Полночный покров

Эдриан Лара

– Там в комнате пара сумок. – Он небрежно махнул рукой в сторону бывших отцовских комнат. – Один из твоих ребят может за ними сходить.

Агент снова почтительно кивнул:

– Я лично схожу за вашими вещами, сэр. Покажите куда.

– Сюда, – сказал Лекс и пошел по коридору впереди агентов. Войдя в комнату, он остановился у кровати и показал на упакованные вещи, которые он намеревался взять с собой. – Забирайте вот этот чемодан и эту кожаную сумку.

Агент не сдвинулся с места. Лекс бросил на него негодующий взгляд:

– Ну, чего

ты ждешь, идиот?

Агент ответил ему бесстрастным холодным взглядом.

И Лекс все понял, в подтверждение его догадки из комнат донеслись приглушенные отрывистые выстрелы; кровь застыла у него в жилах.

Агент стоял и смотрел на него, на его лице появилась любезная улыбка.

– Мсье Фабьен лично просил меня передать вам его послание, господин Якут.

Рената выглядела измотанной, когда Николай вернулся к ней, оставив в поле трупы агентов. Через несколько часов взойдет солнце и от тел вампиров не останется и следа. Ни один человек не заметит их останков вдали от дороги на окраине города.

– Их форма и оружие в багажнике, – сообщила Рената подошедшему Николаю. – Часть оружия я положила под передние сиденья. Ключ в замке зажигания.

Нико кивнул. Убрав все свидетельства перестрелки вампиров в комнате над гаражом, они получили в свое распоряжение джип агентов, который те припарковали на одной из боковых улиц неподалеку от дома Джека.

– Ты едва на ногах держишься, – сказал Николай, заглядывая в усталые глаза Ренаты. – Мы можем остаться здесь, чтобы ты немного отдохнула.

Рената покачала головой:

– Нет, надо ехать. До усадьбы Якута всего несколько миль.

– Да, всего несколько миль. Уверен, Лекс не станет раскатывать к нашему приезду красную дорожку. Могут возникнуть серьезные проблемы. А ты всего два часа назад нанесла несколько ментальных ударов и истратила много психической энергии. Скоро тебя накроет ответной волной?

– Скоро, – нехотя призналась Рената, глядя на освещенную лунным светом траву у них под ногами.

Нико взял ее за подбородок и поднял голову; не удержавшись от соблазна, провел рукой по ее щеке:

– Серьезная причина задержаться здесь на время.

Рената решительно отстранилась:

– Это серьезная причина, чтобы как можно быстрее добраться до цели, пока слабость не свалила меня с ног. Отдохну, когда освободим Миру. – С этими словами Рената развернулась и направилась к машине. – Кто поведет? Ты или я?

– Постой. – Николай поймал ее за руку, притянул к себе и обнял.

«Господи, она такая красивая, – подумал Нико. – Только идиот может оставаться равнодушным к ее нежным и женственным чертам лица: миндалевидные глаза, густые черные ресницы, озорной носик и чувственные губы, молочно-белая кожа в обрамлении черных волос, безупречная в своей гладкости и бархатистости». Внешняя красота Ренаты очаровывала, но ее смелость и непоколебимая стойкость разили его наповал.

Каким-то непонятным образом за очень короткое время Рената стала ему настоящим товарищем. Он ценил ее и безгранично доверял в той же степени, как своим товарищам по Ордену.

– Постой, – повторил Нико, на этот раз очень тихо, глядя в ее прекрасное и смелое лицо, восхищаясь этой необыкновенной женщиной, ставшей ему жизненно необходимой спутницей. – Мы отлично справились и стали хорошей командой, не так ли?

– Николай, я испугалась до смерти, – тихо призналась Рената. – Они ворвались так неожиданно. Я не сразу среагировала, потеряла много времени вначале. Я должна была...

– Ты была восхитительна. – Нико убрал за ухо прядку, упавшую ей на лицо. – Ты восхитительна, Рената, я очень рад, что ты мой надежный товарищ.

Рената застенчиво улыбнулась:

– И я рада, что у меня появился надежный товарищ.

Возможно, это было не самое подходящее время

и место для поцелуя, смертельная схватка позади, что-то подобное или даже хуже – впереди. Но именно здесь и сейчас Николай больше всего на свете хотел ощутить теплые и нежные губы Ренаты.

Он поддался порыву, нагнулся и поцеловал ее. Ее руки обхватили его за шею не очень уверенно, но они были теплыми и по-женски заботливыми, такими же остались и потом, когда он прервал поцелуй, а ее руки скользнули по его спине, щекой она прижалась к его груди.

Рената заговорила, и ее голос был едва слышным шепотом:

– Николай, мы ведь найдем ее?

Николай поцеловал ее в макушку:

– Обязательно найдем.

– С ней все хорошо? – Его сомнение было мимолетным, но и этого мгновения было достаточно, чтобы Рената высвободилась из его объятий, нахмурилась, в глазах появилась тревога. – Господи... ты в это не веришь. Николай, я чувствую, что ты в это не веришь. Ты думаешь, с Мирой случилось что-то ужасное.

– Это кровная связь, – сказал Николай, не собираясь отрицать то, насколько точно Рената определила его истинное состояние.

Она отошла от него и, шурша травой, направилась к машине с лицом, искаженным душевной мукой.

– Надо ехать. Мы должны заставить Лекса рассказать нам, где она!

– Рената, я продолжаю настаивать, что нам нужно задержаться здесь. Если слабость тебя...

– Плевать на мою слабость! – выкрикнула Рената, в паническом смятении сжимая руками голову. – Я еду в усадьбу Якута. Ты можешь ехать со мной или оставаться здесь, но я отправляюсь туда прямо сейчас.

Нико мог бы ее остановить.

Если бы он захотел, двигаясь молниеносно, встал бы у нее на пути и преградил дорогу к машине. Он мог бы ввести ее в транс одним лишь прикосновением ладони ко лбу и заставить переждать приступ слабости, который накроет ее к моменту, как они доберутся до усадьбы Якута.

Он мог бы остановить и удержать ее многими способами, но он лишь встал перед дверцей со стороны водителя, не позволяя ей сесть за руль, и тоном, не допускающим возражений, сказал:

– Ты ранена. Поведу машину я.

Рената посмотрела на него, молча обошла машину и села на пассажирское место.