Полтергейст
Шрифт:
Полыхая алым пламенем, стол накренился вперед…
И с громким треском, сотрясшим комнату, рухнул на пол.
Да так и остался лежать без движения, громоздкий и потускневший. На миг все застыли, переводя дыхание. Похоже, пока я глядела на участников сеанса, мне передалась их нервозность… От увиденного у меня слегка кружилась голова.
— Показания электрических датчиков нормализуются. Температура приходит в норму.
— Н-да уж, — сказала я. — Жутковатое зрелище.
Такман повернулся ко мне:
— О чем я и говорил. Это выходит за рамки наших возможностей.
Я украдкой взглянула на Дорньера.
— Угу. И часто такое творится?
— До такого безумия еще не доходило, — невозмутимо
Такман многозначительно на меня посмотрел.
— Теперь понимаете, что я имел в виду?
Я прикусила губу. Кто-то явно переусердствовал, устраивая представление… Верила ли я в то, что это саботаж, или нет — совсем другой вопрос. Я очень жалела, что не могу все как следует рассмотреть. Вспышки и проблески, которые я уловила, были мимолетными, едва различимыми, и все-таки во Мгле — на тонком сгибе реальности между обычным и сверхъестественным — явно что-то происходило.
Я заглянула в соседнюю комнату. Участники гудели, как взбаламученный рой. Стол не проявлял никаких признаков жизни. Он просто лежал там, где свалился, в раскачивающейся тени от медной люстры.
— Могу я получить копию записи этого сеанса? — спросила я. Такман, который уже стоял в дверях, обернулся к ассистенту.
— Хорошо. Пока мисс Блейн здесь, сделайте для нее копию и пометьте. Я в коридор, поговорить с группой.
Дорньер собрал письменные принадлежности и вышел вслед за Такманом, оставив дверь приоткрытой. Из коридора донесся их разговор. Я задержалась, чтобы проверить, не будет ли новых признаков мглистой активности. Стекло мешало восприятию, но, судя по поведению бродивших внутри людей, больше ничего сверхъестественного не происходило — они выглядели взволнованными, как после происшествия, но именно что после…
Не прошло и пяти минут, как Такман возник уже по ту сторону стекла, подзывая участников и приглашая спуститься с ним на первый этаж. Как только коридор опустел, я вышла из аппаратной. Из комнаты, где только что проходил сеанс, потянуло чем-то странным: едкий запах горелого с легким привкусом йода — вроде той жуткой вони, что была утром, только более легкий. Я зашла внутрь, но ничего нового не увидела. Шар энергии исчез, и, как я ни вглядывалась, силовые линии и вьющиеся стебли совсем потускнели. В комнате не осталось и следа произошедшего — если кто и пронес сюда нечто, вызвавшее феномен, он унес это с собой. Я развернулась и ушла.
Дорньер встретил меня в коридоре с блоком желтой бумаги для записей.
— Я должен был надписать, — сказал он, протягивая мне заметки.
— Спасибо, Терри. — Я была рада, что он успел представиться, поскольку Такман просто помахал ему рукой вместо приветствия. Видимо, для Такмана все аспиранты были на одно лицо, как шекспировские Розенкранц и Гильденстерн. — Можно я вам позвоню, если возникнут вопросы?
Он пожал плечами.
— Наверно. Вы же на Така работаете.
— Терри… — начала я. Я чувствовала себя неловко, но не могла не спросить: — Как вы считаете, то, что здесь произошло… реально? Могла ли группа на самом деле создать нечто сверхъестественное?
Он фыркнул.
— Если выдумаете, что тут и впрямь завелось привидение, призрак или дух какой, постарайтесь найти серьезные доводы — крепко постарайтесь, потому что стенку, по которой Так вас размажет, если попробуете впарить ему подобную чушь, фиг пробьешь. Весомые доводы, запомните! Что бы вы там себе ни напридумывали… вы должны быть чертовски убедительной.
Я хмуро на него посмотрела, но промолчала и, извинившись, пошла на выход с бумагами в руках и списком вопросов в голове. Дорньер был черствым, как наждак, и я подозревала, что он тут такой не один. В немой сцене
Высокий уровень ПК-активности вряд ли мог быть достигнут без Марка Луполди, подсадного Такмана, однако, несмотря на отсутствие Марка, происходящее явно выходило за рамки обычного. Я все больше убеждалась, что проблема Такмана вызвана не только действиями людей. И раз уж из-за зеркального стекла я мало что разглядела во Мгле (еще одна тема для разговора с Марой и Беном Дэнзигер), оставалось использовать записи и показания устройств наблюдения. Но сначала я должна была выяснить, почему Луполди пропустил сеанс. Я очень надеялась, что он мне сообщит, как действует их система и каким образом один из участников мог незаметно для остальных вызвать подобный скачок активности. Исходя из увиденного и судя по реакции Такмана, я решила, что это очень смахивает на проявление паранормального. Но Дорньер был прав, мне придется исключить все другие варианты и предоставить веские улики.
Я отправила на пейджер Квинтону сообщение, предупредив, что пока не могу заехать за Хаос. Вероятно, ему придется еще некоторое время потерпеть ее мохнатое общество. Настало время прижать Луполди.
Глава пятая
Я приехала в район Фримонт, где находилась квартира Луполди. Сгущались ранние осенние сумерки. В воздухе пахло надвигающимся дождем. Мне был знаком этот дом. Он находился рядом с троллем из-под моста Аврора-бридж, скульптурой монстра в натуральную величину: цементный тролль выползал из-под сооружения, протягивая лапы к старому «фольксвагену». Вместе с установленной на здании ракетой из парка аттракционов и внушительным бронзовым Лениным, обозревавшим с высоты своего немалого роста дворик забегаловки неподалеку, они составляли типичную картину квартала, который местные прозвали Центром Вселенной, а все остальные — несмотря на недавний всплеск «яппификации», наводнившей весь район, — сиэтлским Хейт-Эшбери. [3] В этом камерном старомодном квартале всегда были сложности с парковкой, а уж к концу рабочего дня и подавно, поэтому я даже не пыталась подъехать поближе. Оставив свой старенький «ровер» на платной парковке возле супермаркета на бульваре Фримонт, я стала взбираться на холм.
3
Хейт-Эшбери — маргинальный район Сан-Франциско, «столица» хиппи.
Улица была забита полицейскими машинами. От одного их вида у меня мурашки побежали по коже. Я задержалась снаружи и осмотрела здание, окутанное зловещей черно-желтой дымкой. Зажмурившись, я стала обшаривать Мглу, искать, не притаилось ли что-нибудь в ее пелене, но находила лишь смутные, обрывочные контуры и тени.
Чей-то голос прошептал над ухом, прервав мои исследования:
— Вы здесь по делу, мисс Блейн?
Я вздрогнула и перевела взгляд на стоящего передо мной мужчину. Следователь Рей Солис: жилистый темноволосый эмигрант из Колумбии с лицом, напоминающим поверхность Марса. Я не видела Солиса больше года — тогда мы с ним разыскивали одного свидетеля, который мог опознать участника ДТП, скрывшегося с места аварии. Холодный взгляд его темных миндалевидных глаз был как всегда непроницаем. Меня насторожило другое: вокруг детектива полиции я заметила необычное красно-оранжевое мерцание. Умение видеть ауры — вещь полезная. Осталось лишь разгадать, что эти цвета означают. Вряд ли что-то хорошее…