Помни имя свое
Шрифт:
— А по качеству?
— Если не собираетесь воевать годами, то качество вполне приличное, тем более белорусы так и остались на заводе работать. Лучшего я вам все равно не предложу, разве что только Египет — но там только подержанные нормальные. Сейчас с качеством большие проблемы…
Майор разложил приклад, приложился к оружию — развесовка нарушена из-за металлического приклада и тяжелого гранатомета впереди… но так неплохо.
— Еще нужен РПГ. И боеприпасы ко всему этому.
— Если есть деньги — все что изволите. Пристрелять можно за ангарами…
Самолет был тоже местного производства, ESNAD800, копия одной из моделей Цессны. Легкий, шесть мест, то есть как раз — четыре десантника с тяжелым снаряжением, одномоторный высокоплан на укрепленном, выдерживающем посадку на неровную поверхность шасси. На поле таких было немало, на некоторых — на подкрыльевых пилонах висели легкие бомбы. Пилот самолета был не совсем белым… что-то среднее между кавказским [99]
99
Кавказский тип — это белый и есть, на Западе кавказец означает белый. То есть по западным меркам мы все — Лица КН.
— Сомали, сэр?
— Точно.
— Опасное место…
Майор показал пачку денег, долларов, сильно истощавшую после закупки оружия.
— Получишь по приземлении.
Пилот облизнул губы.
— Куда именно?
— Лучше всего — долина Нугаль. Вот здесь…
Пилот посмотрел на карте, достал калькулятор и прикинул расход топлива.
— Груз?
— Четыре человека. По восемьдесят фунтов снаряжения на каждого.
— Почти предел… если только с промежуточной посадкой, сэр.
— Где?
— В Йемене.
Майор отрицательно покачал головой.
— Парень, ты еще больший камикадзе, чем я.
— Не совсем, сэр. Там есть приличный аэродром, его контролируют дружественные силы. Они знают наши рейсы… проблем не будет, нужно просто заплатить им.
— Сколько?
— Одной тысячи долларов будет достаточно, сэр.
— Горючее сверху?
— Так точно, сэр.
Майор немного успокоился. Не похоже на ловушку — того, кого собираются убить, перед этим не обдирают как липку.
— Затем?
— После дозаправки — нет проблем, сэр. Можно хоть до Могадишо, если напрямую через Эфиопию.
— Бывали там?
— Да, сэр. Возил гуманитарную помощь.
Уж не ту ли, которая в ангарах…
— А то, что там не будет площадки. Я имею в виду в Йемене.
— Это не проблема. В Африке приличная посадочная полоса — исключение из правил, а не правило. Подберем с воздуха.
Майор прикинул — иного пути попасть в Сомали — нормального, быстрого и более безопасного — у них не было.
— По рукам…
Бывший Йемен. Аден
Аэродром на соляных полях
23 июля 2015 года
Взлетели нормально. Было несколько непривычно — они привыкли летать на тяжелых транспортниках типа С130, иногда военные гоняли такие машины ради перевозки одной только группы. А здесь — крыло, летящая в иллюминаторе неровная полоса бетонки — при взлете самолет чуть заметно, но все же ощутимо подпрыгивает каждый раз, как только попадает на колдобину. Аэродром строили британцы в конце сороковых — и с тех пор его никто так и не ремонтировал. Может быть — на сто тридцатом это и не было бы так заметно — но легкий самолет потряхивало. Пилот был опытным, он уверенно держал полосу и как только они разогнались до достаточной скорости — принял на себя штурвал и самолет легко ушел в небо. Берег почти сразу остался позади — и они полетели над красным от водорослей — его так и называют Красным — морем, по которому один за другим шли танкеры и сухогрузы. На их фоне — серо-стальные, обеспечивающие безопасность судоходства корветы и фрегаты выглядели совсем крошечными.
Майор напряженно размышлял. Он помнил, что творилось в Йемене… верней, там, где когда-то был Йемен. Американцы устроили большую бучу, пример Ирака их ничему не научил — и, как и в Ираке, буча здесь кончилась плохо. После того, как из Йемена (и из Северного и из Южного, тогда их было два) ушли русские — страны начали подумывать об объединении, потому что в новом мире, мире без холодной войны, даже их совместное существование виделось проблематичным, что уж говорить о существовании порознь. Единственным их источником существования мог служить кат, легкий жевательный наркотик, который здесь жевали все, да порт Аден, который во время Великих крестовых походов был ключевым портом региона. Проблема была только в том — на базе какого государства объединяться, на базе Северного или на базе Южного. Южный Йемен был объективно более сильным за счет выхода к морю и более массированной советской помощи в свое время — что-то построить все же удалось. Но незадолго до объединения — президент Али Насер Мохаммед устроил мятеж в собственной стране, перебив весь кабинет министров и убив одного из основателей Йеменской социалистической партии Абдель Фаттаха Исмаила. Тогда же — он отказался от просоветской ориентации и объявил друзьями нового Йемена Саудовскую Аравию и почему то Японию…
Путч этот вылился в настоящую бойню, в столице страны в уличных боях погибли до ста тысяч человек. Армия раскололась по племенному признаку — но большинство не поддержали президента, объявившего войну собственному народу, и он вынужден был бежать. Бежал сначала в Йемен, а затем в Дамаск, где возглавил непонятно на какие деньги организованный Центр арабских исследований. В результате его действий получилось, что страна была ослаблена, а элита страны — фактически перебита в братоубийственной бойне. Поэтому — объединение прошло на базе Северного Йемена и столицей стал не Аден, а захудалая, расположенная в неудобном месте, страдающая от дефицита воды Санаа. Просто потому, что северойеменские элиты не устроили оргии самоуничтожения.
