Половина мира
Шрифт:
– Через неделю после выпускного ты выходишь замуж, – отчеканила мама, совершенно не изменив тон голоса, хотя могла бы вложить в него жалости или сожаления, ведь сказанные ею слова ошарашили меня настолько, что я в очередной раз не смогла удержать рот закрытым. Уставившись на нее широко распахнутыми глазами, я не верила в услышанное. Нет, она сказала явно что-то другое, точно не это. Нельзя же вот так, посреди внутреннего дворика ни с того ни с сего сообщать дочери, что та выходит замуж. Так не бывает, мама должна была подготовить меня к этому разговору, начать издалека и подвести тему к главному, а не вот так бить в лоб. Хотя, кого я обманываю, Скарлетт Лейтес, являвшаяся мне матерью, была именно такая: прямолинейная, безэмоциональная, она не подбирала слова, говорила то, что думала, и ей было совершенно все равно, заденут ли ее слова чьи-то чувства. Меня бы
Так и не дождавшись от меня ни слова или иной реакции, кроме хлопанья ресницами и тупого взгляда в пустоту, мама развернулась на каблуках и пошла назад в дом, оставив меня в одиночестве со своей бедой.
Я знала, что мои родители поженились точно так же. Маме было труднее, ведь когда ее выдавали замуж, несколько кандидатов, отобранных советом и утвержденных верховным магом, куда-то пропали и не явились в день свадьбы к алтарю. Дату переносили больше пяти раз, пока не был выбран и одобрен мой отец, Дэниел Мартимор. Он был старше почти на пятнадцать лет, что казалось совету недопустимым, но почему-то выбора у них не оказалось. Представив, каково было матери, стоять у алтаря и понимать, что все другие женихи предпочли податься в бега и скрыться, нежели жениться на ней, я тяжело вздохнула, выпустив собравшийся в груди воздух. Так было принято, совет магов половины мира выбирал кандидата на роль супруга мага-источника, а верховный маг ее утверждал, и никто не мог отказаться или избежать уготованной участи. Ведь главная цель этого союза – дети с максимально возможным магическим резервом для купола, и нельзя доверить выбор кому попало.
Родители не любили друг друга, но их взаимоотношения всегда были очень близкими и уважительными. Наблюдая за ними, порой, мне казалось, что между ними есть какая-то, видимая им двоим, связь, но на пресловутую любовь, о которой я только читала в книгах, это похоже не было. Я не питала призрачных надежд на брак по любви, как в романах, но и не предполагала, что он будет так скоро и неожиданно. Таила в груди некую надежду, что меня хотя бы познакомят с женихом перед церемонией. Магов-источников, и их детей полностью лишили права выбора по многим аспектам, а им пришлось с этим смириться, молча проглотить обиду, и подчиниться. Такова их награда за спасение половины мира от тьмы и принесения в жертву личных интересов и жизни.
***
До свадьбы оставалось семь дней. На выпускной в школу я не пошла, не видела в этом смысла, и самое удивительное – что мама поддержала меня в этом решении. Тратить время и деньги на платье, прическу, вносить обязательный взнос за посещение самого мероприятия, ради чего? Стояния у стола с бокалом в одиночестве и наблюдения за людьми, так и не ставшими мне даже хорошими знакомыми? Ведь меня точно никто не пригласил бы на танец, и не только из-за моего магического резерва, чуждого им. Новости о помолвке и предстоящей свадьбе будущего мага-источника разлетелись по городу быстрее, чем я того ожидала, и теперь одногруппники даже не подходили ко мне ради списывания домашнего задания и помощи с контрольными. Имя жениха вселяло им страх, ведь он был сыном правой руки мэра нашего города. Когда я впервые узнала от матери за кого выхожу замуж, то не поверила своим ушам еще больше, чем при известии о самой свадьбе.
