Поллукс
Шрифт:
– Пойдем-ка в симуляторную. Полетаем, – Майкл выпрыгнул из шаттла и, не глядя, подхватил меня и повлек за собой.
Почему-то вспомнились Элиот с Марго. Одна бесстрашно летела за старшим братом, второй точно был уверен, что она всегда идет прямо за ним. Я улыбнулась. Мы не близнецы, но я рада, что у нас есть эта связь. Это наполняет жизнь смыслом…
Летать совсем одной было непривычно, и это еще очень мягко сказано. Линейный полет – ничего сложного, но когда начинались маневры, начинались проблемы – надо было успевать везде. Основная трудность была в том, что система управления наших шаттлов была рассчитана на двух человек, и ни я, ни Майкл попросту не дотягивались до крайних панелей на пульте управления. Джордж и Барт демонтировали вторые кресла в рубках обоих кораблей и передвинули кресла пилотов в условный центр панели.
– Из-за перегрузок взлетать будем в положении лежа, вот так, – Майкл опрокинул кресло со мной, – что видишь?
Ни черта я не вижу, только ноги. Что я ему и сказала. Мы не могли переделать пульт, поэтому разработали систему зеркал и убили немало времени, чтобы научиться правильно действовать, учитывая эффект отражения. Руки все время двигались не туда.
– В другую сторону! – почти орал на меня Барт.
– Да-да, не кричи, – я, не отрываясь от зеркала, нажимала, наконец, на нужную кнопку.
– Ты там будешь одна, счет будет идти на секунды, одна ошибка…
– Я все поняла, – прервала его я – и тренировалась до изнеможения.
Наконец, у меня начало получаться, и мы пошли в симуляторную. Майкл неплохо потрудился. Кабина в программе выглядела один в один, как в оригинале.
– Морган, все в режиме реального времени. Условия максимально приближены к тем, что будут там.
– Хорошо, – кивнула я.
– Поехали.
Черт! Я разбилась раз десять. На взлете. Отвратительное чувство.
– Какого черта с тобой происходит?! Соберись! – не выдержав, прикрикнул на меня Майкл.
Ага, соберись! У меня внутри все уже просто в узел стянуто от моей собранности! Куда уж больше-то?!
Нет, надо не так. В голове прозвучал голос командира Рейнольдса: «Отпусти руки, Морган!» Тоже, кстати, злобный. Что же они все на меня злятся-то так? Какой своевременный вопрос… Так. Это было, когда мы летали с командиром перед моим экзаменом на высший пилотаж. Хорошо, отпусти руки… Отпусти руки…
Я опустила и встряхнула руки. Закрыла глаза. Так. Пульт всплыл перед внутренним взором. Это мой шаттл. Я знаю его как себя. Я знаю все кнопки, рычаги и клавиши. Так, поехали.
– Поехали, – сказала я, и мы снова запустили программу взлета.
Бешеные перегрузки. Шаттл трясет и глаза заливает мгла, руки бегают по пульту, словно живя своей жизнью. И вдруг меня словно выплюнуло в пространство, сопротивление и перегрузки исчезли, шаттл свободно мчался в космосе. Я повернула голову, шаттл Майкла рядом.
– Привет, братец, – улыбнулась я.
Шаттл Майкла помахал крыльями.
– Повторим? – раздалось в моих наушниках, и я просто увидела, как мой брат улыбается.
– Да запросто!
Итак, мы решили идти в одиночку, двумя шаттлами и сделали все, чтобы все удалось, отработав все действия до автоматизма.
У мистера Вульфа тоже наметился прорыв. Вроде бы виртуально у нас даже все получалось. Джордж и Барт обеспечивали техническую поддержку.
Мистер Вульф использовал классическую идею гравитационного маневра для замедления объекта в космосе. В нашем случае гравитационное поле было искусственным, для чего и понадобилась специальная установка, сожравшая весь наш технический резерв, осталась нетронутой только целевая аппаратура. И сила притяжения должна была быть настолько мощной, чтобы установка смогла «захватить» своим полем космическую странницу, подобно планетарному гиганту, затормозив ее таким образом, по расчетам мистера Вульфа, на несколько сотен тысяч миль на несколько минут. Все необходимые параметры тщательно высчитывались. В момент максимального замедления планеты «Поллукс» должен успеть подойти к ней и попасть в ее гравитационное поле, желательно между самой планетой и первым спутником, затем установка уничтожается метким выстрелом, гравитационное поле исчезает, и маленькая планетарная система спокойно возвращается на свою орбиту, снова набирая скорость. Мы же будем двигаться дальше внутри системы вместе с ней в качестве третьего спутника.
Джордж и Барт работали как заведенные. Когда мы были в состоянии, помогали им, чем могли. Капитан проверял каждую новую версию на симуляторе.
– Мы все это сможем проделать только на форсаже. Мы рискуем не успеть затормозить и вылететь за пределы системы… Мы должны сократить время торможения вдвое… Мистер Флинт! Джордж!
Механики наши были нарасхват…
Итак, мы шли по гиперпространству к точке выхода.
– А вдруг она уже пролетела, и мы опоздаем? – озвучила я терзающий меня вопрос.
– Морган… – Барт даже не стал заканчивать фразу.
Да-да, я и сама знаю – заткнись.
– Тебе обязательно воспроизводить весь поток своих мыслей? – спросил меня Барт в наушник, было наше дежурство.
– Если бы я озвучила весь поток…
– Я бы рехнулся, я знаю, – по голосу было слышно, что он улыбается.
Я люблю, когда он улыбается.
– И не только ты, я думаю, – вклинился в разговор Майкл.
– Все бы с ума сошли, – подытожил Барт.
Майкл снял с меня наушник.
– Наша смена, иди спать. Скоро наш выход.
Я почувствовала неприятный холодок внутри, сдала смену и пошла спать. Одно было неизменно – что бы ни происходило, мой сон всегда был крепким. Встала я за пять минут до будильника. Я спала всего четыре часа, но полностью отдохнула – сказывался опыт многолетней службы, организм научился отдыхать при малейшей возможности.
Итак, наш выход. Я заняла свое место в рубке.
– Внимание, господа, выходим из гиперпространства, – капитан Белфорд зорко следил за всеми системами и за нами. – Три, два, один…
Снова эта тряска. Когда-нибудь я к ней привыкну, утешила я себя, подавляя приступ тошноты. Наконец, все прекратилось. Я огляделась вокруг. Войд Козерога. Мы запустили зонд в центр войда Волопаса. Надо будет и сюда тоже запустить…
– Поднять телескоп! – скомандовал капитан.
– Есть поднять телескоп! – отозвался Майкл и пробежался руками по пульту, капитан дал координаты сектора пространства.
– Всем быть в состоянии готовности. Сколько у нас времени, мистер Вульф?
Физик припал к телескопу.