Полынь Половецкого поля
Шрифт:
Обращаясь к царю Федору, константинопольский патриарх произнес тогда слова, которые передавали потом в Кремле по наследству. В воспроизведении В. О. Ключевского они звучали так: «Ветхий Рим пал от ересей, вторым Римом — Константинополем — завладели агарянские внуки, турки; твое же великое Российское царство — третий Рим — все превзошло благочестием».
Но константинопольский патриарх бесстыдно лукавил. Это не его идея!
Идея «третьего Рима» зародилась в Риме. После того как католическая церковь проиграла тюркам-мусульманам «второй Рим» — Константинополь. И тогда католики принялись готовить новое вторжение на восток Европы, а через псковского монаха Филофея в начале XVI века озвучили свои намерения.
Их идея стала частью политики Московской Руси. С ней связали убеждение, что Русь — безупречнейшее христианское царство на свете, а Москва — святее Рима… Ни больше ни меньше. Так Москва вышла на международную арену. Запад, его политика, помог создать Русскую церковь. И об этом известно: греческие патриархи, которые целиком зависели от Рима, за взятку оформили все документы, даже не читая их. (Документы не успели перевести.)
Греки отчаянно нищенствовали после потери Константинополя и были готовы на что угодно. Не брезговали ничем. Как могли, угождали Риму и любому, кто платил.
А новоиспеченному «третьему Риму», чтобы превзойти всех благочестием, требовалось… само благочестие. Его-то и не было. Тогда греки подтолкнули Москву к откровенной подлости: надоумили переписать страницы истории. Даже Аттилу предлагали сделать «русским»!
Русские присваивали себе все тюркское, и колобок в том числе.
Откровенный обман прочитывается в теме церковного раскола, он завершился в 1666 году. Это — венец лжи!
В тот год колокольные звоны в Москве переменились. «Звонят к церковному пению дрянью, аки на пожар гонят или врасплох бьют», — отмечали очевидцы. Что же произошло в Москве? К чему это колокола изменили себе?
Тогда, 1 декабря, собрался Собор, утвердивший образование новой Церкви. Событие из ряда вон выходящее! Однако о нем в российской историографии написано немного, тема раскола старой Церкви и образования новой всегда была как бы второстепенной, случайной.
Бросается в глаза: ни в одной из известных работ даже не говорится, что «раскололось» и почему. Дело сводится к церковной реформе патриарха Никона.
Но никто не замечает главного — изменения идеологии Церкви и кровавого разделения общества по критерию веры. На Руси с той поры появились «свои» и «чужие» христиане. Причем «чужих» записали в людей десятого сорта, на которых охотились, как на волков.
Все представлено так, что вроде бы ничего событийного: ну реформа и реформа, исправили ошибки в текстах, по-другому стали складывать пальцы при молении. О чем еще говорить?
Хотя, может быть, причина — жесточайшая цензура, правившая русскую историографию со времен Владимира Мономаха? Может быть, темная политика, без которой мечты о «третьем Риме» остались бы утренними грезами? Не исключено и другое — правду о расколе все прекрасно знают или догадываются о ней. Но молчат. Это больше всего похоже на правду.
Так что же «раскололось»? Слово «раскол» предусматривает что-то целое, которое в силу обстоятельств поделилось на части. Где же это «целое»?
Не ясны и причины раскола. Взяли да раскололи Церковь, будто орех? Нет же. Что или кто подтолкнул патриарха Никона к реформе, к созданию новой Церкви?.. Ничего этого, к моему удивлению, в литературе даже не просматривается. Упустили.
Известно, что Русь крестилась едва ли не последней в Европе. Но у нее не было самостоятельной епархии, это русским было не по силам: ведь венеды (основное население Руси) неохотно принимали чуждую им по духу веру в Бога Небесного. Варягов же, правителей Киевской Руси, в новой вере привлекала та часть, которая звала народ к смирению, к покорности. Это было на руку варягам.
Больше того, они через веру как бы заручались миром с другой частью населения Киевской Руси — кипчаками. В этом шаге была политическая мудрость варягов. Этим они решали сложнейшие проблемы своего государства: устанавливали мир между разноязыкими народами Руси.
Но сути новой религии русские, конечно, не понимали. Не случайно же первыми канонизированными их святыми стали Борис и Глеб, вся святость поступка которых состояла в том, что они безропотно дали себя убить.
Смирение — важнейший тенгрианский постулат — русские сразу довели до абсурда.
Впрочем, самые набожные помыслы на Руси и позже прекрасно уживались с весьма приземленным поведением. Русь и Степь имели общую епархию, и внутри нее с приходом русских сразу же начались несогласия. Сказалось различие культур. Как отмечают историки, обращение населения Руси в веру в Бога Небесного проходило медленно и нередко из-под палки. Много столетий русские сохраняли языческие обычаи. Не забылись они и сейчас.
Венеды и варяги, назвавшись «русскими», остались по духу, по корням своим западными народами. А если к этому добавить, что после крещения Руси Византия пришла в упадок, Рим же возвысился, то становится понятной неестественность положения, которое сложилось внутри степной епархии, названной на Вселенском соборе 449 года Скифской.
Там Запад и Восток как бы сошлись лицом к лицу. Прийти к компромиссу они не могли, их раскол был делом времени… Лед и пламень не уживаются.
Самая восточная в Европе (восточная не только географически, но и по духу) Скифская епархия и к XIII веку оставалась в изоляции от остальной Европы, где христианство полностью вытеснило Тенгри. Вернее, почти полностью.
Понимая всю тяжесть чужого обряда (значит, чужого образа жизни!), русские тем не менее не могли и не взять его. В противном случае им грозили монахи и рыцари папы римского, готовые показать свое искусство. Положение варягов было не из лучших.
Центральная и Северная Европа уже очутились во власти папы. Теперь на очереди стояла их Русь.
Из двух зол они избрали меньшее.
Тенгрианство привлекало русских и своей свободой (сильная и одновременно слабая сторона религии кипчаков). Мощной администрации, как папство, в Степи не было. Важнейшие вопросы веры «степняки» решали на Соборах, которые созывались по мере надобности.
В отличие от Западной церкви, где богослужение велось на латыни, кипчаки пользовались местными языками. Хорошо это или плохо? Как посмотреть. С одной стороны, народ понимал службу, а с другой — вносился разброд, который вел к разобщению тюркского мира, дробил его на отчужденные по языку области и страны.