Полоса черная, полоса белая

Островская Екатерина

Я был батальонный разведчик,А он писаришка штабной.Я был за Россию ответчик,А он спал с моею женой.– Ой, Клава, родимая Клава,Ужели

судьбой суждено,Чтоб ты променяла, шалава,Орла на такое говно.Забыла красавца-мужчину,Позорила нашу кровать,А мне от Москвы до БерлинаПо трупам фашистским шагать… [2]

Лариса смотрела на него с круглыми от удивления глазами.

2

Народная песня. Хотя авторство приписывают Алексею Охрименко (Дед Охрим).

– Ты – больной, – наконец прошептала она, – я только сейчас это поняла. Я тут перед тобой всю душу наизнанку выворачиваю, а ты какие-то маргинальные песни поешь…

Ерохин перестал играть и вернул гитару на место.

– Ладно, – произнес он, – будем считать, что этого Олега не было никогда…

Он прошел мимо жены, вышел в коридор и услышал, как она прошептала за его спиной:

– Ненормальный.

А его разрывало от обиды, злости и ненависти.

Глава вторая

Воскресное солнце все так же слепило глаза.

Ерохин вышел из ванной, зажмурился, а когда открыл глаза, то увидел перед собой Нину.

– Ты куда-то

собираешься? – спросила она. – Выходной ведь.

– Заскочу в свою квартиру, скажу студенту, чтобы съезжал. Дам ему пару дней на сборы. К тому же за ним должок небольшой.

– Может, пусть поживет еще немного, – предложила Нина, – ты меня не стесняешь нисколько, к тому же двадцать тысяч в месяц тебе не помешают.

– А девушку, с которой познакомлюсь, куда приводить?

– Да когда ты еще познакомишься… – начала было тетка и сама испугалась того, что сказала. – Я не в том смысле. Просто надо куда-то тебе выйти, компанию приличную себе найти. Не на улице же ты знакомиться будешь.

– А почему бы нет? Оденусь поприличнее. Прикинусь интеллигентом…

– Да, – согласилась Нина и снова вспомнила: – Оденешь свои новые ботинки.

– Да я как-то…

Надевать обувь с трупа Ерохин не собирался. Они у него были приготовлены на другой случай. Он хотел показать их в магазине «Оксфорд», о котором накануне говорила тетка, и узнать, кому они были проданы и когда. Но даже если продавцы вспомнят дату и если покупатель рассчитывался с банковской карты, вряд ли удастся узнать его имя. Но попытку сделать можно.

Одно лишь смущает: он приедет с этой проданной в магазине парой и будет узнавать, кто ее купил. Что в таком случае подумают продавцы?..

– Хорошо, я признаюсь, – произнесла Нина, – только не надо меня сразу ругать. Лиза… прости, твоя мать, – продолжала присылать тебе подарки, хоть ты ей это и запретил. Но мне ты не приказывал от нее ничего не принимать. Вот я и…

Тетка смотрела ему в лицо, словно пыталась узнать, как племянник отреагирует, взорвется или выслушает все до конца.

Конец ознакомительного фрагмента.