Полуночный Ангел
Шрифт:
Чтобы переключить свои мысли на что-то другое, Лидия спросила:
– Скажи, а что произошло с твоей сестрой? Кэтрин была чудесной девочкой, полной жизни, такой чистой и неиспорченной. И такой красивой. Как ужасно, что смерть настигла ее так рано!
– Это случилось два года назад. Я тогда колесил по Европе. К тому времени я уже перестал искать тебя, потеряв всякую надежду на то, что ты жива. Мне казалось, что жизнь потеряла смысл, вот я и решил отправиться в путешествие. Отец не удосужился известить меня о смерти сестры, я узнал о несчастье только вернувшись домой, когда с момента кончины
– Сочувствую тебе. Я понимаю, каким тяжелым был для тебя этот удар, – сказала Лидия, уже жалея, что подняла столь грустную тему.
– Я даже не был на ее могиле, чтобы отдать долг памяти. Всякий раз, когда я пытаюсь пойти туда, меня будто что-то удерживает. Я не могу себе представить, что Кэтрин лежит в земле…
– А где она похоронена?
– На семейном кладбище, расположенном возле старого дома. Кэтрин теперь рядом с матерью. Какая все-таки несправедливость! Это чудесное дитя должно было жить и радоваться жизни. Я так корю себя за то, что мало с ней общался. Но жить все же надо. И чем дольше я живу, тем больше убеждаюсь, что просто обязан продолжать свою работу. Пусть в мире будет хоть чуточку больше справедливости. Это все, чего я хочу. Лишь тогда и моя жизнь обретет смысл.
Лидия вздрогнула, увидев, как голова Хью откинулась на бортик ванны.
– Голова просто раскалывается! Не могу понять, то ли темы, которые мы поднимаем, для меня слишком уж болезненны, то ли процесс выздоровления идет чересчур медленно, – простонал Хью.
Лидия вздохнула. Да, сейчас не время для серьезных разговоров. Она улыбнулась Хью:
– Знаешь, по-моему, забота тебе сейчас нужнее, чем беседы. Я попрошу приготовить для тебя мясной бульон, а потом ты ляжешь и отдохнешь.
Крепкий говяжий бульон и лекарство, которое Реджи доставил от аптекаря, сделали свое дело – Лидия с удовлетворением отметила явное улучшение состояния Хью. Теперь она могла препоручить его заботам Пирпонта, который только что вернулся из Лондона, сумев уговорить мистера Тербера Френсиса приехать погостить в Уиндхейвен.
Лидия написала Тодду и Кларе Лич, сообщив о последних событиях, а затем распорядилась, чтобы Колетт перевезла ее вещи в Уиндхейвен. Притворяться, будто она живет в гостинице, Лидия уже не видела никакого смысла. Да и вряд ли Тревору Добсону было какое-то дело до того, где она находится и с какой целью.
Вечером Лидия составила Хью компанию за ужином, который был подан в его комнату. Хью был свежевыбрит и благоухал дорогим одеколоном. На нем был роскошный шелковый халат с бронзовым отливом. Хью был бледен, но с аппетитом у него – слава Богу! – все было в порядке. Они сидели за небольшим обеденным столом у окна.
– Через два дня приедет мистер Френсис, – сказала Лидия. – Именно к этому моменту Добсон должен снабдить нас первой подсказкой. Можно предполагать, что она будет написана древесным алфавитом, тогда присутствие мистера Френсиса окажется очень даже кстати.
– Превосходно. А есть новости от Тодда и Клары?
Лидия нахмурилась:
– Я не хотела ничего говорить, пока тебе не станет немного лучше. Новости есть, и весьма неутешительные. Та девушка, которую мы с Кларой встретили в клинике – Мэй, – погибла под колесами кареты.
Хью печально покачал головой:
– Бедный ребенок. Она могла бы оказать нам неоценимую помощь. Возможно, именно поэтому ее и убили.
– Ты полагаешь, это не было несчастным случаем?
– Не знаю. – Хью устремил задумчивый взгляд вдаль. – Я слишком многого не могу понять. И это заставляет меня сомневаться в своих способностях. Я не уверен, что смогу и дальше расследовать преступления.
– Все будет отлично, ты справишься. Тебе только нужна ясная голова.
– Надеюсь, что я справлюсь – но только благодаря тебе! – Хью потянулся через стол и сжал руку Лидии.
Ее точно опалило огнем, и она смущенно отдернула руку. Однако после ужина, когда Хью предложил ей присесть рядом с ним на софу, Лидия не смогла ему отказать. Сидя на удобном диванчике, они неспешно потягивали терпкий херес.
– Знаешь, Хью, я ведь так еще и не спросила тебя о твоих впечатлениях о Париже.
Он ответил ей не сразу, и оттого сердце Лидии болезненно сжалось. Ей вовсе не хотелось расспрашивать Хью о том времени – ведь ей пришлось бы рассказать и о себе. До тех пор, пока проблема не названа, можно делать вид, что ее не существует.
– Ты имеешь в виду мое путешествие по Европе два года назад? Я не был тогда в Париже.
– Нет, я говорю о том времени, когда я покинула Уиндхейвен.
Хью удивленно вскинул бровь и пристально посмотрел на нее.
– Но я не ездил в Париж после твоего бегства. Откуда ты это взяла? – изумился он. – Кто тебе сказал, что я уехал в Париж?
– Мистер Диверс, кучер, он отвозил меня на станцию и все мне рассказал.
– Какая ирония судьбы! Место, куда я отправился, было уж никак не похоже на веселый и шумный Париж.
Хью допил херес и поставил бокал на столик. Он обвил руками Лидию и прижался щекой к ее щеке.
– Милая моя, славная Лидия, как же мне тебе все объяснить? Как мне искупить все то зло, с которым ты столкнулась по моей вине?
Хью сжимал ее так сильно, что ей трудно было дышать. А потом нежно поцеловал ее в щеку.
– Прости меня, моя дорогая. Одному Богу известно, что я пережил, потеряв тебя. – Хью крепко прижался губами к ее губам, а затем чуть отодвинулся и грустно улыбнулся. – Хочешь знать, как все было на самом деле?
Лидия затаила дыхание и кивнула:
– Да, конечно.
Хью устроился поудобнее и, взяв Лидию за руку, стал медленно поглаживать ее ладонь большим пальцем.
– В то злополучное утро я отправился к отцу, как ты и советовала мне. Я заявил ему, что своего мнения не изменил и по-прежнему хочу жениться на тебе. Если же он не намерен признавать тебя в качестве моей жены, то нам не останется ничего иного, как только убежать вдвоем. Он весьма удивил меня, сказав, что уважает меня за твердость, хотя и не разделяет моей позиции. Извинившись за вчерашнее, отец предложил мне выпить, чтобы отпраздновать мою будущую женитьбу. Радуясь тому, что все разрешилось наилучшим для меня образом, я залпом осушил бокал бренди, даже не подозревая о том, что в напиток было подмешано наркотическое зелье.