Политика и рынки. Политико-экономические системы мира
Шрифт:
Об этом можно сказать и иначе. По мысли либералов, мир обмена бесконфликтен. Каждый делает то, что хочет. Когда вся социальная координация осуществляется через добровольный обмен, никто никому не навязывает свою волю. Но как, спросим мы, может быть возможным такое счастливое состояние? Оно возможно только потому, что конфликты из-за того, кто чем владеет, уже урегулированы путем распределения в обществе прав собственности. А было ли это распределение бесконфликтным? Было ли оно осуществлено без применения насилия? Очевидно, нет. Например, распределение богатств в современной Англии является результатом вековых конфликтов, в том числе набегов викингов, нормандского завоевания Англии, правления королей и дворянства в средние века, двух волн изгнаний крестьян с земли и закона
Власть в условиях обмена
В развитых рыночных системах большинство работающих по найму людей на деле проводят свое рабочее время в системе власти — обычно организованной как коммерческое предприятие. Вытекающая из этого угроза для свободы весьма очевидна в крупных корпорациях: в организации, где, согласно стандартам бюрократии, единицы командуют тысячами, нет места свободе. Либертарианцы отвечают на это, что служащие, подчиняясь руководству, по-прежнему свободны, потому что эту власть они приняли добровольно и свободны от нее избавиться. Тогда спросим: власть разрешает людям быть свободными потому, что они выбрали подчинение? Положительный ответ на этот вопрос опровергает утверждения либералов о том, что в условиях обмена люди свободны, а в авторитарных системах не свободны; все зависит от конкретных обстоятельств.
Можно утверждать, что власть государства в отличие от власти работодателя неизменно навязывается путем угроз, а не принимается в добровольном порядке. Некоторые граждане воспринимают государственную власть в этом ключе, но мы убедились, что так думают не все. Эта вторая категория граждан добровольно уполномочивает должностных лиц отдавать распоряжения и добровольно же подчиняется власти (даже если иногда и выражает желание освободиться от власти, установленной ранее).
Безличное принуждение
В классической либеральной аргументации не учитывается еще одно положение из истории мысли. Классические экономисты считали одним из великих достоинств рынка то, что он заставил людей работать. Людей, склонных к лени, необходимо заставлять работать либо силой закона, либо посредством рыночной системы, «молчаливым, неумолимым давлением» голода13.
Те, кто отождествляет рынок со свободой, проводят различие по этому пункту: свобода ущемляется только тогда, когда один человек может заставить другого исполнять приказания. В рыночной системе никто специально не принуждает людей работать — к этому вынуждают лишь безличные требования системы. Собственно говоря, большинство, вероятно, скажет: любая социальная система должна требовать, чтобы все здоровые люди работали. Вряд ли в том, что этого требуют и рыночные системы, есть что-то особенное.
Средства к существованию
И тем не менее, когда стоит вопрос о средствах к существованию (возникающий на протяжении истории во всех рыночных системах), к безличному принуждению прибавляется принуждение, осуществляемое людьми. Если рабочих мест не хватает, любой, кто распоряжается их распределением, может прибегнуть к принуждению в отношении тех, кто нуждается в работе. Он может потребовать взятку в виде денег или личных услуг, взноса на политическую партию или отношений принудительного характера на работе — таковы лишь некоторые из возможных форм принуждения. Если принуждение цветет пышным цветом на рынках рабочей силы в условиях острой безработицы, то даже в годы «полной» занятости количество хороших рабочих мест не настолько велико, чтобы уничтожить некоторые формы принуждения. Возможности принуждения в процессах обмена исчезнут только в такой рыночной системе, в рамках
Принуждение путем разрыва отношений
В классической либеральной аргументации постулируется наличие населения, еще не вовлеченного в экономическое сотрудничество, и ставится вопрос о том, каким образом можно было бы организовать это сотрудничество — путем вовлечения во взаимовыгодный добровольный обмен. Ограничивает ли свободу такой метод организации? Никоим образом, поскольку каждый вступает в обмен ради своей выгоды, то есть добровольно. Общества, однако, на деле уже организованы через рынки. Каким же образом в таком случае людей переводят от прежних назначений и задач к новым (поскольку потребности с течением времени меняются)? Каким образом экономическая организация постоянно адаптируется к изменяющейся среде? Двумя путями. Во-первых, путем создания новых взаимовыгодных возможностей обмена, в условиях которых люди перемещаются добровольно. Во-вторых, посредством разрыва существующих отношений одной из сторон (например, сокращение корпорацией рабочих мест).
Второй метод относится к принудительным. Люди вынуждены переезжать, покидать свои дома, менять работу — и эти серьезные перемены обусловлены не их собственным выбором. Кроме того, простая угроза увольнения может в той же степени ограничивать, принуждать и вызывать опасения, как и официальное распоряжение государства. Для человека, образ жизни и благосостояние семьи которого на протяжении многих лет строятся на основе конкретного рабочего места, профессии или места жительства, приказание, подкрепленное угрозой увольнения, с точки зрения последствий для свободы является столь же определяющим, что и распоряжение, подкрепленной действиями полиции или судебных органов.
В большинстве обществ закон не позволяет индивидуумам причинять вред другим: запрещаются, например, насилие, кража, клевета, заговор с целью причинения вреда. Даже угрозы незаконны. Но закон делает одно важное исключение для причинения вреда путем разрыва отношений обмена. Несложно заметить: закон должен допускать подобное исключение, чтобы рыночная система продолжала существовать. Но это исключение классическая либеральная теория свободы не учитывает.
Несоразмерность привлекательности альтернативных вариантов
Основные возможности принудительных действий в отношениях обмена можно обобщить следующим образом. Предположим, что А предлагает Б нечто, имеющее для того необыкновенную ценность, например пожизненный доход, в обмен на который Б должен сделать что-то глубоко ему отвратительное. По-настоящему ли Б свободен отказаться? Предположим, А предлагает нечто, крайне необходимое Б (скажем, воду в пустыне), но по чрезвычайно завышенной цене. Разве Б не подвергается принуждению? Ясно, что свобода зависит от характера альтернативных вариантов. Следовательно, обобщение формулируется так: обмен наилучшим образом поддерживает свободу тогда, когда каждая сторона может сделать выбор из предложений, которые по ценности не намного отличаются друг от друга или от полного отсутствия обмена.
Это требование может быть удовлетворено при двух обстоятельствах. Во-первых, стоимость обмениваемого должна быть невысока (и поэтому в обмен не вовлекаются средства к существованию). Во-вторых, независимо от стоимости предметов обмена ни для одной из сторон акт обмена не должен быть значительно более выгодным, чем другие возможности обмена. Оба условия исключают принуждение, поскольку каждый может с легкостью отказаться от любого предложения, не неся при этом больших потерь.
Конкуренция и свобода