Дэвид Венгер покинул город, отправившись на учебу в самую престижную школу магии половины мира. В последний раз я видела его совсем ребенком, и не представляла, как сейчас выглядит будущий супруг. Это удручало, ведь кто знает, во что парень мог превратиться так далеко от дома. Сегодня, на репетиции церемонии, мне предстояло встретиться с ним в первый раз после его возвращения. Перед отправлением на это мероприятие, я стояла возле огромного зеркала в комнате и рассматривала своё отражение, мысленно надеясь, что хотя бы внешне понравлюсь Дэвиду. Сапфировые глаза, в честь которых меня и назвали, и светлые, слегка вьющиеся от природы, волосы я унаследовала
– Сапфира, выезжаем через десять минут, – выводит меня из размышлений голос мамы, заставляя вздрогнуть и перевести взгляд с отражения в зеркале, на застывшую в проеме двери леди Лейтес. Натянув самую милую улыбку, на которую я была сейчас способна, положительно киваю в ответ. Ответив мне абсолютно тем же, мать разворачивается на каблуках и стремительно удаляется в глубь дома. Стук ее шагов о пол отдается в ушах, и я понимаю, как сильно погрузилась в собственные мысли, что даже не услышала, как женщина подошла. Окинув идеальный внешний вид оценивающим взглядом, набираю в грудь воздуха и снова пытаюсь улыбнуться.
– Я, леди Сапфира Регина Лейтес Мартимор согласна взять лорда Дэвида Ханса Венгера в свои законные мужья, – эту фразу я репетировала в голове с тех самых пор, как узнала имя жениха, ведь через семь дней придется сказать ее вслух при огромной толпе народу. А меньше чем, через час, на репетиции церемонии, от меня ее услышит горстка самых близких нам обоим людей. Естественно голос дрогнул, но я постаралась не обращать на это внимания и закончила фразу. После клятв, мы должны будем связать друг друга магией, и тем самым навсегда соединить сердца. Как говорит мама, исключительно в переносном смысле. Эта связь не повлияет на наши эмоции или чувства друг к другу, ну и если один из нас умрет, сердце второго не остановится в тот же миг. Просто красивая фигура речи, и на том спасибо. Я не знала, как именно будет происходить процесс связи, и решила просто полюбоваться на уровень своей магии.
Я часто это делала, мне нравилось видеть над ладонью фиолетовый ромбик средних размеров, наполненный густым туманом, обозначающим объем моего резерва. Роза когда-то показывала мне свой, раза в три меньше, оно и понятно, ведь магом-источником предстоит когда-нибудь стать мне. Вот только ромб, появляющийся над ладонью матери, всегда казался раза в два больше моего, и он почти всегда был заполнен ровно наполовину, ведь купол постоянно тянул из нее магию, и по словам леди Лейтес, к концу дня, перед сном, ее резерв всегда заполнен только на одну четвертую, если не меньше. Не трудно произвести расчеты и догадаться – моего резерва куполу не хватит, если я потрачу хоть каплю за день. Встряхнув головой, стараюсь не думать об этом, мама жива, ей ничего не угрожает, а я еще успею продолжить род, и произвести на свет более достойную замену, если сама не смогу ею стать. Думаю, маму терзают те же мысли, и это главная причина, почему я так поспешно, в шестнадцать лет, выхожу замуж.
Вытянув руку внутренней стороной ладони вверх, я постаралась расслабиться и призвала магию, в надежде увидеть привычный сиреневый ромбик с индикатором резерва, но ничего не произошло. Нахмурившись, слегка трясу ладонью и возвращаю ее в прежнее положение, пытаюсь коснуться магии и призвать индикатор, но не чувствую ответа, нет никакой реакции и я в ужасе замираю. Почему ничего не получается? Может, слишком сильно переживаю о репетиции и не могу сосредоточиться? Да нет, ерунда какая-то, раньше такого не случалось. Сорвавшись с места, покидаю комнату и стремительно несусь по коридору, надеясь не растрепать прическу. Кто-то из родителей сможет проверить в чем дело и даст свое заключение. Сапфира, ты перенервничала, тебе стоит отдохнуть. Иначе и быть не может. Оказавшись возле лестницы, я резко остановилась и поняла, что внизу происходит что-то более интересное, чем тишина в ответ на мои призывы индикатора резерва.
– Скарлетт, я потратил несколько дней на путь сюда не для препирательств с тобой, – пока я бежала по коридору и слышала только стук сердца в ушах, то не разбирала доносившихся до меня слов, сказанных незнакомым мужским голосом, но оказавшись здесь, поняла их смысл, и застыла, притворяясь статуей, возле перил. Главное не попасться на глаза слугам, они те еще сплетники. Благодаря им мама к вечеру будет знать, что я подслушивала.
– Можешь потратить еще столько же на путь отсюда, хотя я не понимаю, как тебя вообще пустили за купол, – голос матери спутать с чьим-то другим невозможно. Он звучал на весь дом с самого утра и до вечера, точно так же, как и сейчас, и по злым ноткам в нем, я прекрасно понимала, что Скарлетт Лейтес в ярости.