Поломанный мир
Шрифт:
Виртбраслет молчал. Я решила, что Дерек посвятил мне несколько дней выходных или отпуска, да, эти понятия по-прежнему в ходу и терпеливо ждала. Мне не хотелось есть, мне не хотелось совершать бесцельные движения (как говорят люди, прогулки) по городу. Я лежала в капсуле в режиме ожидания и ждала, когда меня позовет мой хозяин.
Прошло долгих пять дней и наконец виртбраслет порадовал меня мягкой пульсацией.
“Альба, приезжай, пожалуйста”. Я вызвала в памяти все файлы и приготовилась творить.
Меня
— Альба, пойдем на пристань, пожалуйста, нам нужно поговорить.
Искусственное сердце часто-часто застучало. Что-то пошло не так.
Сегодня я не замечала ни красоты моря, ни мириады песка, липнущие к стерильным сапогам, и даже жирные чайки, облепившие скалы, не вызывали умиления. Дерек молчал.
— Альба, черт… — он упомянул старинную негативную сущность, — как же сложно! Альба, я…
На виртбраслет пришло сообщение: “Контракт изменен. Объект направляется на бессрочное проживание в… виртбраслет выдал заковыристое определение ресторана, где мы с Дереком когда-то ели лосося… устаревшей локации. Цель — написание книг. Вторичная цель — наблюдение за морской флорой и фауной и фиксирование результатов.”
Потом, мгновенно, пришло еще одно сообщение: “Третья инъекция для очистки памяти отменена. Инфоцентр зафиксировал полную очистку памяти объекта.” Виртэкран выдал полную инфосводку, где отражалась моя полная очистка памяти. Как? Зачем?
— Вижу по твоему лицу, что у тебя все больше вопросов, — продолжил Дерек. — Я из белой зоны, Альба. Моя семья стояла у истоков технологических изменений, мы богаты, и даже в этом мире, где технологии облегчают каждый твой шаг, богатство по-прежнему остается определяющим. Есть такое понятие, которое не меняется из века в век — “старые деньги”. Это когда поколения богатых людей, чтобы стать еще богаче, соединяют капиталы. И очень часто это происходит через брак. Я должен жениться, чтобы позиции моей семьи укрепились. Да, Альба, по-прежнему несколько семей правят миром и борются за власть. С этой женщиной я должен буду завести ребенка, встать во главе семейной корпорации и прожить жизнь, которую проживали мой дед и мой отец. Мне жаль. Ты удивительная, прекрасная, чуткая девушка. Мне жаль, что я так и не смог исполнить свою мечту, написать книгу, разобраться, что пошло не так по пути развития человечества, рассказать о войнах и о любви. О том, что любовь важна, что любовь важнее всего на свете.
Особенно жаль, что я не смогу написать книгу с тобой. Ты пиши, помнишь, в нашу первую встречу ты принесла мне множество рекомендаций? Может, ты станешь популярной писательницей или захочешь рассказать людям о том, что они потеряли.
Сегодня в здание ресторана привезут твою капсулу. Я перечислил тебе вирткредиты, их хватит тебе на очень много лет, даже если ты захочешь вести жизнь технодивы. Я уезжаю и из своего дома. Теперь мне придется выбрать современную технологичную коробку, нашпигованную последними новинками. Прости меня, Альба.
Дерек хотел сказать что-то еще, легонько тронул меня за руку, и ушел. А я стояла возле старого ресторана, в котором никогда не зажгут камин для посетителей, и смотрела, как уходит мужчина, который сумел разбудить во мне эмоции. Почему-то я не смогла и слова вымолвить в ответ.
Когда-то дети у людей играли в пластиковые фигурки, называемые куклами. Девочки наряжали свои пластиковые подобия, причесывали их, разыгрывали сценки, вроде тех, которые сейчас можно разыграть с куклами, снимали кукол в соц. сетях, куклы становились технодивами. Девочки привязывались к куклам и хотели быть похожими на своих любимиц. А потом девочки вырастали, и забывали тех, с кем взрослели и проводили время.
Вот и я чувствовала себя куском пластика, из которого выросли. Как больно, когда ты кукла, в которую перестали играть.
15-ДЕРЕК
Несколько дней я лежала в капсуле и молчала. Я не хотела есть, не хотела ничего делать, просто лежала в капсуле на подзарядке и смотрела, как на моей коже расцветают фиолетовые узоры.
Все, что я чувствовала — это одиночество и пустота, и даже если бы я сейчас отправилась в город, в самую толпу, мне все равно было бы одиноко. Я чувствовала пустоту, чувствовала себя массой воды, бьющейся о камни.
Не знаю, сколько дней прошло, прежде чем я решила встать. Мою капсулу установили на втором этаже бывшего ресторана, под старой забавной лампой, которая горела теплым светом. Я выглянула в окно, и увидела как жирные чайки топчутся по песку.
И неожиданно для себя я пришла в далёкий квартал, с тёплыми серо-розовыми домами. В Таверне Лиза что-то напевала, а из кухни доносились аппетитные запахи еды. Порошки никогда так не пахли.
Женщина обернулась, увидела, как по моему лицу текут фиолетовые слезы, молча посадила меня за стол, и обняла. От ее объятий захотелось плакать ещё больше, но я почувствовала, что мое искусственное сердце оттаивает. Говорят, куклы не могут чувствовать, а я давно поняла, что я неправильная кукла.
— Дочка, — Лиза погладила меня по лицу, и от этого жеста мне стало на мгновение легче. — Я сейчас заварю тебе крепкий кофе и угощу своими фирменными булочками. Ты знаешь, мне удалось достать настоящий изюм, а тесто получается рассыпчатым, таким, как нужно. А ты поплачь, поплачь, легче станет, не держи в себе.
Женщина ничего не спрашивала, что-то пощелкала в старой допотопной машине, и залу наполнил горьковато-терпкий аромат, пахнущий солнцем и теми самыми бобами, которые до сих пор добывают в южных странах.
— Пей, дочка, пей, все пройдет. А вообще, найди себе дело, знаешь, девочка, работа лечит от боли.
Лиза всучила мне толстую древнюю книгу со странной надписью "поваренная". Оказывается, не обязательно смотреть видеорецепты в сети инфоцентра. Да там и не показывают ничего, кроме порошков. А древние видео в аналоговых ресурсах давно квалифицировали как "неактуальные и устаревшие". Буквы на бумаге могут подробно объяснить, что делать.
Я приходила к Лизе каждый день, и она учила меня готовить.