Полынный мой путь (сборник)
Шрифт:
Но и это не все. Есть растения, которые выделяют на свету не кислород, а водород. Почему? Дело, видимо, в ферментах, присутствующих в живых клетках. Если так, то задача науки выделить эти ферменты и наладить промышленное производство водорода по «технологии» живой природы. А есть вообще «водородные деревья»… У этих деревьев на стволах наросты, их называют галлы, они генетически запрограммированы на «выработку» водорода. Газ накапливается сам, надо лишь откачать его в трубопровод – к хранилищу… И все.
Завершить свой камчатский рассказ хочу словами Жюля Верна: «Я уверен, воду будут использовать в качестве
Журнал «Вокруг света».
Январь 1990 г.
Самый большой, большой Таймыр
На юго-западе полуострова Таймыр, где чахлая тайга уже захватила земли распластанной тундры, на огромной опушке, среди низких лиственниц и высоких гор расположился крупнейший город Заполярья – Норильск. В сравнении со старейшинами – Москвой, Новгородом, Псковом – Норильск даже не мальчишка, грудной ребенок. Но ребенок особенный. Многие города затрачивали века, чтобы достичь расцвета, а в Норильске за четыре предельно сжатых десятилетия построили современные проспекты и улицы, возвели корпуса крупнейшего в стране горно-металлургического комбината, соорудили железную дорогу – самую северную в мире.
Что же заставило советских людей на далеком и суровом Таймыре построить город?
Многие полагают, что освоение руд цветных металлов. Но это не так. Сначала был уголь. Именно он, черные блестящие пласты которого подходили к самой поверхности, привлек «промышленных людей» на неведомую речку Норильскую… Я летел в Норильск знакомиться с горно-металлургическим комбинатом.
– Норильск рожден никелем и медью, – услышал от соседа в самолете.
– А вот и нет, прозябал бы уголь вместе с цветными металлами, если бы не… сибирское зерно. Странное сочетание? Однако это так.
На чем основывал я свои утверждения?
После отмены крепостного права в 1861 году в Центральной России «скопилось» много безземельных крестьян, часть которых пошла в города. Другая часть поехала на просторы Сибири, где земля была «ничейная». Богатые урожаи, отличные пастбища делали предприимчивых сибиряков зажиточными. В хозяйствах быстро появились излишки пшеницы, мяса – продуктов, которые зачастую пропадали даром. Поэтому сибирское хозяйство стало искать выхода на рынки.
По знаменитому сибирскому тракту – сухопутной дороге – много на телеге не увезешь, а другого пути не было. По рекам тогда далеко не плавали. Получалось, что сибиряки богатели зерном и в то же время нуждались в других житейских товарах. Золотодобытчикам требовались машины – как доставить их по бездорожью? Вот сибиряки и искали выход в Европу.
Возможный путь был водный, вниз по сибирским рекам, в Арктику, с него и начиналось освоение богатой Сибири. Но когда построили железную дорогу, вроде бы стало легче: загружай вагоны товарами и вези. Но самый простой путь был самым дорогим. Помещики Центральной России испугались дешевого зерна, которое потоком хлынуло из Сибири, по их просьбе правительство обложило ввоз и вывоз сибирских товаров высокими пошлинами. Возникла странная ситуация, есть дорога и в то же время ее нет.
Но сибирские «промышленные люди» знали, где искать обходные пути, нелегкие, зато выгодные, – через Арктику.
…Задолго до строительства железной дороги начались арктические экспедиции шведа Адольфа Эрика Норденшельда, его и пригласили в Сибирь. После удачных походов на Шпицберген и в Гренландию Норденшельд на судне «Превен» в 1875 году прошел через Карское море в устье Енисея. Затем отважный путешественник поднялся вверх по Енисею до небольшого городка Енисейска, а отсюда домой, в Швецию, он ехал «сухим» путем.
Стараниями шведа дорога была проложена!
На следующий год он повторил свое легендарное плавание. Совершить путешествие пригласил сибирский золотопромышленник М. Сидоров. А годом позже, в 1877 году, русский моряк Шваненберг совершил поход из устья Енисея в Петербург на шхуне «Утренняя заря» с образцами сибирских товаров.
Своими подвигами оба землепроходца доказали возможность плавания вдоль северного побережья Сибири, что было очень важно для освоения гигантских земель… И все же до революции плавание в Арктике и в устьях рек Обь и Енисей было эпизодическим, случайным, моряки шли наудачу – повезет или нет. Через Карское море с 1876 по 1919 годы из Сибири и в Сибирь пытались пройти 122 грузовых судна, причем 36 из них погибли или возвратились неразгруженными, получив повреждение во льдах. За это время перевезено 45 тысяч тонн грузов, то есть меньше того, что ныне перевозит морское судно за один рейс.
Для обеспечения плавания требовалась срочная разведка месторождений угля. На Севере уголь не добывали, и на обратный рейс его приходилось брать с собой, занимая дорогое место в трюмах. Об угле близ села Дудинка, что в низовьях полноводного Енисея, знали давно… Однажды старик-эвенк поведал в трактире заезжему купцу Сотникову тайну речки Норильской. Там, в тундре, валялся волшебный камень, который мог гореть. Если в костер бросить его, из черного он станет красным. И обжигающее тепло пойдет от костра.
Сотников сообразил, что это за волшебный камень. Предприимчивый купец поехал на речку Норильскую и организовал добычу угля. За одну зиму 1893–1894 года добыли тысячи пудов первоклассного угля и на оленях доставили его в Дудинку. Почти весь уголь сразу купили для судов гидрографической экспедиции полковника А. И. Вилькицкого, которая искала будущие арктические трассы для торговых судов.
Полковник Вилькицкий дал прекрасный отзыв: «Дудинский уголь совершенно такой же, как английский». А английский в те времена считался лучшим в мире.
Уголь Александрово-Невской копи (так назвали Норильское месторождение) получил путевку в жизнь. А вскоре сын купца Сотникова, студент горного факультета Томского технологического института, приехавший на побывку к отцу в Дудинку, случайно набрел на рудное месторождение, что недалеко от угольного, и собрал образцы горных пород. Руды оказались медно-никелевые, имелась в них и платина.
Поставили Сотниковы у речки Норильской заявочные столбы и обратились с просьбой разрешить им разрабатывать месторождения угля и меди. О платине и никеле – ни слова. На речке Норильской построили первую медеплавильную печь и за зиму выплавили двести пудов меди.