Половина любви
Шрифт:
Голова Елены опустилась на плечо Игоря. Он отложил книгу и обнял хрупкую фигурку. Какая Елка теперь худенькая. Выступили ключицы, руки обвисли, как плети традесканции, падающие за край цветочного горшка. Они не способны даже погладить его по щеке, взъерошить волосы. Игорь попытался вспомнить причудливые ласки прежней Елены: сумасшедшие фантазии, сдерживаемые врожденной стыдливостью. Но воспоминания эти были сухи, как опавшие листья. Зато эротические игры с Вероникой неожиданно отозвались в его теле сладкой волной. Ее нежности были четко выверены и подкреплены знанием врача-рефлексотерапевта. Елена была подобна неопытному композитору, импровизирующему за роялем. Зато Вероника — классный исполнитель! Игорь почувствовал себя виноватым: думает о Веронике, сидя с Еленой. Он осторожно скользнул пальцами по ткани ее халатика, нащупывая едва заметные пуговички сосков. Хотел доставить Елене хоть маленькое удовольствие. Но даже через слой материи ощутил пустоту мешочков, которые назывались грудью.
Елена отодвинулась. Игорь с облегчением опустил руки. Трудно пересилить физическое отторжение — разум здесь не помощник.
— Переезжай к Веронике, — нарушила молчание Елена. — Все равно ты мыслями с ней. И сейчас думал не обо мне.
Она откинулась на подушку в изголовье дивана и спокойно посмотрела на Игоря. Игорь нервно задвигался. Почесал шею, перекинул ногу на ногу, потом похлопал себя по бедрам, будто не зная, куда деть руки.
— Ну что ты накручиваешь. Елка. Я вовсе о ней не думал. Да, я бываю там иногда. Но рядом с Вероникой — только моя плоть. Душа моя всегда здесь. Ты знаешь: незримая нить, как пуповина, навсегда связала меня с тобой Елена усмехнулась. Прежде она не замечала в нем склонности к выспреннему стилю. Видимо, изящные речевые конструкции служат ему теперь барьером, охраняющим их с Вероникой мирок. Ладно, она примет его игру. С легкой иронией Елена произнесла:
— Души слишком мало для счастья. А моя плоть молчит, потому что мертва. Возможно, Бог наказал меня за то, что прежде я не ценила его дар. Отдавала тело нелюбимому мужчине. А теперь, когда со мной ты, любимый, мне нечем одарить тебя. Я пуста и холодна, как бутыль от выпитого вина.
— Не говори так. — Игорь понял, что нарочитый пафос речи Елены — ответ на его штампованный стиль. И сказал просто и искренне:
— Елочка, дорогая, то, что ты мне даешь, никто дать не сможет. Тем более Вероника. Понимаешь, от Ольги я ушел без всякого сожаления. А уйти от тебя не в силах. Такой парадокс. Елка, родная, не прогоняй меня! Я знаю, что и от Вероники уйду, если ты меня оставишь. Я виноват, но ничего не могу поделать с собой: вы нужны мне обе. Пойми, моя любовь к тебе — настоящая. Любовь не делится.
— Не надо, Игорек, винить себя. Да, мы с тобой связаны как единый организм. В биологии это называют симбиоз — существование двух особей, как одной. — Елена вздохнула. — Может, поэтому я всегда чувствую, когда ты с ней. И даже когда ты с ней только мыслями.
— В симбиозе редко обе особи равноправны. Обычно одна паразитирует на другой. — Игорь беспомощно развел руками. — И этот паразит — я!
— Брось, Игореха, придуриваться. Ты знаешь, что это не так. Паразит — я. Присосалась .бледная немочь к здоровому мужику. Но я знаю, что делать!
— Что? — Игорь испуганно подался вперед.
— Не то, что ты подумал!
Отчаянное решение пронзило мозг Елены.
— Если ты не можешь уйти от меня, пусть Вероника переезжает к нам. Она человек приятный. Думаю, мы уживемся.
В темноте наступающего вечера Игорь ощутил, что краснеет. Хотя молчаливое соглашение о существовании Вероники в его жизни у них с Елкой установилось еще в Сочи, так откровенно они говорили впервые.
— Ты думаешь, она согласится? — преодолевая неловкость, спросил Игорь.
— А ты попробуй, пригласи. Бывает же, что в квартире мужа живет больная родственница, сестра или мать. Вот, считай, и здесь тот же случай.
— А чьим же мужем я буду? — улыбнулся Игорь. — Ты отказалась после больницы регистрироваться со мной. А жениться на Веронике я пока не собираюсь.
— Вот именно. Пока.
— Но ты же такая ревнючка! — Настроение Игоря заметно улучшилось. Он уже прикидывал, как устроится новая жизнь. — Как ты переживешь это трио?
Вероника, пожалуй, сможет. Но ты?.. — Игорь с сомнением покачал головой.
— За меня, Игорь, не беспокойся. Это я раньше была ревнивой. Теперь моя любовь — чистая идея, как говорил Платон. В ней нет места ревности.
Елене искренне казалось, что теперь она свободна от разрушительного чувства, каким является жажда единоличного обладания.
Игорь снова придвинулся к Елене и уже от всего сердца прижал к себе ее беспомощное, худенькое тельце. Потом нашел губами ее давно не целованный рот и прикоснулся к нему. При этом с удивлением ощутил, как в нем нарастает грубое мужское желание. Где скрывался его источник: в благодарности, нежности, любви?
Это было прощальное соитие уже далеких друг от друга тел.
9
Вероника на диво легко согласилась съехаться с Игорем. Ее тяготили выходные дни в одиночестве, но она не обижалась на Игоря. Забота о Елене лишь подчеркивала, на ее взгляд, достоинства любовника: благородство и порядочность. Мысль, что Игорь продолжает любить Елену, показалась бы ей странной.
«И хорошо, что такой необычный вариант предложен Еленой, — размышляла Вероника. — Она достаточно благоразумна и сама поймет, когда уйти. А Игорь слишком добр, чтобы действовать радикально».
Вероника решила, что пока не будет требовать большего. Она не видела препятствий для жизни втроем.
С увеличением семьи предстояло подумать и о расширении жилплощади. Согласилась жить с молодыми и Зоя Платоновна, мать Вероники. У нее теперь было две дочери. Она привязалась к Елене как к родной, но родная дочь оставалась роднее.
Зоя Платоновна надеялась, что Вероника наконец обретет женское счастье, родит от Игоря ребенка.
А тогда Игорь распишется с ней. Причем именно Елена и заставит его это сделать. Зоя Платоновна невольно сравнивала Веронику и Елену. Дело не в том, что Елена была старше ее дочери на пять лет.
Зоя Платоновна ощущала, что девочек разделяют не годы, а разлом эпохи в стране.
Вероника взрослела в годы анархии, свободы и нарастающей жестокости нравов. Она испытала на себе все плюсы и минусы этой свободы. Работала врачом районной поликлиники на нищенском окладе, была безработной, лечила наркоманов, дежурила на «скорой помощи». Везде платили мало, но нагружали под завязку. Многие бывшие однокурсники бросили медицину, ушли в торговлю, бизнес.
Вероника не только устояла, но сумела обрести дефицитную специальность! Занялась иглотерапией.