Полосатые чудаки
Шрифт:
Гриша неожиданно вскипел. Он вскочил, потом присел, обняв худые колени крепко сцепленными пальцами. Сказал нервно, отрывисто:
— Поел бы ты овсяной каши!.. Каждый день! Противная — не люблю… Не хочу есть!.. А бабка больше ничего не дает…
— Овсянка питательная, калорий много в ней, — назидательно, в отместку сказал Веня. — Лошади едят овес — потому такие сильные.
— Если ты такой умник, сам и ешь, — отрезал Гриша и отвернулся.
В его больших синих глазах показались слезы.
— И бабка… часто бьет меня… И ни за что.
Яшка положил руку ему на плечо.
— Ты, Гриша, очень боишься бабки… И потому она, наверно, бьет тебя. А ты не бойся ее, защищайся. Покажи свое мужество. И вообще какое она имеет право бить тебя?
— Ох, и трудно стать космонавтом, — примирительно проговорил Веня. — Мне бы только похудеть хоть немного и отучиться много спать. Но у меня такая слабая воля, и я не знаю, чем ее закалить.
— Я тоже не знаю, — расстроенно сказал Гриша.
Яша хмыкнул.
— А что тут трудного?! Вот ты, Гриша, не хочешь есть овсянку… А ты ешь. Насильно. И волю закалишь и поправишься. А ты, Веня, заставь себя просыпаться ровно в семь ноль-ноль и заниматься физзарядкой каждый день, а потом под душ… Вот как я!.. Правда, меня отец заставляет, мне не хочется, но я делаю. И воля у меня есть и мускулы — видите? — Яша напружинил мышцы на руках. — Заставляй себя делать то, что страшно не хочется делать, — и ты закалишь свою волю.
— Да-а, — глубоко протянул Веня. — Надо подумать.
Гриша ничего не сказал. Он сидел, сгорбившись, вложив острый подбородок в колени, и смотрел на море, по которому бежали белые пенные барашки.
— Знаете что? Давайте заниматься самоподготовкой, — предложил Яша. — Каждый день. И вообще… — Яша прокашлялся и добавил весомо: — Сыны Земли Гриша и Веня, так как мы приобщились к тайне Звездного Содружества, надо вести себя серьезно, как взрослые…
— Слышу слова мужчины, — раздался сверху голос, и вниз спрыгнул Сергей Ильич, запыленный, с темными потеками пота на лице.
— Живы-здоровы?
Яша, Гриша и Веня вскочили.
— А мы уже думали, что вы не придете, — сказал Веня.
— Это ты один думал, замолчи, — оборвал его Яша.
— Раз было сказано — закон. Слово свое надо держать… Ну, как дела?
Гриша удрученно покачал головой.
— Не нашли.
Сергей Ильич сбросил рюкзак, присел, снял туфли и, блаженствуя, сунул ноги в воду.
— У меня тоже безуспешно… Остров на коленках прошел вдоль-поперек, весь западный берег водохранилища исследовал — все напрасно. Проберусь на восточный берег, если и там не найду, подамся на юг, в Старый лес.
— Возьмите и нас с собой, — попросил Яша.
— С удовольствием бы, ребята… Но, понимаете, трудно вам будет угнаться за мной. Отпуск мой на исходе, времени мало осталось, и придется мне, так сказать, скорым маршем пройтись по новым местам. Вы сами, полегоньку… И если найдете, напишите мне.
Сергей Ильич достал блокнот, ручку, написал адрес: «Москва, город-спутник «Юг», улица Березовый шум, дом 25».
— Дело в том, что я могу уехать неожиданно, — добавил он.
Сергей Ильич снял сорочку, умылся.
— Искупаемся позже. Надо немного остыть. Я под солнцем прошагал километров тридцать.
Они с завистью оглядывали его мускулистый литой торс.
— Там нет фотонной ракеты номер два? — с улыбкой спросил он, показывая наверх.
— Ну что вы, Сергей Ильич, — сказал Яша. — Разве мы…
— Шучу, шучу.
Гриша все время порывался что-то спросить у Сергея Ильича и, наконец, не выдержал.
— Я все время думал, почему вы назвали эту травку Спутником Космического Путешественника? — Он вынул из вещмешка рисунок загадочного растения.
