Полночь
Шрифт:
Пока они ели, с неба заморосил редкий холодный дождик, который постепенно становился все сильнее и сильнее, так что вскоре полосатая шкура Ежевики промокла насквозь, и он затрясся от непривычного холода.
— Надо спрятаться, — пролязгала зубами Белочка. Вся облепленная потемневшей от воды шерстью, она выглядела непривычно маленькой и жалкой.
Ежевика и не думал спорить. Они выбрались из кустарника, а когда очутились на краю заросшего травой склона, Ежевика невольно посмотрел на лежащую внизу Гремящую Тропу. Чудище с ревом промчалось мимо, его горящие
— Что это?! — пискнула Белочка, прижимаясь к нему.
— Не знаю, — прошептал Ежевика. — Я никогда не видел ничего подобного. Стой здесь, а я пойду погляжу.
Он осторожно двинулся вперед, пока не очутился в двух лисьих хвостах от чудовища. Может быть Двуногие бросили его здесь потому, что оно умерло? Или оно только притаилось, изготовившись к прыжку, как кот перед беззащитной мышью?
— Слушай, мы можем залезть под него! — заметила подбежавшая Белочка; разумеется, она и не подумала послушаться его приказа и ждать на вершине холма. — Тут нас и дождь не достанет!
Даже в темноте Ежевика отлично разглядел темный зазор между землей и брюхом чудища. У него невольно зашевелилась шерсть при мысли о том, что придется лезть в эту узкую щель, но он не мог показаться трусом перед Белочкой. Да и предложение было вполне разумное… Невыносимый смрад этого чудища скроет их от любых преследователей.
— Ладно, — решился Ежевика. — Но только… — Он не успел договорить, потому что Белочка шлепнулась на землю и быстро протиснулась под чудище. — …Я пойду первым, — пробормотал он и полез следом.
На следующее утро Ежевика проснулся, едва серые рассветные сумерки заползли под брюхо чудища. Белочка, свернувшись клубочком, спала рядом. Спросонья Ежевика не сразу понял, почему это она спит в его палатке, а не с остальными оруженосцами. Но резкий запах чудища и беспрерывный рев Гремящей Тропы быстро напомнили ему о том, где и почему они оказались. Сегодня утро начала путешествия! Но Ежевика не чувствовал ничего, похожего на радостное волнение. Лапы его ныли от тоски, он с мучительной костью понял, что, уйдя из лагеря без разрешения своего предводителя, он добровольно изгнал себя из родного племени.
Ежевика вылез из-под чудища, поднял голову и принюхался. Трава все еще была мокрой от вчерашнего ливня, кусты на склоне свесили листья под тяжестью капель. Брезжил серый рассвет, и туман клубился за деревьями.
Ежевика снова повернулся к чудовищу и позвал Белочку.
— Вставай! Пора идти к Четырем Деревьям.
Он уже начал подумывать о том, чтобы залезть под брюхо и растолкать ее, но тут Белочка выбралась из-под чудища и зажмурилась от света.
— Есть хочу! — пожаловалась она.
— Подкрепимся по дороге, — ответил Ежевика. — Только надо пошевеливаться. Нельзя заставлять себя ждать.
— Ладно.
Белочка взлетела вверх
Белочка окончательно проснулась и, казалось, совсем забыла о еде. Она летела вперед, не обращая внимания ни на что кругом. Зато Ежевика ни на миг не забывал об опасности. Услышав шорох в кустах за спиной, он резко остановился и разинул пасть, ловя запах преследователя.
— Белочка! — прошипел он. — Скройся.
Но не успел он договорить, как Белочка резко развернулась и уставилась в ту сторону, откуда доносился звук. Ее зеленые глаза широко распахнулись, и Ежевика прочел в них страх, смешанный с радостью. В тот же миг он почувствовал сильный, знакомый запах грозового кота. Ветки ближайшего куста, задрожав, раздвинулись, и коты увидели Листвичку.
Несколько мгновений сестры стояли неподвижно, не сводя глаз друг с друга. Потом Листвичка вышла вперед и положила к ногам Белочки какие-то травы, которые несла в пасти.
— Я принесла тебе травы путников, — негромко сказала она. — Они пригодятся тебе в твоем путешествии.
Ежевика в недоумении переводил глаза с одной сестры на другую.
— Но ты клялась, что никому не рассказывала! — в гневе закричал он. — Как же она узнала?! Ты меня обманула!
— Я не обманывала! — процедила Белочка.
— Она говорит правду, — мягко подтвердила Листвичка. — Но ей и не нужно ничего рассказывать мне. Я просто знаю, и все.
Ежевика вздрогнул.
— Так, значит, ты знаешь все? И про сны, и про путешествие к месту-где-тонет-солнце?
Листвичка серьезно посмотрела на него, и он увидел горечь и тоску в ее глазах.
— Нет, — ответила она. — Я знаю только то, что Белочка уходит, — она помолчала, зажмурив глаза — И что будет большая беда.
Жалость острым шипом утесника пронзила Ежевику, но он не мог дать волю чувствам. Он должен был знать, как Листвичка использовала свое ясновидение.
— Кто еще знает об этом? — грубо рявкнул он. — Ты рассказала отцу?
— Нет! — гнев полыхнул в глазах Листвички, сделав ее удивительно похожей на сестру. — Я ни кому и никогда не предам Белочку, даже Огнезвезду.
— Она никому не расскажет, — подтвердила Белочка.
Ежевика медленно кивнул.
— Хотя мне очень хотелось бы это сделать, — с горечью продолжала Листвичка. — Возможно, так я смогла бы удержать тебя… Белочка, тебе правда нужно идти?
— Я должна! Это самое удивительное приключение на свете. Неужели ты не понимаешь? Это же приказ Звездного племени, а значит, я не нарушаю воинского закона.
И она начала сбивчиво рассказывать сестре о снах Ежевики и о встрече с остальными тремя избранниками. Листвичка слушала, недоверчиво вытаращив глаза, а Ежевика нетерпеливо переминался с лапы на лапу. Небо быстро светлело, и времени оставалось все меньше.