Полуночный лихач
Шрифт:
– Значит, он вдобавок ко всему еще и женат, – пробормотал больной.
– Кто?
– Ну этот, как его там… Дебрский.
– Совершенно верно, – вежливо согласился доктор. – Он был женат. И вы тоже.
– Был? Мы что, развелись?
– Нет. Неужели не помните?
Больной зло сверкнул глазами:
– Ну, наконец-то вы догадались, что я ни хрена не помню!
– Ничего в этом удивительного нет, – хмыкнул доктор. – Мы этого ждали. При картине такого сотрясения мозга и общего потрясения организма, какое мы наблюдали у вас, явления амнезии просто-таки сами собой разумеются! Я бы скорее
– Ладно, – буркнул больной.
Доктор широко улыбнулся и двинулся к двери, но тотчас обернулся:
– Ах да! Вам санитарочку прислать или не хотите?
– Чего? – испуганно моргнул больной.
– Угадайте с трех раз! – хихикнул доктор. – Попикать, понятное дело. Утка вам нужна?
– Что я, до писсуара не добреду? – обиделся больной.
– Ни-ни! – Доктор угрожающе воздел карандаш. – И не вздумайте! Никаких резких движений. Потерпите день-другой, еще успеете показать себя тем суперменом, каким вас аттестует Сибирцев.
– А это еще кто? – простонал больной.
– Тот врач из «Скорой», который вас привез. Все, спокойной ночи.
Он притворил за собой дверь, из коридора донеслось:
– Утку больному из пятой палаты. Давайте поскорее. И пусть спит. Да посматривайте за ним, кто там дежурит сегодня?
Голос отдалялся, отдалялся…
Больной сердито прищурился на лампочку: «А свет-то не выключили!»
Тут свет погас. И он неожиданно для самого себя моментально уснул – точно в черную вату его завернули.
– А вам никогда не хотелось покончить с собой? – спросил незнакомый мужской голос.
Это был обычный звонок. Нина что-то делала, пыль смахивала, что ли. Нет, она пыталась добыть из-под телефонного столика закатившийся туда Лапкин мячик, не сдвинув при этом самого столика, потому что тогда посыпались бы в разные стороны заткнутые под телефон бумажки с названиями каких-то фирм, именами, адресами, датами, номерами… Антон записывал информацию на каких-то обрывках и лоскутках, хватая в качестве пишущего средства что ни попадя. Один раз, за неимением лучшего, даже вытащил из Нининой сумки малиновый контурный карандашик для губ!
Именно листочки, исчерканные вдоль и поперек торопливыми Антоновыми каракулями, она и пыталась не уронить, тянула руку между столиком и диваном, пыхтела, и вдруг прямо над головой зазвонил телефон – до того неожиданно и громко, что Нина так и села на пол. Схватила трубку и крикнула не больно приветливо:
– Да! Алло!
– А вам никогда не хотелось покончить с собой? – спросил незнакомый мужской голос.
– Что? – глупо спросила Нина.
Наверное,
С минуту она еще посидела на полу, сосредоточенно разглядывая завиток узора на обоях. Чушь, конечно, мало ли какого барахла наслушаешься в этой жизни, но все равно – на душе сделалось отвратительно. Вдобавок некоторые листочки все-таки выскользнули из-под телефона и улетели под диван. Нина вздохнула, отогнала неприятные мысли, встала на четвереньки, сунула под диван руку, сразу наткнулась на клубок пыли, отчего настроение у нее испортилось еще больше, – и тут телефон зазвонил опять.
Это мог быть кто угодно: дед, Антон, Инна, Лапкина английская учительница, да мало ли кто, но она почему-то заранее знала, кого услышит, когда возьмет трубку.
– Да? Алло, я слушаю…
– Так вы еще не решили? – пробился сквозь чудовищный скрежет тот же голос, и у Нины упало сердце.
– Чего? – выдохнула испуганно.
– Ну как же! Покончить с собой!
– Вы… что? Вы куда звоните? Вы… зачем?! – забормотала она, не соображая, что говорит, сама себя не слыша.
Какой-то гадкий, гнусный хулиган, надо на время отключить телефон, чтоб отвязался!
– Пожалуйста, не бросайте трубку, – сказал он поспешно. – Я вам все равно еще раз позвоню, но тут такой мерзкий автомат. Слышите, как трещит? А ведь нам надо серьезно поговорить.
– Да вы кто? – ошалело спросила Нина.
Он вздохнул так шумно, что у нее засвистело в ухе.
– Ну, как вам сказать… Вы про такую профессию – киллер – слышали? Ну так вот: я – киллер.
– Ч-что?
– Что слышали. Наемный убийца. Кличка моя – Шатун. Меня наняли вас убить. То есть вас мне заказали, попросту говоря. И вот я хотел уточнить, может, это и в самом деле совпадает с вашими тайными намерениями, как меня пытались убедить.
– Нет, – усмехнулась Нина. – Не совпадает.
Не то чтобы ей было смешно, но в острые минуты на нее иногда находило вдруг такое странное бахвальство перед миром. Сама-то она знала, что душа сжимается от страха, но об этом никто не должен был подозревать!
С другой стороны, что ей еще оставалось делать, плакать, что ли?
– Что за глупые шутки, – сказала Нина сухо. – Судя по голосу, вы взрослый человек, а позволяете себе… Вам бы к психиатру обратиться, а не ко мне. Киллер! Это же надо!
– А почему вы не верите? – похоже, обиделся он. – Что, считаете себя такой уж незначительной персоной, что вас даже никто не захочет заказать?
В этом-то и было все дело, но откуда он может об этом знать?!
– Дело не во мне. Просто вы сказали, что звоните из автомата, а разве настоящий киллер…
– А что, я должен непременно говорить по крутейшему сотовому? Одной рукой вести машину, другой стрелять, третьей держать сотовый…
Нина опять хихикнула – совершенно механически.
– Конечно, у меня нет третьей руки, – успокоил киллер. – А сотовый есть. Но известно ли вам, что можно подслушать даже разговор по сотовому телефону? А мне бы совершенно не хотелось, чтобы заказавший вас человек мог пронюхать об этом моем звонке и о нашем разговоре. Я надеюсь, у вас хватит ума-разума не трепаться об этом. Все-таки на карте ваша жизнь.