Полицейский ринг

Макеев Алексей Викторович

– Дочка у меня…

– Где? В интернате?

– Да, в Зеленограде.

– Знаю такой. У нее твоя фамилия? Как ее зовут?

– Оксанка… Двенадцать лет ей. Блатные мне не простили, что я признал отцовство официально.

– Не волнуйся, Володя, девочка не пропадет. Я тебе обещаю.

– Они найдут ее! Они с ней такое сделают…

– Никто с ней ничего не сделает. Сегодня же я выставлю возле девочки негласную охрану, и в течение недели мы ее увезем, поменяем анкетные данные, и никто ее не найдет. А когда ты выйдешь, мы дадим вам возможность встретиться и… решите тогда сами.

– Спасибо, Лев Иванович, –

сдавленным голосом проговорил Леший, потом прокашлялся и стал говорить быстро, с такой торопливостью, будто времени у него осталось на признание буквально секунды: – Этот человек, его фамилия Иванчук, он бизнесмен. Дела у него подпольные есть, за них его и решено завалить. Спор там какой-то, или узнал он чего-то там такое. Короче, конкуренты его заказали.

– Черт, а ты-то тут каким боком?

– Меня авторитеты наши подвязали. Подстава там была одна, короче, должок за мной. Сделаю, должок спишется. Только не спишется он, я знаю. Я на «кукане» теперь по гроб жизни. У нас так не отпускают, у нас намертво сажают. Про меня не надо, Лев Иванович, ты про этого слушай. Жалеть его не надо, поганый был человечишка. Бои он всякие подпольные устраивал и тотализатор держал. Там такое бабло через него втемную текло, закачаешься. Но что-то там они не поделили, конкуренция у них какая-то с другим. Того не знаю, не могу ничего сказать. Так, краем уха слышал, когда пацаны терли.

– Спортсмен недавно умер, в новостях еще про него говорили, Лобачев его фамилия. Слышал?

– Лобач у него выступал по ночам, – криво усмехнулся Леший. – У него кликуха на ринге была Костолом!

– Где ночные бои проходят? Знаешь?

– Не, Лев Иванович, – покачал головой Леший. – Я там не при делах. Говорю, что слышал, что при мне говорили другие.

– Кто из блатных отдавал тебе приказ, кто заинтересован в смерти Иванчука?

– А я знаю? – скривился в усмешке Леший. – У нас так редко бывает, чтобы прямо говорилось. Все через третьи руки, через корешей совет дают вроде как. А только добрые советы даются у нас с указанием камеры хранения на вокзале, где ствол лежит и фотокарточка при нем с адресочком.

– Скажи, почему они не наняли профессионального киллера? Денег пожалели?

– Потому что киллеру платить надо, а мне билетик выписали… в один конец.

– В смысле? – нахмурившись, вскочил со своего табурета Гуров, но Леший оказался быстрее.

Сыщик в прыжке зарычал от бессилия, понимая, что ему не успеть, что ему половины секунды не хватит, одного метра всего лишь. Рука Лешего рывком поднесла пистолет к своей шее, дуло уперлось в подбородок, и тишину эллинга разорвал резкий хлопок выстрела. Гуров упал на бетонный пол, едва коснувшись колена Лешего. В воздухе резко запахло сгоревшим порохом и кровью. Задняя стена была забрызгана, а сам Леший уже валился на спину с закатившимися глазами. Стук упавшего тела, стук выпавшего из мертвой руки пистолета и стук собственного сердца.

Гуров сел, подобрав под себя ноги, и с сожалением посмотрел в мертвое лицо. Затем медленно вытащил телефон. Крячко ответил сразу, словно держал палец на кнопке. Хотя, может, так и было на самом деле.

– Что там, Лева? Кто стрелял?

– Он застрелился, Станислав, – хрипло ответил Гуров. – Не смог я его уговорить. Заходи и ребят возьми, пусть все вокруг осмотрят. Может, его ждал кто-то поблизости или контролировал. И вызови

группу. У него целый арсенал оружия с собой был.

– На фига ему целый арсенал, если он намеревался тихо шлепнуть одного лишь клиента?

– Я не знаю, – устало проговорил Лев.

Глава 3

Гуров приехал на Житную, когда Крячко уже привез туда Киру. Девушка снова умудрилась поразить опытного сыщика. Она смогла взять себя в руки, собраться и сейчас сидела на стуле в кабинете прямая, сосредоточенная, с припухшими от слез глазами. При этом смотрела не на Крячко, который начал ее допрашивать, а в окно, на крыши высоток Большой Якиманки. Глядя на нее, Лев подумал: а может, она и не любила Иванчука, может, просто разыгрывала к нему чувства, чтобы воспользоваться его расположением, получать дорогие подарки. Но ведь она так плакала там, на берегу. А может, плакала не столько от горя, что погиб любимый мужчина, сколько от страха? Или потому, что со смертью Иванчука в один момент рухнула вся ее роскошная жизнь?

Нет, к роскошной жизни она не тянулась, это Гуров понял давно, чуть ли не в день их знакомства с Кирой. Да и подаренный ей Иванчуком салон красоты приносил девушке хороший доход, позволявший не зависеть от него финансово. Неужели она такая сильная? Вначале знакомства она показалась сыщику чуть легкомысленной и беззаботной. Плохо он Киру узнал, не разобрался в ней. Наверное, потому, что и не старался. Так, мимолетное знакомство в парке, шутливая дружба. Он и не относился к своей новой знакомой серьезно. А жизнь вдруг преподнесла сюрприз.

– Как вы, Кира? – спросил Лев, подходя к ней и кладя руку на ее плечо.

Кира подняла глаза на сыщика, улыбнулась одними губами, борясь со спазмами лица, чтобы снова не расплакаться, и ответила:

– Вы хотели со мной поговорить. Я могу. Мне уже лучше. Я просто там, на берегу… не сдержалась.

– Я вызвал «Скорую помощь», – вмешался Крячко. – Они сделали укол, но в целом Кира и сама молодец. Мужественная девушка.

– Просто теперь надо учиться жить без него, – ровным голосом проговорила девушка. – Я действительно любила Сашу.

– Кира, почему вы мне позвонили, а не Александр? – спросил Гуров после того, как Крячко пересказал ему всю историю нападения на Иванчука, которую он уже успел услышать от Киры.

– Он был против. Понимаете, он думал, что нам удастся спрятаться, а потом организовал бы охрану. Я позвонила, когда его ранили. И телефон он в машине выронил, когда мы ее бросили. Знаете, Лев Иванович, мне показалось, что Саша не верил в реальность происходящего, не верил, что его могут заказать, что это происходит с ним.

– Понятно. Значит, поэтому он поехал прятаться в безлюдное место, вместо того чтобы ехать в полицию.

– Не знаю, – покачала головой Кира. – Может быть, он думал, что убийцы могут ждать его в любом месте, в котором он часто бывал, или что какое-то место может быть заминировано. Я плохо помню, я сама была перепугана до крайности. Но что-то такое он мне говорил. Кажется, говорил.

– Кира, давайте еще раз напряжемся, и вы попытаетесь вспомнить по каким-то обрывкам фраз, по разговорам, которые могли услышать мельком, по каким-то незначительным признакам, чем все-таки занимался Иванчук. В чем был его бизнес?