Полшага до неба
Шрифт:
После ужина Грета постучалась в дверь бокса Маарда.
— Игорь, можно?
Маард вернул в гнездо шмеля, вышел из программы.
— Можно.
Грета прошла в бокс, уселась на пол у стены.
— Ты не слишком много проводишь в тренировках? — спросила она. — Никто из нас столько не занимается.
— А чем тут еще заниматься, скажи? — Маард снял перчатки, бросил их на ложемент.
— Ну… — Грета задумалась. — Давай я тебя программировать научу?
— Давай ты мне расскажешь, что с Бирколли случилось. И почему вас решили от учений отстранить.
Маард
— Я мало что поняла. Когда Джульетта закричала, я отсоединилась — и бегом к ней. Все равно ракету уже упустила. Когда я прибежала, ее трясло, мокрая вся… Сама не смогла даже шлем снять. Пока Алекс ее из соп-сьюта вытаскивал, Джо примчался, и только потом медики. Джул унесли в медблок. Я пошла с ними, но Джо не пустил меня дальше дверей. А когда он вернулся, сказал, что мы с Джульеттой от участия в экспериментах отстранены. Вроде как из-за особенностей женской психики. Он считает, что Джульетта не сбила ракету, потому что пожалела модель. Она сказала, что не смогла убить птицу, которая хотела жить.
— Угу. Птичку жалко, — насмешливо фыркнул Маард. — С Бирколли все ясно. Но почему и тебя туда же?
— Джо сказал, что это не окончательное решение. Подняли тестирование — у нас с Джул оказались похожи результаты. Видимо, решили перестраховаться. Так что я теперь координатор, — последнее слово Грета произнесла так, будто координатор был синонимом уборщицы.
— Ясно. А Джульетта как?
Девушка встала, прошлась по боксу. Остановилась у ложемента, поковыряла подлокотник.
— В медблоке. Накачали успокоительным и противосудорожным. Ромеро с ней оставили, пусть сидит рядом и за руку держит. Вроде как при деле. И чтобы сам не вопил, что о его пассии никто не заботится.
Маард кивнул. Мысль о том, что парочка не будет какое-то время мозолить глаза, его слегка порадовала.
— Ну… я пойду? — спросила Грета негромко.
— Иди, — пожал он плечами. И уже в дверях окликнул: — Грета, погоди.
Девушка обернулась, рассыпались по плечам мелкие темные кудри.
— А зачем заходила-то, прости за прямоту?
— Думала, что ты скучаешь… Хотела пригласить тебя посидеть в баре, выпить кофе, — она покраснела, как школьница.
— Я кофе не пью. А вот насчет программирования — идея хорошая. Джо тебя не хватится?
— Не хватится. Он уехал до завтра на совещание. Ну так что? Ты идешь или предпочтешь дрессировать шмеля?
Маард подумал, и решил, что шмеля на сегодня достаточно.
25
К концу вторых суток созрело решение. Надо срочно вывозить Тильду в тихое место. Менять личность. Писать ее жизнь с чистого листа. И есть люди, которые могут Маарду в этом помочь. Если захотят. А это уже его дело — чтобы захотели. Что ж… Пора вспоминать о старых знакомых.
Снять трубку, набрать на ноуте код купленной через Интернет карты. Потом еще одной и еще… Конечно, отследят, но не так быстро. Потом цифры, которые в памяти будто выжжены. Телефонный номер. Гудки. И спокойный голос оперативного дежурного.
Маард ощутил, как спазм сжимает горло, когда называл
— Красный код, — и еще девять цифр.
Вспомнилось, как он сам не любил подобные звонки. Впрочем, по красному коду ему не звонили ни разу.
— Ждите, — и в трубке играет Чайковский.
Минута, вторая, третья… Все, они уже знают, откуда он.
Впрочем, неважно.
Знакомый голос, ни капли удивления, будто расстались вчера:
— Маард, как дела?
— Мне нужна помощь.
И он начал говорить, возвращая себе надежду.
Его выслушали — спокойно, не перебивая.
— Жди. Мы тебя сами найдем.
Короткий сигнал отбоя. Все. Теперь запастись терпением и дождаться возвращения Тиль из больницы. Думать о том, что с ней все в порядке. Мысль материальна.
Третью ночь Маард провел почти без сна. Стоило смежить веки и задремать — мерещился телефонный звонок. В полудреме его звала Тильда. Смеялась, что-то взволнованно рассказывала, он вздрагивал, просыпался — и видел перед собой лишь своды пещеры и кусочек звездного неба. Ящер тоже не спал. Беспокойно ворочался, шумно вздыхал, замирал, прислушиваясь к чему-то далекому.
«Кажется, мы с тобой отвыкли от одиночества, — заговорил Маард с драконом. — Вот так. Четыре с лишним года его особо и не замечали, приняв как должное, а тут пожили неделю в компании девчонки… и тишина стала в тягость. И вроде бы все как всегда. Только мысли, будто закольцованные, постоянно возвращаются к одному и тому же. Ты ведь тоже скучаешь, ящер? И ждешь ее, я вижу. И я жду. Хотя понятия не имею, как быть дальше. Я никогда никому не признаюсь, что боюсь. Этот страх — не за себя. Страх за другого, близкого. Признаться в этом — все равно, что расписаться в своем бессилии. Еще одно давно забытое чувство».
К утру одиночество навалилось так сильно, что потянуло в Сеть — хоть какое-то общество. Когда-то это спасало — сайты знакомств, форумы, чаты. В беседах время пролетало незаметно. В основном люди приходят в Сеть, чтобы рассказывать… а Маард умел слушать. Люди, истории, летит время осенними листами по ветру… А он остается в тени — но уже не чувствует себя одиноким. Так было раньше.
На этот раз не спасло. Форумы пестрели набившими оскомину темами. В чатах тусили туповатые подростки. У кого понты дешевле, кто, где, когда и с кем напился. Женский пол соревновался в виртуальной сексуальности, лепя одну орфографическую ошибку на другую. И что дети забыли в чате в пять утра? Или это не дети?..
Мигнуло личное сообщение.
«Привет. Ты уже два часа за чатом наблюдаешь и молчишь. Давай познакомимся? Расскажи о себе».
На аватаре — девчонка лет двадцати. Рыжая. Сероглазая. С пошлой малиновой помадой на губах.
Вышел из чата, так и не сказав ни слова, унося с собой чувство брезгливости. Несколько минут спустя полетел на болото.
Трое суток. Рубеж. Еле теплится заряд телефонного аккумулятора. Несколько часов — и связи не будет. Но не это самое тревожное. Если Тиль не легче или она недостаточно поправилась, она не вернется. Не вернется она также, если полиция или…