Полный котелок патронов

Зорич Александр

— Не надо грязи. Отто — наш, русский. Просто он пять лет бундесов нелегально через Периметр водил. Вот и взял себе правильное погоняло, чтобы бундесы чувствовали, что пацан он ровный. Отто и на дойче нормально шпрехает.

— А что значит «кровососы побрали»? — не выдержал я (меня, в отличие от Борхеса, волновали вещи посущественней национальности Отто). — Ведь кровососы — не менты. Они протоколы не составляют и в обезьянник не сажают. Они сразу жрут. Высасывают. Насмерть.

— Типа мы кровососов никогда не видели. —

Коча посмотрел на меня с усталой снисходительностью, как на ребенка. — В том-то и дело, братка, это не обычные кровососы были. А какие-то, ну… неместные, что ли. Рожи у них были розовые. И грабли розовые. А жвалы такие гнусные, типа малинового цвета.

— Может, тогда не кровососы? — предположил Борхес.

— Кровососы. Потому что такие же невидимки. Три твари было. Они схватили Отто, когда он «волчьи слезы» собирал. Мы, конечно, стреляли. Но не попали. А может, и попали… Но на планах кровососов это ни хрена не сказалось!

— И что? — наконец история стала интересна даже Тополю.

— Уволокли Отто! Мы проследили за тварями по сигналу его ПДА. Они его на земснаряд утащили. Он тут недалеко, километр двести метров всего.

— И что?

— А то, что вызволить его надо.

— Так вызволяйте, кто мешает?

— Нам одним не справиться. Нам еще народ нужен. Кровосос — это тебе не тушкан. Живучий, гад.

— Может, те кровососы, которые с розовыми лицами и розовыми руками, они не такие сильные? — предположил я на правах утешительной теории. — Ведь вашего друга Отто они заломать так и не сумели!

— Они сумели бы. Но они ни хрена не захотели. Разницу чуешь, братка?

— Ну, чую. — Я сделал кислую мину.

Как некстати все это было! Нам с Тополем была дорога каждая минута. И терять драгоценное время на какого-то Отто-бандюгана и наверняка отпетую сволочь — никому из нас не хотелось. Но…

— Ладно. Давайте, что ли, и правда сходим на этот земснаряд. Освободим парня. Если, конечно, он еще жив. Поддержим мужиков. Зона она, как-никак, на всех одна, — вдруг сказал Тополь прочувствованным голосом. — Вот если бы меня кровососы украли, вы бы за мной на земснаряд пошли? — Костя обвел всю компанию многозначительно-вопросительным взглядом.

— Спрашиваешь! — сказал я.

— А куда деваться? — вздохнул Борхес. — Деньги-то плачены!

— И я пошел бы! — Коча решительно сжал кулаки. — Показал бы этой нечисти, кто тут пахан!

— Ну а я за Кочей хоть в ад! — проблеял Джу-Джу.

— А я что? — огрызнулся Жаба. — И я пошел бы, ясен пень!

Ну а Ниндзя с арбалетом ничего не сказал. Впрочем, этого никто, кроме меня, не заметил.

Мы подняли с земли наши стволы и последовали за Кочей и его угрюмыми друзьями.

Всех наших благих намерений, конечно, не хватило бы, чтобы справиться с тремя кровососами. Пусть даже и «неместными», как определил их Коча.

С этой незатейливой

мысли Борхес и начал свою речь на импровизированном военном совете, который мы устроили в тени проржавленного грузовика ЗИЛ-157.

Вообще-то это была моя партия. Я любил спускать людей с небес на землю, давить на реализм и прагматизм. Но легко уступил свои полномочия Борхесу. В конце концов, как он справедливо заметил, это ему деньги плачены.

— Кровососы сейчас наверняка прячутся в самых темных уголках трюма этого вашего земснаряда. Зачуяв нас, они, конечно же, войдут в боевой режим, а в боевом режиме эти твари почти невидимы даже при хорошем освещении. Хорошего освещения в трюме нет, поэтому они будут невидимы совершенно. Что же делать?

— Об этом мы с братвой уже подумали, — сказал Коча. — У меня и вот у него, — он ткнул пальцем в Ниндзя, — есть особая приблуда к детектору «Велес», показывает кровососа с пятнадцати метров. Будете гасить туда же, куда и мы.

— Целеуказание огнем по-научному называется, — ввернул довольный Тополь.

Борхес покачал головой.

— Мужики, — сказал он, — это получится, только если мы выгоним кровососов наружу. В трюмах очень тесно. Мы там либо друг друга рикошетами поубиваем, либо вообще никакого целеуказания огнем организовать не сможем.

— И что ты предлагаешь, умник? — зло ощерился Коча.

— Я предлагаю придумать, как заставить кровососов выйти из трюма, — пожал плечами Борхес.

— Забросаем земснаряд гранатами вдоль борта! — предложил Жаба.

— А Отто? Он что, думаешь, бессмертный и гранаты его не берут? — резонно возразил Коча.

— Так я же говорю «вдоль борта», — обиженно буркнул Жаба.

— Да не сможешь ты ничего гарантировать — у борта твоя грена упала или в трюм случайно провалилась. Не говорю уже об осколках.

— Ладно, я все понял, — устало вздохнул Борхес. — Придется воспользоваться моей машинкой.

— Что еще за «машинка»? — подозрительно осведомился Жаба.

Я уже заметил: он воспринял наше легкое согласие помочь со спасением Отто как признак какого-то особо подлого скрытого умысла.

— У меня ранцевый огнемет в тайнике припрятан. Если возьмем его, кровососам не поздоровится. Не возьмем — не поздоровится нам.

Все четверо бандитов синхронно засопели — как видно, осмысляли услышанное.

Мы с Костей переглянулись — а Борхес-то наш не промах! Столько лет из себя поведенного на книжной мистике ботаника изображал, а у самого по тайникам ранцевые огнеметы… Может, у него где-то и ядерная боеголовка листиками замаскирована?

— А где тайник-то твой? — приподнял бровь Коча.

— За Котлом.

— Это здесь аномальное поле такое, — пояснил Тополь специально для бандитов. Судя по их напряженным лицам, объяснение оказалось очень кстати.

— Сколько идти? По времени?