Полный годичный круг кратких поучений. Том III (июль - сентябрь)
Шрифт:
II. Св. Андрей Критский, составивши свой бессмертный великий канон покаяния, побуждает нас, братия, побеседовать с вами о том, как должно каяться.
Цель говения нашего есть приготовление к неосужденному принятию св. Христовых Таин, к принятию Самого Господа, Который говорит: ядый Мою плоть и пияй Мою кровь во Мне пребывает и Аз в нем. Как Господь есть пречист, а мы нечисты, то приобщению св. пречистых Христовых Таин предшествует у нас очищение совести и получение всепрощения в таинстве покаяния.
Очистится от грехов и получит прощение тот, кто, как должно, покается. Спрашивается теперь: кто же как должно кается… Тот, кто познает свои грехи и сознается в них искренно; сознавшись, сокрушается о них и оплакивает их; сокрушившись же и оплакавши, полагает твердое намерение более не оскорблять Бога своими грехами; а наконец, в сих расположениях смиренно
а) Итак, озаботьтесь познать свои грехи и сознаться в них. Познать свои грехи значит сказать, что такой-то и такой грех совершен нами; а сознаться в них – значить осудить себя в них, сказать: «виноват», не допуская никаких оправданий и извинений. «Согрешил», «виноват» – сии два слова надобно произнести прежде всего и произнести искренно.
Посмотрите же: в чем и как согрешили вы? Не думаю, чтобы это было трудно. Заповеди ведомы и совесть есть. Заповедь укажет, что следовало нам делать, а совесть засвидетельствует, сделано ли то нами, или нет. Для этого просмотри заповеди десятословия и заповеди о блаженствах и смотри, какая заповедь нарушена и каких добродетелей не достает в сердце. Как в зеркале чистом, когда в него смотрят не с закрытыми и не с запорошенными глазами, видны и малые крапинки на лице, так обнаружатся все наши проступки и грехи в словах, делах и помышлениях, когда заставим совесть свою смотреться в зеркало Заповедей Божиих, в слове Божием указанных.
Останется только приложить к сему осуждение себя, сознание своей виновности, и это придет, когда отвергнем всякое оправдание себя ни обстоятельствами жизни, ни родом служения и условием отношений, ни увлечениями, ни неведением, словом, ничем, а сделаем так, чтоб, коль скоро замечен грех, искренно говорить: «виноват, безответно виноват».
б) Сознавши грехи, надо оплакать их, сокрушаться о том, что они сделаны. Кто искренно сказал: «виноват», тому недалеко от того, чтобы сказать: «зачем же все это мною наделано?» – пожалеть о том, устыдить себя, поболеть пред Господом, устрашиться суда Его и беды, ожидающей того, кто останется неоправданным в грехах своих! Помяни, сколько раз говорил ты: «не буду», «не буду», и все грешил и еще более и упорнее, чем прежде; помяни, что никто тебя не принуждал: сам по злому нраву своему грешил и оскорблял в лицо Бога, Который все видит, и руку Его, которою Он останавливал тебя, ты отрывал. Помяни смерть, суд, ад; помяни и прочее все, чем надеешься сокрушить упорное сердце свое. Всячески тревожь его, возбуждай и приводи в движение. К этим размышлениям приложи молитву к Господу, чтобы Владыка всяческих дал тебе возобладать нам сердцем своим. Что за покаяние, в котором нет печали, сокрушения!
в) Вслед за болезнью сердца о грехах придет намерение отстать от них, не оскорблять ими более Господа и не губить себя. То покаяние не истинное, после которого опять впадают в прежние грехи, без всякой борьбы с своими страстями и похотями и без усердной слезной просьбы о помощи свыше и без всяких духовных средств и упражнений, каковы, например, пост, удаление от соблазнов, усердное чтение слова Божия, частая исповедь, причащение животворящих Таин и т. п. средства, которые обеспечивают нашу победу в борьбе с плотью, миром и диаволом.
г) А за этим последует исповедание грехов самое искреннее, и разрешение их самое действенное. И совершится покаяние во истину спасительное.
А то, что пользы, если без чувств, со скукою или рассеянием будем стоять на службах, досадуя, что долго тянутся; время свободное от служб будем проводить в полусне и бездействии; затем холодно проговорим на духу «грешен» про грехи, о которых спросят, и помышления не имея о том, что главной у нас целью должно быть совершенное исправление жизни… Что пользы? Это будет значить исполнить обычай говения, а не говеть во спасение.
III. Блюдите, как опасно ходите, паче во дни говения, когда враг, не искушая грехами, ухитряется делать бесполезными дарованные нам благодатью Божией средства к очищению от грехов и тем продолжить владычество свое над нами. (Из поучений преосвященного Феофана).
