Полюби во мне тьму
Шрифт:
– Ах, глупцы, что же они наделали?! – метался он по зале, словно тигр в клетке.
Советник сидел у колонны и тихо плакал. Он понимал, что стрела, поразившая Лючию, принесла ей такую любовь к демону, какую могут испытывать только дети – безусловную, ничего не требующую взамен.
Еще больше Владыку расстроило известие о том, что Кразимион назвался ангелом.
– М-м-м… – стонал отец непокорной дочери. – Поверив в образ черного ангела, она незрелым умом подменит понятия о добре и зле. Все, что демон ни сделает, будет
– Так и есть, – прошептал Советник, а капнувшая слеза размыла фразу из донесения Фима: «Лючия шептала, что чернокрылый ангел хороший и добрый».
Впервые за долгую историю существования Заоблачного Царства с неба посыпался снег, в то время как на Обратной Стороне проснулись старейшие вулканы, и единым залпом послали вверх невиданные по мощи огненные фейерверки. Этот день Темный Владыка назвал радостным и позволил и демонам, и грешникам провести в праздности. Все пытки были отменены.
«Доклад.
Ваше Темнейшество!
Наблюдая за посланцами из Заоблачного Царства, выявил следующее:
Первое. Ангелы, устраивавшие поджоги, наводнения и смерчи во владениях грешника Пхулия Невоздержанного, всеми силами препятствовали встрече Кразимиона с человеческим ребенком. Имя: Лючия Рондвилл. Пол: женский. Возраст: пять лет.
Полученные сведения позволяют сделать вывод: перед нами тот самый проклятый объект, который Высший демон должен привести к Порогу.
Вопрос: Должен ли я сообщить Кразимиону детали возложенной на него миссии до появления любовного зова?
Второе. Встреча малолетней дочери Света и сына Тьмы состоялась. Во время схождения объектов миссии в одной точке был замечен ангел любви Андаэль, который, скрывшись за пологом кровати, выстрелил в Лючию Рондвилл, после чего произошло несколько событий:
Пятилетний ребенок смотрел на распустившего крылья демона с обожанием. Уверовал, что Кразимион ангел и называл его добрым и хорошим.
Сразу после выстрела Андаэль выронил лук и упал на колени. Через час рыданий высморкался в полог и скрылся в небесах.
Как только демон вылетел в окно, из шкафа начал доноситься ритмичный стук неизвестного происхождения. После того, как С. Фим и Анхель покинули шкаф, тот был тщательно обследован. В двух местах обнаружены следы крови, что позволило предположить: ангелы бились о стены головами.
Выпущенная стрела не имела оперения.
Полученные сведения позволяют сделать вывод:
Стрела любви не предназначалась ребенку.
Ангелы готовы поразить Кразимиона любовью, чтобы он легче поддавался на манипуляции.
Отсутствие оперения на стреле – намеренный шаг. Заоблачное Царство будет отрицать запрещенное влияние на демона. Как только тот переступит Порог, следы преступления исчезнут.
Вопрос: Должны ли мы предупредить Кразимиона о грозящей ему насильственной влюбленности в объект?
Доклад
Д. Всевидящий,
агент тайного посольства на Той Стороне».
Глава 8. Тоска
В вырубленной в толще скалы тронной зале гуляли сквозняки, отчего вулканический пепел, густо устилающий пол, находился в движении.
Пламя немногочисленных факелов, удерживаемых крюками на исполинских колоннах, проигрывало в сражении с тьмой. Рожденные дрожащим огнем тени ломались на грубо обтесанных стенах и соперничали в танце с демоницами, что извивались послушные ритму барабанов в центре залы.
Высокий свод пещеры без усилий поглощал сияние факельного огня, но сидящие в зале демоны вовсене нуждались в ярком свете. Они без труда видели и полураздетых танцовщиц, и Темного Владыку, что, покусывая ноготь большого пальца, в задумчивости облокотился на подлокотник черного, сделанного из обсидиана, трона.
Верховного демона мучили сомнения.
«Правильно ли я поступаю, скрывая от Краза, в какую переделку его втравил? Должен ли он знать, что его собираются подвергнуть пыткам любви?»
Владыка Тьмы без сомнений применил сопутствующее любви слово. Кому как не ему знать разницу между похотью и любовью! Если первая требовала сиюминутного удовлетворения и завершалась, условно говоря, искрами из глаз, то вторая болезненной занозой застревала в сердце.
«И это на нас, демонов, навесили ярлыки злодеев!» – недобро усмехнулся Владыка, переводя взгляд на танцовщицу, что, покачивая бедрами, приблизилась к нему и, призывно улыбаясь, сдернула с себя полупрозрачную тунику, обнажив смуглое тело, лоснящееся от проступившей испарины. Но глаза правителя Обратной Стороны мазнули равнодушием, и демоница растворилась в группе танцующих.
Он до мелочей помнил, как в той страшной битве, где схлестнулись Темные и Светлые силы, его подло ранили стрелой любви. У него до сих пор свербело чуть ниже поясницы.
«Наверное, мой светлый недруг тоже не раз почесал седалище, в которое попал мстительный Непотребник. Око за око, задница за задницу. Чертово пресловутое равновесие».
Но вся разница между грешным вожделением и любовью была в том, что минутное помутнение Светлого Владыки закончилось рождением дочери, в то время как Темный до сих пор страдал от безответной любви.
«Но, хвала Первым из Первых, никто об этом не догадывается!» – Зрачки Владыки полыхнули красным огнем, отчего наблюдающие за ним придворные затаили дыхание, а танцовщицы, почувствовав безотчетный ужас, сбились с ритма.
– Довольно! – глава демонов хлопнул в ладони, словно желая вместе с танцем остановить нахлынувшие воспоминания. И уже на излете его задела последняя мысль, много веков остающаяся без ответа: «Интересно, кто же тогда подвернулся под руку правителю Заоблачного Царства?»