Полковник Гуров. Компиляция (сборник)
Шрифт:
Пока он думал, что предпринять, мужчина заметил тело, подвешенное в центре барака, бросился к нему и начал срывать пленку. Вот оно! Шанс, которого больше может не представиться. Торопись! Сейчас ему не до погони, нужно спасать жизнь жертве. Если удастся тихо подкрасться к окну, можно успеть выпрыгнуть до того, как он освободит девку. На преследование он не решится, невинная жертва важнее поимки преступника. Или нет? Ведь он всегда может сказать, что та была уже мертва. А за поимку серийного убийцы и наградить могут, и в звании повысить. Как знать, не карьерист ли он? Все равно другого выхода нет. Нужно действовать.
Больше
Еще минута, и впереди показалась шоссейная дорога. Он не выскочил из кустов, как перепуганный заяц, а заставил себя остановиться и осмотреться. Никого. Пустынная дорога, тихий лес, крутой овраг по другой стороне дороги. И ни одного полицейского. Похоже, ему фартит. Теперь он мог спокойно выйти из укрытия. Но он не спешил. Движение здесь не было оживленным, на дороге ни одной машины. Возможно, придется ждать довольно долго. Что ж, он готов. На станцию теперь не сунешься, значит, единственный вариант — ловить попутку.
Ему повезло. Не прошло и полминуты, как на шоссе показался автомобиль. Это был стекловоз. Громадная машина двигалась как раз в нужном направлении. Он вышел на дорогу и поднял руку. «Ну же, тормози! Останавливайся, ублюдок! — Он нервничал и оттого мысленно сквернословил. — Давай же, дави на тормоз!» И стекловоз затормозил. Проехав по инерции несколько лишних метров, машина встала. Он подбежал к кабине, поднялся на подножку и, изобразив свою самую подкупающую улыбку, произнес:
— Привет, друг! До Москвы не подкинешь?
В кабине сидел дюжий мужик, сибирского розлива.
— В саму столицу не еду, — сообщил водитель, — но до Кольцевой подброшу.
— Годится, — запрыгивая в кабину, заявил он.
— Бросай рюкзак за сиденье, — предложил мужик и тронулся с места. — От автобуса отстал?
— Что? Ах да, от автобуса, — рассеянно произнес он. — Следующего ждать времени нет.
— На пожар, что ли, торопишься? — хохотнул водитель.
— Надеюсь, что нет.
— А вид у тебя загнанный. Бежишь от кого-то?
— Снова не угадал. — Он напрягся. В мозгу сработал сигнал тревоги: нехорошо, если водитель заподозрит неладное. Заставив себя расслабиться, он начал сочинять проникновенную историю. — Проблема у меня. Поехал с женой на дачу, а она вдруг вспомнила, что забыла выключить утюг. Вот я и рванул обратно, даже автобуса не дождался.
— Женщины, — философски изрек водитель. — С ними одна морока. Вот сейчас приедешь домой и увидишь, что все приборы отключены, а про утюг ей просто померещилось.
— Скорее всего, так и будет, — согласился он. — Все равно проверить не помешает. Мы на неделю из города вырвались. Отпуск у нас. Не поеду — всю плешь проест.
— Отпуск — это хорошо. Еще лучше проводить его на свежем воздухе. Солнышко, речка, рыбалка. Ты рыбачить любишь?
— Не особо, — рассеянно ответил он, мысленно снова находясь там, в бараке. — Жена любит.
— Что ж, бывает. — В голосе водителя прозвучало недоверие. — А в Москве где живешь?
— Прости, друг, мне сейчас как-то не до болтовни. Ты уж не обижайся, сам понимаешь, нервы. — Он решил пресечь расспросы с самого начала, пока они не завели слишком далеко.
— Понимаю, — кивнул водитель. — Не станешь возражать, если я радио включу?
— Твое право, я ведь как бы в гостях. Хотя я бы предпочел ехать в тишине. Нервы.
Прозвучало не очень вежливо. И пусть. Пусть громила думает, что он переживает из-за включенного утюга. Лишь бы не догадался об истинной причине беспокойства. Радио водитель так и не включил, вошел в положение попутчика. И с разговорами больше не лез, дальше ехали молча. Как только в кабине наступила тишина, начали одолевать мысли. Как полиция вышла на него? Как узнали, где искать его и его жертву? В чем он допустил промах?
Эх, не надо было связываться с бабой! Ведь с самого начала так считал, почему же не переиграл? Наверняка это она навела их на бараки. Растрепала подружкам или дружкам своим из движения, а те расстарались, помчались в полицию и все выложили. Там сложили два и два и поскакали вслед за ней. А ведь как все прекрасно начиналось. Она согласилась на все его условия, даже не поторговавшись. Ему только и оставалось, как приехать раньше ее и подождать. Она появилась вовремя. Вырядилась, как кукла Барби, — короткая юбочка, чулочки с рисунком, прозрачная блузка. Для чего все это? «Клеить», что ли, его приехала. А может, так и было. Хотела произвести впечатление и сбить цену.
Удар по голове все расставил по своим местам. Она — очередная жертва, он — повелитель смерти, и не меньше. Долго же она не приходила в сознание. Он уже подумал, что удар ее прикончил, но нет, она очнулась и принялась за свои женские штучки. Как она умоляла его не убивать ее! Как клялась в том, что не расскажет про него ни одной живой душе. Слышать это было приятно. Еще приятнее видеть, как она пытается торговаться. И это в ее-то положении, ничего не имея за душой!
Как так получилось, что четвертой жертвой выбрал именно ее, он уже не помнил. Одно он знал точно: решение было ошибкой. Понял он это слишком поздно. Вернее, так и не понял, пока все не вышло из-под контроля и эта сучка не вырубалась. Его охватило такое бешенство, что он чуть не придушил ее голыми руками. Усилием воли он заставил себя отойти в сторону. Сделав несколько глубоких вдохов, представил, что произошло бы, поддайся он порыву. Его план, так тщательно разработанный, был бы провален. Этого он допустить не мог. Никак не мог. Он достал рулон пленки и с ожесточением принялся закатывать тело жертвы. А потом появился полицейский, и земля загорелась у него под ногами. Нужно было убираться из этого чертова сарая.