Поуч. 2-е. Преп. Марфа, мать Симеона Дивногорца
(Советы о религиозно-нравственном воспитании детей)
I. Св. Марфа, память коей св. Церковь совершает ныне, имела единственного сына Симеона; воспитала его, как сказано в житии ее, со всяким опасством, и Бог привел ей еще при жизни порадоваться на святую и богоугодную жизнь сына. Но вот, наступило для Марфы время отшествия ее в мир горний и тут, за день кончины своей, она удостоилась следующего видения. Представилось ей, что она восхищена была на высоту небесную и там увидала она дом пречудный и светлый, которого красоты и передать невозможно. И когда она ходила в доме том и удивлялась чудному устройству его, вдруг увидала Пресвятую Богородицу с двумя пресветлыми ангелами, Которая сказала ей: «Что удивляешься?» Марфа, с благоговением поклонившись Матери Божией, отвечала: «удивляюсь потому, Владычица, что такого чудного дома во все дни жизни моей на земле не видала». Тогда Царица Небесная сказала: «Как ты думаешь, кому этот дом уготован?» – «Не знаю, Госпожа», – отвечала Марфа. Пречистая продолжала: «Знай, что этот покой тебе уготован и этот дом создал для тебя сын твой, и ты в нем во век пребудешь». После этого, по повелению Владычицы, ангелы поставили престол дивный, и Матерь Божия продолжала: «Сия слава тебе дается за то, что ты в страхе Божием и богоугодно жила. Но хочешь ли видеть здесь и еще славнейшие места?» – и, сказавши это, велела Марфе следовать за Собою. И возвела ее Царица Небесная на высочайшие небесные места и показала ей еще наичуднейший и светлейший, несравненно против первого, дом, красоты которого ни ум человеческий постигнуть, ни язык чей-либо изречь не может. Тут Матерь Божия и еще сказала: «и этот дом создал сын твой, да еще и третьему положил основание». Через день после этого блаженная Марфа скончалась. (Четьи Минеи, 4 июля).
II. Итак, жены-христианки, знайте, что матери, в благочестии воспитывающие своих детей, не только в этой, но и в будущей жизни будут награждены за свои труды и заботы о детях, и сами дети их, возращенные ими в благочестии, заплатят им там за их попечение о них. А зная это, и сами вы усугубите свою ревность о воспитании чад ваших в вере и благочестии и, преуспевая сами в добродетели, приучайте и их к тому, чтобы они исполнение Заповедей Божиих или жизнь благочестивую и добродетельную ставили для себя выше всего.
Вот несколько советов относительно того, как лучше вести религиозно-нравственное воспитание детей.
а) Как только промелькнут у дитяти первые признаки сознания, как только детский лепет будет походить на человеческую речь, – вот и самое лучшее, самое удобное время, когда в душу ребенка можно уже заронить благодатное семя веры. Пусть в это время дети получают первые представления о Боге, представления самые ранние и, добавим, самые важные. Всякому почти приходилось наблюдать над детьми 1 году (часто даже раньше), которые могут сказать только: «папа, мама». Вот мать подносит дитя к иконе и говорит: «это икона Спасителя нашего Бога». И дитя само после тянется к иконе, всматривается в божественный лик. Спросите ребенка: где Бог? – и он тянется, поворачивает свое лицо, протягивает ручонки туда, где икона; скоро ребенок запоминает слово «Бог». Это самые первые впечатления детства, первые уроки веры. И счастливо то дитя, которое в числе первых слов усвоит это святое имя. Первые впечатления не ясны, но они глубоко проникают в душу; чем раньше проникнут неясные впечатления, тем раньше создадутся и ясные представление о Боге.
б) Ребенок в два-три года уже начинает сознательную жизнь; он научается уже говорить, приобретает познание об окружающих предметах. В это время можно не только ввести ребенка в область религиозных чувствований, но и сообщить ему первоначальные уроки веры путем примера. Дитя уже может через рассматривание изображений, через понятные объяснения матери получить некоторое представление о Боге. Представьте себе умилительную картину. Мать, предмет всей любви и нежности дитяти, с благоговейным выражением лица стоит и молится пред иконой Спасителя; дитя посмотрит то на нее, то на образ и не нуждается в длинных объяснениях того, что это значит. Вот первый безмолвный урок богопознания. Или, вот дитя в храме: благолепие храма, освещение, светлые облачения священнослужителей, общая молитва, пение, благоговейное предстояние молящихся, общее торжественное безмолвное внимание, – разве все это не уроки благоговения пред Богом? Этих уроков не заменит никакая красноречивая речь законоучителя. Сердце дитяти проникается горячей любовью к Богу, к Спасителю, проникается глубоким религиозным чувством; ребенка уже этих лет можно научить молиться. Пусть проста, детски проста будет молитва, которой научит ребенка любящая мать: несомненно, богатые плоды последуют от этих немудрых, простых уроков благочестия. Правда, в этом раннем возрасте ум ребенка еще не раскрылся для полного уразумения, душа ребенка наполняется неясными ощущениями и представлениями; но все это богатые задатки, это первые опыты духовной жизни, благодаря которым значительно облегчится дальнейшее изучение истин веры и усвоение духа благочестия. Любви к Богу нельзя выучиться по учебникам, сердечных чувств нельзя втолковать; чистое детское сердце всего более доступно глубоким религиозным чувствам; общение с Богом, неясно сознаваемое, однако делается потребностью детского сердца; в молитве, своей детской молитве, дитя, – как иногда приходилось наблюдать, – совершенно свободно, без приказания родителей, находить утешение и наслаждение.