилось немного

румянца?

– Айе, - выдохнул другой. – И в глазах словно появился блеск, не думаешь?

Я вдохнула, открыла глаза, и колени подвели меня. Я не успела упасть, Постоянный

и Верный подхватили меня и удержали. Они помогли мне сесть на скамейку у костра.

Комната кружилась, хотя я сидела. Сейчас или утро, или ночь, я словно днями там стояла.

– Не закончила, - выдавила я. – Не могу… отдыхать…

– Тебе лучше немного поесть и выпить меда, - сказал Постоянный. – Ты долго там

стояла. Для девочки слишком долго.

Они знали, что я не хочу отвлекаться, и Верный пошел за едой. Когда он вернулся,

Тали ждала в дверях, чтобы отвести меня в туалет.

– Все хорошо? – она нахмурилась, разглядывая мое лицо.

– Угу, - я слишком устала, чтобы думать, тем более, говорить. И если я начну

говорить, но потеряю веру, что это сработает.

– А не похоже. Позови, если я буду нужна. Я буду за дверью.

– А как же…?

– Шрам и остальные справятся без меня.

– Тебе не нужно…

– Нужно.

Я спала, пока Постоянный и Верный были там, но только когда не могла уже

держать глаза открытыми. У стены были скромная кровать, наверное, для служанки Леди,

и там я лежала под меховой накидкой, которую мне дали, когда я только пришла сюда.

Двое были слишком высокими, чтобы помещаться, они по очереди спали на полу.

Я потеряла счет дням и ночам. С того раза, когда я нашла путь в сон Лорда, дерево

искало трещину, чтобы проникнуть в нее корнем. Я двигалась все глубже и глубже,

искала следы Леди. Хоть я и уставала, с каждым разом проникать становилось все легче, я

чувствовала в теле тяжесть земли, медленные ритмы в биении своего сердца, в костях

была прочность камня. Я уже не была голодной, хотя Двое заставляли меня есть. Я стала

терпеливой. День за днем Тали водила меня в туалет, умыться и переодеться, и я видела,

что она становится все тревожнее, но я не думала о времени, хотя оно было важным для

нас. Я старалась не думать вообще.

Медленными шагами я проникала в сознание Лорда. День за днем, ночь за ночью я

ходила там и видела яркие вспышки среди тьмы, то, что он любил, что потерял, что решил

оставить в стороне. Всюду была Жемчужинка: кроха с персиковыми щечками, которых

восторженно касался отец, темноволосый ребенок весело смеялся, когда его кружили в

воздухе, быстрая девочка, полная любопытства, хмурящаяся ученица, склонившаяся над

свитком с вопросом во взгляде. Жемчужинка бегала, лазала, играла на маленькой арфе.

Жемчужинка применяла магию, превращала кота в камень. Жемчужинка кричала на отца.

Каждый раз я слышала злые слова, ее длинные волосы взмывали, и она выбегала из

комнаты.

«Она оставила меня. А мои последние слова ей были: «Непослушная негодница!

Если ты не можешь владеть собой, как сможешь владеть магией?».

Леди была неуловимее. От Двоих я узнала, что ее звали Сиона, она пришла с

далекого севера, с земли вечного льда. Но я не видела ее в мыслях Лорда, словно потеря

Жемчужинки стерла жену из его памяти.

– Они любили друг друга? – спросила я у Двоих в день, когда от разочарования

сдалась рано и села ужинать с ними у костра. Все мы устали. – Поссорились? Расстались?

– было сложно понять, как Леди ушла от своего мужчины, погруженного в горе.

– Он любил ее, - сказал Верный. – И она его. Но после смерти Жемчужинки между

ними остались слова. И их не высказали.