Полное собрание сочинений. Том 69. Письма 1896 г.
Шрифт:
Ответ О. Соснину на его письмо из Воронежа от 29 января 1896 г. с просьбой указать «какой-нибудь самоучитель английского языка».
* 21. Я. Стрелкову.
1896 г. Начало февраля. Москва.
Ваше заключение о том, что Христос не бог, а человек, совершенно, по моему мнению, верно.
Признание Христа богом есть величайшее кощунство и извращение его учения. Учение же о Троице есть не только бесполезная, но и в высшей степени вредная выдумка, делающая самое нужное и доступное всякому ребенку понятие бога темным и запутанным.
Лев Толстой.
Печатается по листу 49 копировальной книги. Дата определяется
Ответ Я. Стрелкову на письмо от 1 февраля 1896 г. из Москвы.
22. Тверским гимназисткам.
1896 г. Начало февраля. Москва.
Очень желал бы ответить на ваш вопрос, но он так неопределенен, что я не знаю, что сказать. Одно есть в вашем письме: вы говорите, что потеряли веру, — и это очень важно.
Без веры нельзя жить. Вера состоит в том, чтобы знать, зачем мы живем. Вот это постарайтесь узнать. Это важнее всего на свете. Но постарайтесь найти это сами, а не поверить кому-нибудь на слово. Для того же, чтобы узнать самому, надо испытывать веру, как говорил Христос: испытайте учение, и тогда увидите, правда ли оно.
Мою веру я высказываю во всех моих писаниях последних лет, сущность ее упишется здесь. Вера моя в том, что жизнь наша принадлежит не нам, а богу, к[оторый] нас послал в жизнь, и потому цель нашей жизни должна состоять в том, чтобы делать его волю. Воля же его в том, чтобы любовно поступать с другими, так же, как хочешь, чтобы поступали с тобою, для того чтобы в мире борьба и ненависть заменялись согласием и любовью. Вот и всё. Испытайте жить по этой вере, и вы увидите, справедлива ли она.
Дай вам бог истинного блага, а другого нет,1 как жить по его воле. И благо это большое, — больше всех других благ.
Л. Толстой.
Печатается по листам 51 и 52 копировальной книги. Впервые опубликовано (почти полностью) в «Листках Свободного слова», Крайстчерч, Англия, 1898, № 1, стр. 32. Дата определяется почтовым штемпелем получения письма адресатов: «Москва, 1/II 1896» и местом письма в копировальной книге.
Ответ на письмо от 31 января 1896 г. от семи гимназисток выпускного класса Тверской гимназии.
1 Слова: «а другого нет» почти не отпечатались в копировке и восстановлены по догадке.
* 23. H. Н. Ге.
1896 г. Февраля 11...12. Москва.
Радостное второе письмо ваше, дорогой друг Н[иколай] Ни[колаевич], лежит у меня на столе уже 3-ю неделю, и не могу выбрать время ответить на него. Напишу пока хоть несколько слов. А именно то, что на первое письмо я хотел ответить то самое, что вы пишете во 2– м, что жить с нелюбовью к челов[еку] мучительно, а еще то, что слова ваши, что для вас главное: искреннее, нелицемерное движение к свету, до слез тронули и обрадовали меня. Я знаю, что мы с вами никогда не разойдемся.
Обнимаю вас.
Л. Толстой.
На обороте секретки: Крым. Алушта. Николаю Николаевичу Ге.
Датируется на основании почтового штемпеля отправления: «Москва, 12 февраля 1896».
Ответ на два письма Ге: от 13 и 29 января 1896 г. В первом из них Ге писал о своих столкновениях с братом, П. Н. Ге, в связи со вступлением в права наследства после смерти отца, художника Н. Н. Ге, и обвинял брата в нечестности. Во втором он выражал свое раскаяние в этих обвинениях.
24. В. Г. Черткову от 13 февраля.
* 25. В. Каменскому.
1896 г. Января 28 — февраля 16. Москва.
В
Мне очень интересно было ваше письмо и самое существенное в нем — мнение ваше о том, что цель нашей жизни состоит не в матерьяльных благах, а в уяснениях своего сознания и в нравственном совершенствовании, я вполне разделяю. Но, простите меня, вы молоды, я стар, и потому я позволю себе сделать замечание о том, что вы слишком увлекаетесь формой выражения и иногда под цветистостью этой формы скрываете несовершенную ясность мысли. Надо стараться доводить свою мысль до такой степени простоты и ясности, чтобы она могла быть выражена в самых обыкновенных и коротких словах, и не делать дальнейших выводов и соображений, пока это не будет достигнуто.
Я пишу это вам так откровенно, п[отому] ч[то] письмо ваше показало мне в вас серьезно и искренно мыслящего человека и вызвало к вам искреннюю симпатию.
От души желаю вам наибольшего успеха в той вечно достигаемой и никогда вполне не достижимой цели самосовершенствования (нравственн[ого]), к[оторую] вы поставили себе, и очень рад бы был, если б мог быть вам в чем– нибудь полезен.
Полюбивший вас
Лев Толстой.
Печатается но листам 44 и 47 копировальной книги. Дата определяется местом в копировальной книге.
Ответ на письмо от 10 января 1896 г. Владимира Каменского (р. 1871), студента Демидовского юридического лицея в Ярославле.
* 26. И. Ф. Лебединскому.
1896 г. Января 28 — февраля 16. Москва.
Извините меня, пожалуйста, уважаемый И[ван] Ф[илиппович], за то, что не отвечал на ваше первое письмо и долго промедлил ответом на последнее. На первое отвечать нечего было. Я ненавижу так же, как и вы, то устройство, при к[отором] возможны те насилия, к[оторым] вы подверглись, и все силы свои употребляю, не скажу — на борьбу с ним, — эта цель слишком частная, — а на деятельность, долженствующую разрушить это устройство и заменить его новым. Если же я действую не так, как вы считаете нужным действовать, то это происходит не от того, что я нахожу такую деятельность более легкой, а п[отому] ч[то] полагаю действительным только тот путь, к[оторый] избран мною. Главная особенность этого пути от обыкновенно избираемого состоит в том, чтобы прежде всего не вступать ни в какие компромиссы с той злой силой, которую] желаем уничтожить, не участвовать в ней ни прямо, ни косвенно и не пользоваться ею. — Вы меня хвалите за статейку о телесном наказании, а я думаю, что такие статьи бесполезны. Из этой, н[а]п[ример], выкинуто самое существенное, и сколько бы мы ни писали, безобразное беззаконие будет продолжаться до тех пор, пока будут люди порядочные рассуждать в собраниях и присутствиях об этих мерзостях. Средство уничтожить это и всякое другое зло — в том, чтобы общественное мнение казнило презрением людей, подающих руку правительству в таких делах. Пускай правительство осталось бы с своими казаками и калмыками, а все порядочные люди устранились бы от него. А такое общественное мнение может установиться только тогда, когда мы будем высказывать друг другу всю правду на словах и в писаниях, не заботясь о том, будут ли они напечатаны; главное же — тогда, когда в своих поступках мы будем иметь в виду не воображаемое нами такое или другое устройство общества, а то, чтобы никогда не отступить от требований человеческого достоинства и не запачкать себя участием в насилиях и гадостях правительства, хотя бы самым отдаленным. Так я думаю. Желаю вам всего хорошего.