Полуночный дождь
Шрифт:
— Типа того. Я никогда не говорил ему, что не хочу это делать. Я просто бунтовал, пытаясь показать ему свое нежелание.
— Как? — спросила я, проводя пальцами по его руке.
— Когда мне было семь, я сломал эти два пальца, взбираясь на дерево, сломал оба запястья, пытаясь перепрыгнуть через машину на велосипеде, а потом повредил копчик, пытаясь покачаться на виноградной лозе, из-за чего не мог сидеть на жесткой скамье. Я боролся с ним всеми средствами, чтобы не заниматься, но никогда не говорил ему, что не хотел играть.
— Ты подошел к этому серьезно, — поддразнила я его.
— Пока
— Расскажи мне.
— Я собирался убраться к чертовой матери оттуда. Было почти пять вечера, и я собирался посмотреть Форсаж.
25 июня 2001 г.
— Я ухожу, — сказал я своему отцу, когда увидел самую прекрасную девочку в мире. Длинные темные волосы струились вниз по ее спине, а выражение ее лица было печальным, уязвленным.
— Прошу прощения, мэм, — обратился мой отец к матери, — мы не такого рода заведение. У меня длинный список студентов, ожидающих своей очереди, чтобы попасть сюда.
— Не могли бы вы просто послушать, как она играет? У нее очень хорошо получается.
— Я могу предложить вам список рекомендаций, учителей, которые очень хороши в своем деле.
— Я не хочу очень хороших, — услышал я самый приятный голос, когда-либо слышанный мною. Такой сладкий, что можно было испортить зубы. — Я хочу Конли Коуста. Я хочу лучшего.
— Мне нравится твое рвение, правда, но мы просто не работаем здесь так. Если я сделаю для тебя исключение, мне придется делать это для всех. Извини. Я могу дать тебе заявление на прием и включить в лист ожидания.
— И насколько большой лист ожидания? — печально спросила она.
— Около трех лет.
— Я помогу, — взвизгнул я из-за спины своего отца.
— Ты поможешь? — спросил он меня, нахмурившись.
— Я помогу с ее обучением. У нас есть свободное место.
— Тебе самому еще нужен учитель.
— Подожди, никуда не уходи, — сказал я самой красивой девочки в мире. Какого цвета были ее глаза? Что-то между голубым, как вода в бассейне, и бирюзовым цветом. Ее длинные волосы ниспадали вниз по спине.
Она повернула голову и посмотрела на меня. С Дженни Линн мое детство закончилось. Я больше не был маленьким мальчиком, который боялся подцепить вшей от девочек. Я бы с радостью принял ее вшей.
Я оттащил своего отца в сторону и стал умолять его.
— Папа, прими ее. Пожалуйста.
На его лице появилась та усмешка, какой он обычно пользовался, когда насмехался надо мной.
— Почему?
— Ты
Это одна из вещей, которые мне нравились в ней с самого начала. Дженни обладала такой силой воли, которую невозможно было сломить.
— В прошлом месяце у тебя случился чуть ли не припадок, потому что ты должен был держать Шайенн за руку на свадьбе.
— Это потому что ты предложил мою помощь для свадьбы людей, которых я даже не знал. И от нее воняло грязными ногами.
— Тебе придется увлечься кем-нибудь другим. Я не собираюсь нарушать правила ради девчонки, которую ты в следующем месяце возненавидишь.
— Я не возненавижу ее. Пожалуйста, папа. Ладно, как насчет этого, я буду усердно заниматься и внимать каждому твоему слову.
— Нет, не будешь. Ты говорил это на прошлой неделе, когда просил видео игру. Я по-прежнему должен заставлять тебя заниматься.
— Тебе больше не придется заставлять меня; обещаю, я буду заниматься. Я даже выступлю на весеннем концерте. — Я ненавидел выступать перед людьми. Это было его мечтой, не моей. Я хотел стать следующим Тони Хоуком{Тони Хоук — американский профессиональный скейтбордист. Он является первым зарегистрированным скейтбордистом, выполнившим трюк Indy 900. Прим пер.}, а не следующим Янни{Янни Хрисомаллис — греческий музыкант, основатель музыкальной группы «Yanni», исполняющей инструментальную музыку. Прим. пер.}. До появления Дженни Линн, во всяком случае. Ради нее я бы стремился стать Бетховеном.
— Сынок, я не могу подвинуть кого-то вверх в трехлетнем листе ожидания лишь потому, что ты обещаешь мне кое-что, за что совсем не собираешься отвечать.
— Я буду, пап. Дай ей испытательный срок. Дай мне испытательный срок. — Я обошел его и направился прямо к ясноглазой девочке. — Если мы дадим тебе месяц испытательного срока, обещаешь, что выложишься на сто процентов? — спросил я, нуждаясь в большем подтверждении.
— О, да. Более того, я выложусь на все двести. Я просто хочу выступить на этой сцене весной.
— Ради этого концерта ты должна изрядно потрудиться. Этот концерт для студентов, которые проучились здесь как минимум три года. Но у тебя может получиться, — заверил я ее, — у нас обоих может получиться, если достаточно заниматься. Это ведь возможно, правда, папа?
— Конли Коуст твой отец?
— Да, я Блейк Коуст, — улыбнулся я. Она улыбнулась в ответ и пожала мою руку. Ее глаза улыбались так же, как и ее губы.