— Да, почему? — подхватил Яша. — Нам это просто покоя не дает.
— Понимаю, — тихо проговорил Сергей Ильич. — Вы, конечно, читали об удивительных находках на Земле и о том, что ученые мира теряются в догадках, не находя убедительных объяснений, откуда и как они появились… Это и постройки на южном материке Америки, и храм в Индии, крыша которого сделана из одного куска камня весом в две тысячи тонн, и другие неожиданные вещи… В Австралии, например, шахтеры в угольном пласту нашли железный предмет, сделанный разумным существом… Стальные гвозди обнаруживают в глыбах известняка мелового периода. Откуда это взялось? Ученые предполагают не без основания, что нашу планету не раз проведывали Космические Путешественники. И они, разумеется, могли оставить свои следы… И, конечно же, Космические Путешественники могли завезти на Землю своих животных и растения. Это вполне вероятно. Растения могли сопутствовать им в космосе, помогая преодолеть тягость одиночества и тоски по родной планете… У нас на Земле встречаются растения явно неземного происхождения. Посудите сами. Вот пшеница — злак, чисто земное растение. Есть веские основания так думать. У пшеницы сотни родственников на Земле. Это ячмень, рожь, пырей. Всех ее злаковых родственников не перечислишь… А кукуруза? У нее нет родственников. Нет ей подобных на Земле. Она в единственном роде. У нее плод — початок. У какого еще растения есть такой плод? Ни у какого! Я не утверждаю, что кукуруза завезена Космическими Путешественниками. Но думаю, что это вполне вероятно… Послушайте, какой опыт с кукурузой провел профессор города Нальчика Токмачев. Он поместил зерна нашей нынешней «королевы полей» под колокол воздушного насоса. Создал под ним условия, близкие к марсианским. Вы, наверное, знаете — температура на Марсе ниже, чем на Земле, атмосфера разреженнее, кислорода и углекислого газа там значительно меньше… И что бы вы думали?! Кукурузные зерна под колпаком отлично проросли, и листья развивались гораздо лучше, чем в контрольном ящичке, где зерна прорастали в обычных земных условиях. Каково!! Стоит поразмыслить над этим?
— И-и!.. Подумать только… Кукуруза — марсианка! Вот это да! — отозвались пораженные Яша, Гриша и Веня.
— То-то, сыны Земли! Кукуруза — это ли не след пребывания на Земле Космических Путешественников?.. Но речь пойдет о другом растении, тайну которого я хочу разгадать. Я не могу утверждать, что оно — Спутник Космического Путешественника, но я надеюсь, что оно может быть его спутником, — закончил Сергей Ильич, волнуясь.
Немного помолчав, он продолжал:
— Мы пока еще мало знаем о животном и растительном мире своей родной планеты. Тайны большей половины трав еще не раскрыты… Вот хотя бы эта травка, которую я ищу. Она некоторыми свойствами похожа на наш южный чабрец и луговую мяту. Но только некоторыми свойствами. Я перекопал гору литературы, но нигде не нашел ее описания… Тот рисунок, что у тебя, Гриша, я нарисовал по памяти.
— Значит, вы видели ее! — воскликнул Яша.
— Видел. Только однажды.
— Когда?
— Это было во время выселения станиц и хуторов с долины, которая должна была стать дном моря. Я жил тогда в одной старой-старой станице Заповедной. Учился я в то время в девятом классе, любил природу, увлекался ботаникой, биологией… И вот однажды, перед тем как уехать на новое место жительства, я пошел проститься с любимыми местами. Долго бродил, страшно устал, у меня разболелась голова, солнце сильно припекало, раздражали назойливые жгучие комары. Не доходя до ерика Егуречки, я увидел островок изумрудной веселой травы и свернул к нему — решил отдохнуть. Я повалился на нее — будто очутился в волшебном царстве: тонкий, изумительный аромат шел от этой травы. Он был прохладен и освежающ. Пахло испаряющейся росой на полынном косогоре, арбузом, липовым цветом, корой буда и привялым осокоревым листом… Это был сложный, упоительный аромат, тонкий, но выразительный — и не хватит ни слов, ни умения, чтобы точно выразить его… Так пахнет земля после летнего дождя, когда каждое растение, каждое дерево энергично дышит и отдает свои запахи.