Полночный пепел
Шрифт:
— По дороге в бункер мы с Тиганом кое-что обсудили. Со следующей ночи вместе со всеми я начну патрулировать город, займу место раненого воина. И поскольку мы знаем, что Рот в Бостоне, будем прочесывать город и искать его следы.
Клер кивнула и пошла собирать свою одежду, разбросанную по полу часовни. Она одевалась торопливо, словно поскорее хотела сбежать от него.
Андреас тряхнул головой, не в силах найти нужные слова.
— Я сожалею, Клер.
— Я знаю, — бросила она. — Я тоже сожалею.
Андреас не стал ее останавливать, когда она поспешно
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ
С рассветом Клер вошла в ванную комнату и включила душ. Стояла и смотрела, как влажный туман оседает на стекле душевой кабины.
Она снова его теряла.
И снова в этом был повинен Вильгельм Рот.
Клер содрогнулась, словно от холода, — как много Вильгельм отнял у Андреаса и у нее. Чтобы успокоиться и согреться, она встала под теплые струи воды. Дрожь не унималась, проникала внутрь. Пройдет всего несколько часов, солнце сядет, и Андреас вместе с воинами отправится патрулировать город, а где-то там — Вильгельм, схватка с которым может стоить возлюбленному жизни.
Андреас ясно дал ей понять, что ее мольбы не способны заставить его изменить решение помогать Ордену. Как ничто на свете — даже любовь, которую они нежданно обрели вновь, — не способно утолить его жажду мести, и в своей вендетте он дойдет до конца, даже если конец — это его смерть.
По крайней мере, на этот раз он не исчезнет вдруг, без объяснений. На этот раз у него есть причины. Возвышенные и благородные. Но от этого ей не легче.
Женщина в ней металась и требовала немедленно бежать в часовню и умолять Андреаса изменить свое решение.
Но он слишком честный и благородный.
И она слишком любит его, чтобы ломать его характер в угоду своему разбитому сердцу. Но боже, как невыносима мысль позволить ему с заходом солнца уйти в город. И возможно, потерять навсегда.
Горестное отчаяние и злость тисками сжимали сердце Клер.
Она была растеряна и боялась… и снова чувствовала безмерное одиночество.
Клер присела на корточки под струями воды, тяжело вздохнула и закрыла глаза. Она не знала, как ей пережить предстоящую ночь. Сидеть в бункере и ждать его возвращения, пока он на ночных улицах города ищет схватки с Ротом. А если ко всему этому добавить еще и Драгоша?
Клер даже думать не хотела, чем может закончиться это столкновение.
И что она может сделать, чтобы предотвратить трагедию?
Внутренний голос подсказал, что у нее есть шанс. Раньше эта идея ей в голову не приходила, и была она такой отвратительной, что к горлу подкатил комок. Она выйдет на контакт с Вильгельмом.
Но не просить о прощении и милосердии, к этому его сердце глухо, особенно сейчас, когда дело касается Андреаса и ее. В этом Клер была абсолютно уверена, как и в том, что Вильгельм не любит проигрывать. Он всегда должен быть победителем, даже в ничтожных мелочах.
Захочет ли он принять то единственное, что она может ему предложить?
Ответ Клер могла получить только при встрече с Ротом.
Какое бы отвращение ни вызывала перспектива общения с Вильгельмом, Клер понимала, что это ее последняя надежда спасти Андреаса, поэтому она откинула голову назад и замедлила дыхание. Она умела быстро погружаться в сон, но найти в пространстве сна Рота — при условии, что он тоже спит, — было не так-то легко. Клер углублялась в пространство сна и молилась об удаче.
Ей потребовалось несколько долгих минут, чтобы почувствовать границу его сознания, погруженного в неглубокую дрему. Под ложечкой у Клер неприятно засосало, когда она приблизилась к нему, она отказывалась слушать внутренний голос, который кричал и требовал, чтобы она бежала от Рота как можно дальше.
Наконец она увидела его — его спину. Он быстро шел по какому-то подземелью. Клер молча последовала за ним, на ходу готовя речь. Где-то впереди открылась тяжелая дверь, в которую он должен был войти. Клер едва успела проскочить за ним, как массивная каменная глыба повернулась, закрывая вход.
Рот что-то ворчал себе под нос, слов было не разобрать, но, судя по интонации, он был чем-то раздражен. После сумрачного коридора они оказались в помещении, похожем на некое подобие клинической лаборатории. Вильгельм шел мимо рабочего стола, заставленного микроскопами, мензурками и лотками. Дойдя до конца, он рукой смахнул на пол лабораторные приборы. Клер непроизвольно вскрикнула, когда у ее ног рассыпались осколки стекла.
— Что за черт… — Рот резко обернулся. Увидев Клер, он прищурился и рассмеялся, гортанно и нервно. Угрожающе. — А, объявилась, шлюха.
Клер пропустила мимо ушей оскорбление:
— Нам надо поговорить, Вильгельм. Мы с тобой должны заключить договор, пока ваши разборки с Андреасом не зашли слишком далеко.
Рот удивленно фыркнул:
— Уверен он отправил тебя ко мне просить о пощаде. Взывать к моему благородству.
— Нет, Андреас меня к тебе не посылал. Он не знает, что я здесь. — Рот вздернул бровь, в глазах мелькнуло любопытство. Клер продолжала: — Я пришла просить тебя оставить Андреаса в покое. Перестань ненавидеть Андреаса… и меня. Позволь Андреасу жить своей жизнью.
Рот усмехнулся:
— Ты это серьезно?
— Вполне, — сказала Клер. — Со своей стороны я гарантирую, что отдам все, что у меня есть. Я вернусь к тебе, Вильгельм. Делай со мной все, что хочешь, — перенеси свою ненависть с него на меня. Мне все равно. Просто оставь Андреаса в покое. Пожалуйста.
Глаза Рота сузились в зловещие щелки.
— Клер, ты и в самом деле такая наивная? Мне на твоего Райхена плевать, — без тени каких-либо эмоций заявил он. — Равно как и на тебя.
В груди Клер затеплилась призрачная надежда. Но в следующее мгновение Рот рассмеялся так, что у Клер волосы на затылке зашевелились.