Полигон смерти
Шрифт:
Второй вариант: акция устрашения. Внезапная, эффектная, ошеломляющая, наглядно демонстрирующая, кто в доме хозяин и что будет с каждым, кто попробует выступить против.
ЧП склоняется ко второму варианту как к наиболее продуктивному, не требующему привлечения большого количества бойцов.
— Когда работать? — уточнил командир «Арсенала».
— Через пару часов.
— То есть без подготовки?
— Да, это будет экспромт, — подтвердил ЧП.
Командир на секунду задумался. В рамках подготовительного этапа к операции все подступы к Городу тщательно исследованы (и Курково в том числе), так что быстро подобрать удобные позиции — не проблема.
— Высока вероятность незапланированных потерь, — предупредил командир. — Видите ли, там рядом нет ни одной приличной высоты, везде будет небольшой угол.
— Да хоть дюжину лишних положите, не жалко, — царственно разрешил ЧП. — В начальной фазе мы можем спокойно списать до четверти всего руководства «партнёров». Зато будет наглядно, и в будущем это избавит нас от массы проблем.
— Отлично! — командир оживлённо потёр ладони. — С удовольствием прокатимся, разомнёмся. А то скоро снеговиков начнём лепить от скуки…
Глава 3
АЛЕКС ДОРОХОВ. ХУДОЖЕСТВЕННЫЕ ИЗЫСКИ
«Сопровождающие» выглядели ненамного старше меня. Они вряд ли занимали высокие должности, но вели себя так, словно им выпала честь представлять нашу великую Страну на высоком международном форуме, причём как минимум на уровне глав Правительств.
Это были очень ответственные, строгие и уверенные в своей неограниченной власти товарищи: без тени сомнения припарковались прямо напротив крыльца мэрии (места на служебной стоянке справа и слева от крыльца были заняты) и принялись дотошно и вдумчиво меня инструктировать.
За это время в здание вошли-вышли несколько персон. Хорошо одетые и заметно нетрезвые, они были вынуждены бочком обходить нашу машину, но возмущаться никто не стал, из чего я сделал вывод, что либо «сопровождение» делает всё правильно, либо здесь всем глубоко по… ммм… скажем так: либо в мэрии трудятся на удивление добродушные и неконфликтные люди.
Вместе с инструктажем на все случаи жизни я получил список телефонов, куда следовало звонить при каких-либо происшествиях, а также несколько фамилий, на которые можно было сослаться при «разборках» любой сложности в отсутствие связи.
В общем, как видите, всё было очень серьезно и солидно.
В завершение у меня спросили служебное удостоверение, внимательно его рассмотрели и зачем-то сняли на мобильный.
Совсем в завершение выяснилось, что вполне можно было обойтись без инструктажа.
— А вообще… ты особо не напрягайся, гуляй спокойно, — как бы оправдываясь за вынужденные меры предосторожности, сказал старший «сопровождения». — У нас тут спокойно, все друг друга знают, милиция и ДНД за всем приглядывают…
— ДНД? — удивился я (почему-то сразу всплыл клубный аналог с TNT и MDMA).
— Добровольная Народная Дружина, — расшифровал второй «сопровождающий». — Сознательная местная молодежь.
— И что она делает, эта молодежь?
— Дежурит, чтобы пресекать, — коротко посвятил меня старший.
— С повязками, — добавил второй. — Да сам всё увидишь.
— В общем, если что — в обиду не дадим, подскочим по первому звонку, — резюмировал старший. — Ну и, как надоест гулять, подходи к мэрии, звони. Подъедем, заберем. Вопросы есть?
— Нет.
— Ну всё, счастливо отдохнуть.
После этого я покинул салон, и «сопровождение» убыло восвояси.
Для заштатного промышленного городка центральная площадь была довольно просторной и представляла собой почти правильный круг с диаметром примерно в пару сотен метров.
По окружности теснились административные здания сталинской эпохи, не выше двух-трёх этажей, несколько магазинов и внушительный ДК (дом культуры) с ярко освещенными витринами фойе, украшенными разноцветными гирляндами и нанесенными на стекло новогодними рисунками.
Играла музыка, в разных местах разная, сразу из нескольких точек с бодрой хрипотцой орали мегафоны, горело множество фонарей, почти во всех зданиях светились окна, а народу было столько, что казалось — сегодня здесь гуляет весь город от мала до велика. Публика была в основном неплохо одетая, сильно пьяных я не заметил, так, навеселе, женщин было больше, чем мужчин, а детей, пожалуй, больше, чем женщин. Или просто они больше двигались, бесились, носились, визжали, поэтому казалось, что их много.
Оценив общую картину, я условно разбил массовку на очаги активности и отправился на экскурсию.
Первым делом попробовал блины и поглазел на ближние ко мне конкурсы.
Ближе всего дрались подушками на буме, под которым был расстелен толстый слой сена. Чуть поодаль прыгали в мешках, ещё дальше с воплями и гиканьем метали какие-то дрыны, по-моему, это были «городки», но не поручусь, я не особенно разбираюсь в народных игрищах. Всё делали с большим азартом, под свист и улюлюканье возбуждённой публики, которая частенько перекрывала извергаемые мощными колонками напевы: рядом с «городками», насколько я понял, был конкурс в формате «кто кого перепоёт» — песни доносились как раз оттуда, а на грузовике с откинутыми бортами виднелись приплясывающие фигурки.
Блины раздавали бесплатно, так же как и варенье нескольких сортов, разлитое по фарфоровым пиалкам, и горячий душистый чай. Я был сыт по горло, но блины пекли тут же, на газобалонной печке, задорные молодые женщины, сыпавшие шутками-прибаутками, и выглядели они так аппетитно (эмм… это, пожалуй, про блины), что я не удержался и слопал три штуки и выпил чашечку чая с вареньем.
И сразу стало веселее, не знаю, от чая с блинами и печкиного ароматного жара, от ласковых женских взглядов и двусмысленных шуток, от азартных воплей толпы или от всего этого разом и от общей энергетики праздника, пронизывающей всё окружающее пространство и без промаха стреляющей в каждого прохожего зарядом радости и счастья.