Объединение двух стран, даже в свое время разделенных искусственно — не такая простая задача, как это может видеться: в каждой стране есть свои элиты, деловые и политические и у каждой элиты — свои интересы. Если в цивилизованном государстве обычно удается худо-бедно договориться — то на Востоке, где действует «экономика допуска» и богатыми являются только те, у кого есть какие-то преференции со стороны государства или возможность разворовывать госбюджет. Получив в свое распоряжение целую страну, северойеменские элиты (среди которых было немало представителей наркомафии, кат в основном выращивался в Северном Йемене) начали растаскивать Южный Йемен так нагло, что в девяносто четвертом году началась гражданская война. Армии тогда еще не были до конца интегрированы — и это вылилось в малоизвестную, но кровавую стычку. В ходе этой стычки — обе стороны были вооружены советским оружием, полученным чаще всего бесплатно — произошло крупнейшее танковое сражение со времен второй мировой, по данным некоторых экспертов — даже более страшное, чем бой у Истинг-73 [100] . Южный Йемен потерпел поражение — эта война не превратилась в вялотекущий конфликт только потому, что ни одной из сторон не оказывалась помощь со стороны и они очень быстро исчерпали свои ресурсы. По мнению майора — именно так следует поступать и сейчас, не вводить миротворческие силы, не направлять гуманитарную помощь — а блокировать район конфликта и ждать, пока ублюдки перебьют друг друга. После гражданской войны — страны окончательно объединились, южные элиты были подавлены и президентом страны остался Али Абдалла Салех, который был главой Северного Йемена еще до объединения.
100
Бой между американскими танкистами и элитной Республиканской гвардией Ирака во время Бури в Пустыне. Американцы заявили о своей полной победе — но есть серьезные основания считать, что бой шел по меньшей мере на равных.
Второй акт этой трагедии начался в одиннадцатом году. По странам арабского востока покатились революции. Революции очень странные, без видимой цели, просто восстания разъяренных людей, которые сами не знали, чего хотели. Страны Запада — поддержали эти восстания, в случае с Ливией — даже применением военной силы. Все как обезумели — к власти рвались исламские экстремисты, в той же Ливии вооруженные силы повстанцев, получавшие помощь от НАТО возглавлял Абдель Хаким Бельхадж, исламский экстремист и террорист, начинавший свою карьеру еще в боях против советской армии в Афганистане, а затем — сидевший в Гуантанамо за терроризм. Майор Ральф Хогарт — его и его группу перебросили из Афганистана и направили в Ливию для обучения повстанцев и непосредственного участия в боевых действиях против сил, верных Каддафи — насмотревшись на все это дерьмо после окончания операции Odyssey down подал в отставку и как оказалось — вовремя. Заполыхал Йемен — вожди горных племен и некоторые министры подняли восстание против Салеха, под давлением со всех сторон, раненый во время одного из инцидентов — он был вынужден выйти в отставку. После этого — страну охватил хаос, переходное правительство, составленное из представителей различных племен моментально утратило контроль за обстановкой. ВВС США начали наносить удары по горным провинциям Йемена, в стране активно действовал американский спецназ, на острове Сокотра на территории бывшей базы ВМФ СССР — начли спешно строить базу для спецназа и частей ВМФ США. Появились данные о том, что часть племенных вождей — спешно договаривается с радикальными элитами Аравии с целью сделать в Йемене рассадник исламского экстремизма для всего Аравийского полуострова. В самой Саудовской Аравии уже было очень неспокойно, в любой момент мог последовать взрыв — и в такой ситуации не хватало только голодных племенных орд, вторгающихся из Йемена в богатейшую Саудовскую Аравию. Американцы, уже начавшие понимать, что они натворили — спешно искали хоть какую-то альтернативу, хоть какой-то выход из ситуации. И нашли — в лице бывшего президента Южного Йемена Али Насера Мухаммеда, мирно доживавшего свой век в Дамаске. Этот — уже давно, много лет подавал сигналы, что он на стороне западного сообщества. Его и привезли — в Йемен.