Полное выздоровление
Шрифт:
Так и есть, бывший литератор со скоростью слова полетел навстречу. Тут же дернул модернизированный бомж. Козлов выстрелил в кабель, проходящий по крыше, и раздолбал одно крепление. Затем резко поднял стальную жилу, ухватив ее неподалеку от того места, где была повреждена изоляция, и стал действовать по принципу скакалки. Махнул вверх, коснувшись выставленных рук бомжа — Андрона электричество угробило на месте. И опустил вниз, цепляя вылетевшую вперед ногу литератора. Тот шлепнулся, после чего Козлов прижал к нему оголенный кусок кабеля.
Предстояло еще проведать жирного мутанта.
Но тот был уже трупом с неожиданно внушительной дырой на темени. Что-то не так, подумал Козлов, мучительно глотая ком, разбухший в горле. Потом заметил влажный след, тянущийся от дыры в мутанте к краю крыши. А там, собираясь уже скрыться на стене здания, ползло какое-то студневидное образование. Доктор кинулся туда и обрушил на ползущий студень ногу, может быть, в самый последний момент. Поскользнулся, едва не рухнул вниз. А потом с нарастающей тошнотой понял, что раздавил мозги. Водянистые, в какой-то оболочке, обрамленной щупальцами. Но эта была та самая бессознательная разумность, которая явилась из вирусного макроорганизма и захотела стать достоянием всего мира.
Неподалеку забили лопасти. Козлов поскорее отошел от края — на крышу усаживался вертолет.
Из кабины выпрыгнули двое — врач и пожарник.
— Эй, есть тут еще живые?
— Вы про загробную жизнь? Здесь на нее много претендентов,— откликнулся Козлов. — Нет, живых в прямом смысле этого слова не осталось… Какие-то неполадки в газовой сети и вот, пожалуйста, плачевный результат. Сделаем, конечно, правильные выводы и в будущем году станем чаще проводить техосмотры.
— А эти трое, отчего погибли? — врач мельком проверил наличие признаков смерти.
— От плохой жизни. Толстяка прибило балкой еще внизу, но его вытащили на крышу. А у этих поражение током. Андрон нечаянно схватился за кабель, Матвей пытался ему помочь. Внизу огонь, а тут надо же дождик прошел, все отсырело. Отличные были парни, хотя и своеобразные. Кстати, опять ушел от нас в чем-то талантливый, душевно молодой писатель. Будьте добры, снимите каски.
— Снизу пожарники уже ломают двери и окна. А нам пора. Ничего, шкурку вашу подлечим, хоть она и покраснела местами,— подбодрил прилетевший врач.
Они загрузились в кабину, и вертолет лег на обратный курс.
«Поймем ли мы когда-нибудь феномен Гура? А если поймем, что мы с того будем иметь? — сочилась мысль в изнуренной голове главврача. — Я сейчас припоминаю, что видел снимки, где вирус внедряется в клетки Гура за милую душу. Это у добровольца номер одиннадцать случилось также как и у других. Но Гур же поборол, больше того, использовал инфекцию в своих целях. Наверное, его клетки действительно чуяли «защитников», когда те еще подбирались по кровеносным каналам, и загодя готовили ферменты, которые затем отрезали у вирусов все вредное. «Макро» хотел поорудовать клетками Гура, а вышло наоборот. Опять, значит, бессознательная разумность на сцене. Разумность мириад частиц, из которых состоит человек — нейронов, митохондрий, клеточных ядер, микробов, вирусов…»
Когда здание института уже напоминало именинный торт со свечками, Козлов на самом пределе зрения засек силуэтик.
— Надо вернуться. Мне кажется, кто-то вылез на крышу.
Доктор сам не знал, кто сейчас говорит его усатым ртом. Неизменно пытливый исследователь, вдруг пробудившийся гуманист, нераскаявшийся злодей?
Окружающие люди покачали головами, но решили попотворствовать увечному.
Гур сидел на крыше, похожий на жутковатую фигурку с собора Парижской Богоматери. Только лицом он был уже не Гур, а подходящий ему по росточку Куценко.
«Мы заставим ИХ служить себе»,— подумал Козлов, протягивая ему руку, не зная кого точно имеет в виду — вирусов-защитников или мутантов вроде Гура.
— Спасибо за руку, доктор, а также за широкие карнизы, которые иногда помогают падающим. Видите, упал в пропасть, но обошлось. Вы вернулись и это говорит хотя бы о том, что вы цените свою работу. Да, мне удалось приручить ИХ. Ну, а что остальные граждане?
Козлов размышлял недолго.
— Остальные будут мутировать, замазывая психические пробелы биологическими достижениями. Вот вам, психический, вот биологический варианты развития, соперничайте на здоровье. И пусть победит сильнейший. Представляю себе где-то в виде итога мутанта, у которого две головы: прогрессивная и реакционная.
«Кто знает, удался ли фокус? Лишь тот, кто на самом деле его проводил. Я — негодяй. Я не сочувствую людям. Я готов пожертвовать жизнью, но только чужой. Но именно такие как я толкают мир — к вершине или пропасти. Я — педаль скорости.»