Полное собрание сочинений. Том 16. В час высокой воды
Шрифт:
Фото из архива В. Пескова . 21 сентября 1986 г.
Рядом с китом
(Окно в природу)
Этот снимок дает наглядное представление о том, как выглядит человек в водной стихии рядом с китом. Мы видим аквалангиста около головы кита кашалота.
Киты — самые крупные из представителей земной фауны. Длина океанского
Голубые киты — великолепные пловцы. Обычная скорость — 18–20 километров в час, но известен случай, когда гигант в течение десяти минут плыл со скоростью 41 километр в час, а другой 7 часов тащил загарпунившее его 27-метровое судно, хотя машины работали на «полный назад».
Любопытно, что эти морские гиганты питаются мелкими рачками величиною чуть более сантиметра. С верхней челюсти кита свешивается «забор» из роговых пластинок (числом до 400) с бахромой по краям.
Синие киты — вечные странники. Из вод Антарктики они путешествуют до северной кромки льдов. (Один из гигантов — южный кит иногда выставляет из воды громадный хвостовой плавник и двигается, используя его как парус.)
На этом снимке третий по размеру среди китов — кашалот, не имеющий китового уса, но вооруженный по нижней челюсти рядом зубов. Это хищник, питающийся каракатицами и кальмарами. Кальмар на снимке выглядел бы намного крупнее аквалангиста. На старых гравюрах бой кашалота с кальмаром представляется как схватка равных гигантов, но побеждает всегда кашалот.
Киты — объекты давнего промысла. Удачная охота давала сразу громадное количество ценного жира, китового уса (шел на корсеты, зонтики, обручи, кнутовища), из кишечника и головы кашалота добывались драгоценные амбра и спермацет — сырье для кремов, мазей и закрепления аромата духов.
Пока добыча китов велась на утлых суденышках с ручными гарпунами, киты человеку противостояли на равных. К синим китам охотники не рисковали даже и приближаться.
Гарпунная пушка и большие суда свели опасность для охотников-китобоев к нулю, китов же сделали беззащитными. Истребление их шло очень быстро. В сезон 1930–1931 годов было добыто 29 699 голубых китов, а в 1964–1965 годах всего лишь 372. Сейчас в Мировом океане осталось, считают, 6 процентов от былой численности исполинов земли…
Жизнь зачиналась в воде. Потом она вышла на сушу. Но 60 примерно миллионов лет назад некоторые виды животных снова вернулись в воду (полагают, в поисках пищи) и приспособились в ней обитать постоянно. Киты, ставшие похожими на рыб, — наиболее приспособленные из всех млекопитающих к воде. Дышат киты воздухом. И сфера их жизни — не глубина, а поверхностный слой воды. Но кашалоты — ныряльщики. Для них не проблема — глубина 500 и 1000 метров. И вот встретились два ныряльщика — кашалот и аквалангист, Голиаф и Давид. В этой конкретной ситуации кит мог бы расправиться с человеком легче, чем с каракатицей. Вообще же Давид с его нынешней техникой угрожает Голиафу безжалостным истреблением.
Фото из журнала Tier (из архива В. Пескова.)
28 сентября 1986 г.
Союз двоих
(Окно в природу)
Два этих снимка свидетельствуют: сердечная привязанность существует не только в человеческом мире…
Многообразие жизни дает нам множество форм супружеских отношений. У одних животных они кончаются сразу же после спаривания. Медведь, например, не только не участвует в воспитании малышей, но, случается, даже на них нападает. Медведице-матери после выхода из берлоги надо быть начеку, да и сами медвежата знают, что надо спасаться на тоненьких деревцах, куда
У многих животных мать и отец на равных воспитывают потомство. Брачный союз распадается, как только дети взрослеют.
И существует долгая сердечная привязанность, иногда на всю жизнь. Ее давно заметили у лебедей. Прочен брачный союз у волков. Известен случай, когда для беззубого спутника жизни, способного лишь загонять добычу, волчица рвала куски мяса. Волк оказался совершенно беспомощным, когда волчицу убили.
И вот еще любопытный пример. На снимке вы видите альбатросов. Эти странники океанов, спустя семь лет после рождения, собираются на остров и тут заключают брачные союзы. На смотринах, в которых участвуют тысячи птиц, ухаживая и присматриваясь друг к другу, альбатросы придирчиво ищут пару. В ярком, красочном ритуале ухаживания, где на каждое движение партнера надо ответить новым нужным движением, как видно, выясняется жизнеспособность, и, кроме того, партнеры запоминают, запечатлевают друг друга в памяти… И вот он — союз. Это скрещение клювов похоже на клятву в верности.
Единственного птенца альбатросы кормят поочередно и долго — семь месяцев. Затем заплывшего жиром отпрыска заставляют поститься, худеть. Учат его затем полету и кочевой жизни. И все потом расстаются.
Молодой альбатрос вернется на остров искать себе пару лет через семь-восемь. А старики прилетят сюда в октябре. Над океаном они странствуют в одиночку. Но, вернувшись на остров, среди тысяч себе подобных они безошибочно находят друг друга.
Страдают ли привязанные друг к другу животные при неизбежных в жизни потерях? По-видимому, так. По крику одинокого лебедя мы чувствуем это страдание. А вот интереснейший снимок, подтверждающий: животные не равнодушны к гибели спутника жизни. Немецкий фотограф Манфред Данеггер рассказывает: «Я остановил машину вблизи местечка, где часто подкарауливал ласточек, собиравших для гнезда глину. На этот раз мое внимание привлекла птица, грустно сидевшая над телом другой, неподвижно лежавшей. Заметив меня, ласточка отлетела, но скоро снова вернулась и стала лапками теребить неподвижную, словно пытаясь ее разбудить…»
Мы не можем знать глубину горя этого маленького существа. Оно иное, чем у людей. В хлопотах у гнезда, возможно, через минуту горе будет забыто. И все же горе ведомо и животным. Мы знаем, как песней и резвыми играми демонстрируют они радость. Но горе неизбежно соседствует с радостью. Нашим бессловесным братьям по жизни это чувство тоже знакомо.
Фото автора. 4 октября 1986 г.
Панда
(Окно в природу)
В 1972 году я был свидетелем ситуации в чисто американском духе. В вашингтонский зоопарк из Китая привезли двух панд. Мы выстояли два часа в очереди — хоть мимоходом взглянуть на диковинных черно-белых медведей и заодно поглазеть на людей, охваченных лихорадкою любопытства.
Панды вели себя с достоинством. Обернувшись к публике задом, они жевали бамбук и, конечно, не подозревали о столпотворении, вызванном их появлением в зоопарке. Между тем каждое движение животных автоматически фиксировалось пятью фотокамерами, каждый их звук улавливался множеством микрофонов. Что касается изображения зверей, то все киоски были запружены пандами: фарфоровыми, глиняными, пластиковыми, из тряпок, папье-маше, резины.