Полюбить рок-звезду. Часть I
Шрифт:
– Надеюсь, когда я вернусь, тебя уже не будет, - бросил Макс Дюку и, схватив Джейн за руку, покинул комнату, где они репетировали. Первые пару раз Джейн пугалась, думая, что группе пришел конец. Но, увидев на следующий день после ссор видеозаписи со слаженного выступления «Мэд» в «Башне» поняла, что стычки – неотъемлемая часть общения музыкантов. Не самая лучшая, как она считала, но не ей указывать будущим рок-звездам, как разговаривать друг с другом.
Когда Макс впервые заявился с Джейн в «Башню» на репетицию, его друзья крайне удивились и даже смутились, из чего Джейн сделала вывод, что Макс не часто знакомит коллег со своими подружками. Поначалу она ловила на себе пристальные оценивающие взгляды. Коллеги Макса изучали ее, не скрывая
– Зачем ты опять ее привел?
– шипел Стив, стараясь, чтобы Джейн не расслышала его слова. – Что ты мне обещал вчера?
– Отвали, - Макс быстрым изящным жестом показал другу средний палец, - поговорим позже.
И увел Джейн в свой номер на четвертом этаже.
– Почему я ему не нравлюсь? – как-то спросила она после того, как Стив вместо апельсинового сока принес ей томатный.
– Скажем так, малышка. Он во многом согласен с твоими родителями.
– Главное, что я с ними не согласна.
Их отношения вновь стали замечательными: никаких разговоров о будущем, никаких рамок и обязательств, просто ежедневный сумасшедший секс, ласки, и частые звонки. В основном его звонки. Конечно, иногда «Мэд» уезжали играть в другой город, иногда Макс, не предупредив, пропадал на три-четыре дня, но Джейн благоразумно не напоминала о себе, понимая, что его нежелание отвечать на ее звонок приведет к новым обидам, ссорам. Он ей ничего не обещал, нечего было требовать.
– Малышка, - шептал Макс, торопливо стягивая с нее кофту и накрывая чашечки лифчика ладонями, - тебе говорили, что тебе безумно идет черное кружево?
– Говорили. Много раз, - кокетливо улыбалась Джейн, выгибаясь и подавая грудь в его руки.
– Убью, - прошипел он, резко прижимая к стене, поднимая ее ножки себе на талию, проводя губами по шее.
– Еще говорили, - невнятно прошептала Джейн, обнимая его шею, чувствуя, как надежно он поддерживает ее на весу, - что у меня упругая попка.
– Правильно говорили, - Макс слегка шлепнул по ее бедру.
– Говорили, - продолжала Джейн, вытягивая из памяти комплементы Макса, - что я неплохо целуюсь.
– Есть такое, - он накрыл ее губы своими, толкаясь языком в ее рот, неуклюже стягивая с нее джинсы вместе с бельем.
– Говорили, что я самая страстная…
– Заткнись, - Макс сделал резкое движение бедрами, Джейн, застонав, выгнулась, крепче обняла его ногами.
– Боже, малышка, одну секунду, - выдохнул Макс, торопливо расстегивая ремень. Пронзительная мелодия его мобильного заставила их обоих вздрогнуть. Макс, не глядя на дисплей, попытался выключить сотовый, но кнопка заела, телефон продолжал трезвонить, раздражая и привлекая к себе внимание. Макс выругался, вытащил батарею и бросил на пол, обнимая и проникая в Джейн.
Джейн нравилось проводить время рядом с ним, когда он приходил на репетиции один из группы и, взяв гитару, часами пел один и тот же куплет, иногда – строку, срываясь, нервничая, но продолжая пытаться. Он хотел быть лучшим и понимал, что для того, чтобы достигнуть успеха, необходимо упорно трудиться.
Причиной очередной ссоры между Максом и другими музыкантами «Мэд» стал концерт в ближайшую пятницу. Если верить рекламе, «Мэд» обещали исполнить свои новые песни, которые должны будут стать основой для первого альбома. Обычно в клубах они играли преимущественно каверы хитов. Макс усиленно готовился к этому выступлению, было видно, что он волнуется, хотя и не желает показывать своих чувств.
– Я миллион раз стоял с микрофоном на сцене, прекрати меня подбадривать, это только злит.
– Ты злишься не из-за моей поддержки.
– Джейн, не кипяти мне мозг. Это всего лишь очередной вечер, который пройдет, как и все остальные.
Но Джейн ему не верила. Ей удалось выяснить, что большинство нового материала Макс написал сам и не мог не переживать относительно того, как слушатели его воспримут.
Ей действительно нравились его песни, она была готова спорить с любым критиком, доказывая, какой Макс талантливый. Хотя в глубине души понимала, что впереди у него еще очень много работы. Макс мечтал о славе за пределами их города и штата. Джейн честно пыталась представить его в мировом турне, распевающем эти самые песни абстрактного содержания, но не получалось. Тем не менее, она не могла не восхищаться вдохновением, которое, казалось, никогда не оставляло парня. Каким-то образом Джейн вдохновляла его. Иногда, сразу после близости, он, ничего не объясняя, брал гитару и начинал играть мелодии, или писал в блокноте, совершенно забывая о ее существовании. Джейн смущалась, даже обижалась, но потом изменила свое отношение. Они оба используют друг друга, так почему бы не побыть его музой?
Несмотря на возведенные барьеры, с каждым днем они все лучше узнавали друг друга. Макс и раньше казался ей непредсказуемым, но теперь она и вовсе не могла предугадать его следующий шаг: чем дольше они общались, тем свободнее он себя чувствовал и меньше сдерживался. Например, пару раз прямо посреди репетиции бросал микрофон, прерываясь на полуслове, закидывал ее на плечо и тащил наверх, под свист и напутствия остальных музыкантов. Он совершенно не понимал слов: «неудобно», «стыдно» или «нет». Как поняла Джейн, значения последнего слова он в принципе не знал. Иногда, напротив, мог долго не разговаривать, в такие часы Джейн сидела рядом и терпеливо ждала, когда рок-звезда снизойдет до общения с простой смертной, как она себя в шутку называла. Макс смотрел перед собой, иногда шевелил губами, затем быстро что-то записывал. Пока Джейн читала его стихи, он со щенячьим обожанием ловил ее взгляд, ожидая вердикта. Разве можно было критиковать в таких условиях? Только хвалить, что Джейн и делала, изредка мягко предлагая заменить слова более благозвучными синонимами.
– Макс, у меня мероприятие, не могу разговаривать, - прошипела Джейн. Первые пять звонков она сбросила, но решила, что случилось что-то важное, раз он не унимается.
– Я подъеду через пять минут, выходи.
– Ты спятил?
– Джейн извинилась и вышла из кабинета.
– Макс, у меня работа, ты знаешь, что я отвечаю за сегодняшний школьный праздник. Я не могу уйти!
– Все, я приехал.
Джейн взглянула на дверь кабинета, вздохнула и поплелась к выходу. Через полтора часа Макс вернул ее, обескураженную и тяжело соображающую. Коллегам пришлось сказать, что она отравилась и неважно себя чувствует.
В библиотеке о Максе не знал никто, для коллег ее забирал брат на новой машине. Макс существовал только для нее, он был ее тайной, ее отдушина от тошнотворной правильности жизни. С Максом все было по-настоящему, возможно неправильно, но именно с ним она чувствовала, что живет. Он никогда не пытался казаться лучше, чем был на самом деле, не стеснялся ни своей профессии, ни происхождения, ни жизни в гостиничном номере. Ему некому было доказывать, что он успешный и перспективный, никто им не гордился и не стыдился. Он жил только для себя, именно так, как сам считал нужным, учась на своих ошибках, наступая на грабли, отлеживаясь от удара и поднимаясь, в поисках новых, никогда ни о чем не жалея. И Джейн это нравилось.